головой. Крупных отрядов в Лимбе, по рассказам Штейна, не осталось: все либо мигрировали в Элизиум, либо перевариваривались в желудках у тварей. Ксеносов тоже видно не было. Скорее всего, на текущий момент, все твари сосредоточились вокруг Зеленой зоны в предвкушении знатного пиршества. Какой смысл блуждать по развалинам, вылавливая отдельных человечков, когда в Элизиуме их с избытком? Осталось только периметр расковырять…
Я, незаметно для себя самого, настолько глубоко погрузился в размышления, что даже не сразу понял, что рядом творится неладное. Встрепенулся только когда впереди снова послышался странный звук, а идущая впереди меня Скайлер замерла.
– Что там такое? – я отодвинул девушку, шагая вперед, и выругался. Ну твою ж мать! Только-только подумал же! Ну как так вообще?
Один из бойцов Штейна лежал на земле. Над ним стоял Руад, уперев в голову «ополченцу» ствол стрелкового комплекса. Остальные «Фениксы» рассыпались полукругом, прикрывая командира и держа оружие наизготовку. «Ополченцы», которых было значительно больше, медленно окружали наемников, недвусмысленно целясь в «Фениксов» из всего имеющегося оружия. Несмотря на то, что экипированы люди Штейна были хуже, одновременного залпа из самых разных стволов не вынести даже «Фениксам» в их броне.
– Э! – гаркнул я, отпихивая одного из «ополченцев», и выходя на свободный пятачок перед Руадом. – Какого хрена здесь творится, капрал?
Одергивать стоило именно «Фениксов». Потому что, если насчет прочности щитов наемников у меня были сомнения, то насчет брони «ополценцев» таковых не имелось. Потому что большая часть брони не имела. И, если «Фениксы» откроют огонь первыми, потерь будет ой, как много!
Руад поднял голову. Взгляда его я не видел – забрало шлема было опущено, как и полагается в боевом режиме. Зато чувствовал эмоции. Едва сдерживаемую ярость и готовность нажать на спуск.
– Руад! – снова окликнул его я. – Ты забыл, о чем мы договаривались?
– Не забыл, – голос капрала, прозвучавший через динамики брони, вибрировал от злости. – Но в договоре не значилось, что ублюдки, положившие наших товарищей, будут глумиться над их памятью.
Я тяжело вздохнул – стараясь сделать так, чтоб этого не было видно со стороны. Вот и началось, блин. Двух километров пройти не успели. Я надеялся, что мое свеженабранное воинство все же благоразумнее. Эх, как бы сейчас так из ситуации выйти, чтоб и «Фениксов» успокоить, и попытки их задирать пресечь? Желательно – сохранив лояльность Штейна и его «ополченцев»…
– Штейн! – позвал я, стараясь говорить, как можно спокойнее. – Подойди сюда, пожалуйста.
Как оказалось, глава местных был уже рядом, шагнув из тени, он оказался совсем рядом со мной.
– Руад! – снова позвал я. – Убери ствол, пожалуйста. Давайте решим все, раз и навсегда. Как нормальные, цивилизованные люди.
– Цивилизованные люди на Полигон не попадают, – отчетливо прошипел кто-то из «Фениксов», явно забыв про активированные динамики внешней связи. Я тут же идентифицировал говорящего и повернул к нему голову.
– Ты это мне? Повторишь громче и в лицо? Или мне показалось? – я замер на грани срыва в ускорение, готовый активировать «Концентрацию фокуса». Ладно «ополченцы», но в свою сторону такое спускать нельзя точно. Одновременно я раскрыл над двойным кольцом местных и наемников зонтик пси-доминирования, и добавил к своим словам немного эмоций. Так, чтобы прочувствовали. Боковым зрением заметил, как «изгои» во главе со Скайлер аккуратно рассыпаются в цепь, занимая ключевые позиции за моей спиной. Поддержка, ты гляди! Аж приятно стало!
Передать эмоции получилось. Прочувствовали. Боец смешался, и повторять сказанное не стал.
– Показалось, значит, – удовлетворенно кивнул я. – Хорошо. Продолжим. Руад! – обратился я к командиру наемников. – Какие у тебя претензии к этому человеку? – показал я на лежащего на земле «ополченца».
– Разговаривает много, – сквозь зубы процедил Руад.
–Конкретизируй, пожалуйста, – теперь уже и я едва сдерживал рвущееся наружу раздражение. Но говорить, тем не менее, старался как можно спокойнее.
Как выяснилось, кто-то из «Фениксов» достаточно громко, так, чтобы люди Штейна наверняка услышали, выразил свои сомнения насчет боеспособности «гребаных голодранцев». Мол, нахрена вообще этот балласт тащить. Это так, очень мягко говоря. На что один из этих самых «голодранцев» не преминул ответить, мол-де, голодранцы – от слова драть. И припомнил нескольких «Фениксов», которых удалось завалить людям Штейна. Ну а дальше случилось то, что я уже видел.
Тяжело вздохнув, я повернулся к Штейну.
– Что скажешь?
Глава местных помолчал несколько секунд, потом посмотрел на Руада и негромко, но твердо произнес.
– Я бы мог сказать, что мне очень жаль твоих людей. Но я не люблю врать. Вы открыли огонь первыми. Вы пришли в наш дом и начали убивать. Мы лишь защищались. В том, что вы видите здесь лишь голодранцев и отбросов, моей вины нет. Как и вашей – в том, что вам это внушили. Мне тоже очень жаль моих людей. И я понимаю твою реакцию. Но – снова, не мой человек это начал. Если ты не хочешь терпеть насмешки, с чего их должны терпеть мои люди? Мы никогда не лезем в драку первыми, но и левую щеку подставлять не намерены. Вас не делает лучше только то, что корпорация дала вам броню и оружие. Как нас не делает хуже только то, что нас корпорация бросила на Полигон. Мы такие же люди, как и вы. Не сортом ниже, не сортом выше. Полагаю, если все мы будем помнить об этом, подобных инцидентов не повторится.
Твою мать! Я чуть не застонал от досады. Улучшил, блин, ситуацию! Формально-то Штейн прав, но, блин, что мне-то теперь делать? Его речь «Фениксов» нихрена не успокоила, еще и «ополченцев» воодушевила. Блин, нельзя было, что ли, повиниться просто и закончить все это? Гордый какой! Еще и «Фениксы», мать их разэдак! Если честно, я ожидал, что в потасовке виноват именно «ополченец», и, стиснув зубы, собирался сломать ему руку и пинками отправить его назад, к тем, кто остался баб да немощных охранять – в назидание остальным, типа. А теперь что? Наказав «ополченца», я покажу Штейну и остальным, что ставлю наемников выше них, наказать «Феникса»… Они и так на взводе, и я для них пока что никто, несмотря на то, что освободил наемников. Тогда точно стрельба начнется. Дерьмо. Патовая ситуация, решать которую нужно здесь и сейчас. Вот только решения не…
«Опасность!» – воскликнула Элис одновременно с зуммером тревожного оповещения пси-сканера, и на арене нашего небольшого, но весьма профессионального цирка появились новые действующие лица.
– Морфы! – выкрикнул кто-то, а через секунду ночь взорвалась заполошной стрельбой.
***
На пятачок между домами вылетело с два десятка морфопсов, наподобие тех, с которыми нам с Дисом довелось сражаться в
