ЕЩЕ НАКЛОН.
Я обдумывала последний вопрос, когда экран телевизора внезапно погас.
– Эй! – оглянулась я. – Это еще что за фокусы?
Аманда отложила в сторону пульт.
– Я не могу сосредоточиться, эта ерунда мне мешает, – заявила она.
– Ты и в закрытом сундуке не смогла бы сосредоточиться! – Я схватила с дивана пульт и снова включила телевизор.
– Выключи сейчас же! – разозлилась Аманда.
– С какой это стати! – упрекнула я. – Если я тебе мешаю, можешь убираться в свою комнату!
– Я в своей комнате не могу работать, – продолжала спорить Аманда, – там все пропахло клеем.
В последнее время моя сестрица трудилась над очередным художественным шедевром. Клей, который она использовала, вонял ужасно. Но ведь это не моя проблема, правда?
Аманда бросилась ко мне и попыталась вырвать пульт. Мертвой хваткой мы обе вцепились в пластмассовую черную коробочку. Крышечка на задней стенке отскочила, и вылетевшие батарейки раскатились по ковру.
– Вот смотри, что ты наделала! – нагло заявила Аманда.
– Я? – моему возмущению не было предела. – Ничего себе!
– Так! – раздался раздраженный мамин голос. – Ну, все! С меня довольно! Выключите этот телевизор, мне надо вам сказать пару слов. Обеим!
Глава IXВременное перемирие
Когда мама говорит: «Мне надо вам сказать пару слов…», это означает, что на самом деле этих слов будет пара тысяч.
Я думаю, мама специально нагнетала напряжение. Она поставила нас перед собой и начала с того, что наши постоянные стычки доводят ее до помешательства.
– Смотрите! – воскликнула она, хватая себя за волосы. – Седина! Я начала седеть из-за вас!
– Тебе может помочь краска для волос, – посоветовала Аманда.
– Мне могло бы помочь немного мира и покоя! – крикнула мама. – Вот что мне прежде всего нужно. У Сэма режутся зубки. Ваш отец неделями в отъезде. Сроки сдачи работ такие, что с ними и волшебник не справится! И вдобавок ко всему мои дочери ведут себя как герои «Тома и Джерри». Голова идет кругом! Я так долго не выдержу!
– Что я такого сделала? Всего лишь выключила телевизор, – оправдывалась Аманда. – Мне же нужно готовить уроки, правда? Ты ведь сама говорила, что я уделяю этому мало времени. А теперь, когда я пытаюсь заниматься, ты на меня кричишь!
– Мы должны делать уроки в своих комнатах, – возразила я. – Такое правило.
– Верно, – согласилась мама. – Аманда, почему ты не занимаешься в своей комнате?
– Там воняет клеем, – объяснила Аманда.
– И поэтому это нужно делать здесь, перед телевизором?
(Правильно, мам! Давай, скажи ей!)
– А куда же мне деваться? – возмутилась Аманда. – Взять свечу и выйти во двор? Может, там я никому не помешаю?
– Не глупи, – сказала мама. – В доме множество мест, где ты смогла бы спокойно работать. Ты могла бы воспользоваться комнатой Стейси.
– Нет, не могла бы, – вмешалась я. – Ни за что я не пущу ее к себе в комнату.
– Не зарекайся, Стейси, – вздохнула мама. – В ближайшем будущем все здесь может измениться.
– Что ты имеешь в виду? – Аманда почуяла недоброе. – Что значит «все»? Ты опять ждешь ребенка?
Мама слегка стушевалась.
– Нет уж, благодарю. Я уже кое-чему научилась, – пробормотала она. – Я говорю о Сэме.
Мы удивленно уставились на маму. Она вдруг как-то притихла, и я поняла, что за этим последует нечто ужасное.
Мама заправила за уши волосы и опустилась на диван.
– Идите сюда и сядьте рядом со мной, – велела она.
Даже до Аманды дошло, что сейчас произойдет что-то серьезное. Мы сели по обе стороны от нее.
– Я уже давно думаю об этом, – сказала мама. – Сэм подрастает. И я считаю, пора нам выделить ему отдельную комнату.
«И где же мы ее возьмем?» – подумала я. И тут в моей голове мелькнула страшная догадка…
– Но у нас нет свободных комнат, – сказала я вслух.
– Нет, – согласилась мама. – При том, как комнаты распределены сейчас. Поэтому я хочу, чтобы вы обе подумали о том, что вам придется переселиться в одну комнату.
– Что-о-о?!
Не знаю, кто из нас крикнул громче.
Мои мысли закрутились на повышенных оборотах. Моя комната для двоих слишком мала – если, конечно, не начать спать по очереди. Значит, предложение мамы означает, что я переезжаю к Аманде.
– А что в этом такого? – продолжала мама. – Многим девочкам приходится жить в одной комнате.
– Мам, ты шутишь? – Аманда, казалось, не верила своим ушам.
– Почему бы нет? – пожала плечами мама. – Твоя комната достаточно большая, чтобы вы обе там разместились.
– Совсем даже не большая! Там мои-то вещи с трудом помещаются. Мама, зачем ты так? Ты не можешь так со мной поступить! – взвыла Аманда. – Это слишком суровое наказание.
– Это не наказание, – строго сказала мама. – Я просто не вижу другого решения проблемы. И я не требую от вас ответа сиюминутно. Я просто хочу, чтобы вы над этим подумали. Договорились?
Что касается меня, думать мне было не о чем. Ни за что на свете я не соглашусь жить в одной комнате с Амандой. Лучше я сбегу из дома и буду спать на садовой скамейке. Лучше спать в сточной канаве!
* * *
Моя милая комнатка! Я стояла в середине и смотрела на свои вещи. Мои любимые постеры. Мои игрушечные поросята и лягушки, которых я коллекционировала много лет. Толстяк Тед, мой самый любимый поросенок. Его сшила для меня мама из лоскутков. Он спал в ногах у меня на кровати.
Мой лягушачий оркестр на подоконнике. Все мои книжки. Шкатулка с танцующей балериной, которая кружится и кружится, если ее завести, под музыку песенки «Загадай желание, когда падает звезда».
А где теперь будет жить Бенджамин? Аманда никогда не пустит его к себе в комнату. Бенджамин привык спать со мной, и я не смогу заснуть, пока не почувствую, как он свернулся клубочком возле моих ног.
Проклятье! Я могла потерять все. Это как конец света! От такого даже каменные статуи расплачутся. Что уж говорить обо мне? Я села на кровать, прижала к себе толстяка Теда, и крупные горькие слезы потекли по моим щекам. Как только могла мама додуматься до такого?
Бенджамин понял, что со мной что-то происходит, и попытался отвлечь меня. Он потерся о мою ногу, легонько куснул за щиколотку. По какой-то причине Бенджамин неравнодушен к носкам. Дайте моему коту погрызть ногу в носке, и он будет наверху блаженства.
