для подражания для Володи всегда оставался Знайка с его работоспособностью и стремлением к знанию.
Пророческой книгой для современности в носовской трилогии Опаськин, считал «Незнайку на луне». Как, однако, точно Носов предвидел, что будет с нами. Как в сторону худшего обуржуазилось общество! Правильно отметил в своих мемуарах ещё Сергей Юльевич Витте: «русские буржуа…в избытке имеют всё то нехорошее, что дают излишества жизни, обесценение ценности чужого труда, а иногда и чужого сердца»
Иногда Владимир чувствовал себя висящим на кресте- кресте бедности и унижения и ему точно также как Христу хотелось закричать – боже, боже – зачем ты меня оставил – «Элои элои, лама сабахтани!» Только вот бог, также как к мальчику в концлагере – концлагере жизни, не приходил.
Читая »Всеобщую историю искусства» Михаила Алпатова про древневосточные народы – шумерийцев и вавилонян – Опаськин думал, что мы никуда далеко от них не ушли и ничем от них не отличаемся. Он пытался найти различия, читая абзац Алпатова «Устрашение и подавление воли человека лежат в основе древневосточной религии. Туман, окружавший первобытного человека, спустился в беспросветный мрак. В жизни человек был слеп и беспомощен, так как ему неведомы предначертания богов, после смерти его ожидает мрачный край стенания и тоски. Единственно – что ему остается – произносить молитвы и заклинания и, чтобы избавиться от греха и соблазна, неукоснительно соблюдать обряды»
–Да. Нас окутал беспросветный мрак и ожидает мрачный край стенания. Надо бы соблюдать обряды – например, в бизнесе, к примеру, быть хитрым – но честным и верным слову – как у староверов, но где найти эту золотое сечение в бизнесе – быть порядочным и справедливым, жестким – но не ходить по трупам. Кругом был мир скряггинсов и жаддинсов, трупоходимцев, прохиндеев и жуликов.
Луна обрушилась на землю, пропал и завял цветочный город, солнце ушло, небосвод затянуло грязной пленкой корысти и стяжательства. Иногда Владимир чувствовал себя как на обратной стороне луны, вспоминая одновременный диск и протяжное звучание своей любимой группы Пинк Флойд. Еще больше к современности подходил альбом той же группы «Животные». Ильичу так и слышалось, когда он проходил по улице, странное подхрюкивание. «Хрю-хрю, хрю-хрю-клингт аус дер штадт – переделал Владимир детскую немецкую песню.
–Не иначе это хрюкают народные массы, доведенные до скотского состояния,– думалось Опаськину. Кстати, в нашумевшем процессе про бывшего артиста Ефремова, в пьяном угаре убившего человека, подхрюкивать начал даже адвокат.
Очевидно, пытался намекнуть в суде, что один только честный человек- прокурор, да и тот – по гоголевскому – свинья.
Да и как тут не скатиться, когда власть имущие все обозначали, в лучших советских традициях имитации бурной деятельности мифическую борьбу с нищетой. Один из губернаторов договорился даже до того, что всё это не страшно, и даже не страшна коррупция, а страшна сама по себе борьба с коррупцией. Конечно, жутко сказать – а вдруг вообще всех губернаторов не станет. Итак, сколько их, уже бедняг, присело в местах не столь отдалённых. Никакого уважения к власти!
–Оригинально, я бы даже сказал, конгениально,– подумал про себя Ильич, наткнувшись на эту информацию где – то в интернете.
– А, действительно, ведь самое страшное – это борьба. Вееесь миир насссильяя мыы разрушим,– промурыкал Владимир».
Самое главное для власти имущих – не допустить борьбы. А то ведь разрушат и отнимут всё, с таким путем заработанное как у Этуша – два пиджака замшевых, два магнитофона…
Здесь тебе не Франция, где можно выскочить на улицы. У нас выступать можно только по согласованию и то – только в незаметных, труднодоступных для масс местах; посты в интернете теперь сто раз надо обдумать, прежде чем отослать или просто переслать куда-либо. За шутливые строки можно было схлопотать нешуточные сроки. Хотя для людей, прошедших советскую школу жизни, всё это было привычно, включая кухонные разговоры и въевшийся в сознание лозунг «Не болтай – враг за спиной». К тому же планировалось строить суперскоростную трассу Китай- Европа. А где взять рабочие руки?
Вихри враждебные и злобные силы в результате победили советское. Советский мир был разрушен. К власти пришли злые буржуины.
Гениальным раскрытием психологии героя в «Незнайке на луне» Опаськин считал модус поведения Пончика.
–Какая глубокая оценка и какое глубокое предвидение,– думал Владимир.
–Сочетание лени и желание хорошо жить приводит к успеху в жизни. Был бы Пончик на Земле – был бы владельцем какого – нибудь Буралкалия. Как прибыльно он начал с поваренной соли на Луне. Не учел, однако, монополии на лунную землю. Соль всегда играла и будет играть стратегическую роль в жизни и судьбах людей. Взять, хотя бы помершего недавно старика Батурина, чья жена скупила в свое время, по слухам, все соляные рудники в Соль-илецке, или даже, если углубиться в историю, нашего Минина.
Где – то Опаськин вычитал, что главной движущей силой и мотивом действий Минина была его огромная обида на казаков, разгромивших солеварни Минина в Балахне. – А какие это вызвало последствия, а: Минин- Пожарский- народ- воцарение Романовых. Может, для изменения хода истории стоило бы погромить солеварни старика Батурина? Куда бы тогда направился бы вектор истории?
Опаськин с уважением относился к Минину. Он считал правильным восстановление памятника под кремлем.
Минин гордо указывал на Москву. Все беды для русского народа всегда начинались с Москвы. Поневоле вспомнишь слова кудесника из путешествий Лепехина – в Пярмии – «Кого слушаете? Человека ли от Москвы пришедшего? Может ли нам от Москвы быть что добро и жёнам нашим и чадам нашим? Не оттута ли тяжести многи быта и дани великая и насильства безмерно много». Древних надо бы было слушать. Губернаторов все же лучше было назначать из местных.
И раньше – то москвичи были далеки от народа. По каким – то непонятным заслугам об этом даже была песня – типа, только что родились, а уже, фигак, москвичи. Раньше Москва была столицей колбасы (не перепутать с елбасы – как сейчас в Казахстане) и все ездили в нее за этим чудным продуктом. Даже многовагонный поезд в столицу вошел в народную загадку: «длинный, зелёный, пахнет колбасой». Теперь Москва стала столицей денег – а это важнее колбасы, а может и елбасы – но пропасть между ней и остальной Россией (как и России с Казахстаном), на взгляд Владимира еще больше увеличилась. Возвращаясь к Пинк Флойду, Владимир запел-money трам там там – money . ..Да, без мани, вспомнил он, другую свою любимую группу Абба, которая, видимо,
