Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
квартиры пронзила ритмичная трель телефонного звонка. От этих безобидных мелодичных звуков глаза девушки тревожно забегали из стороны в сторону.
Колкин с любопытством посмотрел на нее. Неподдельный испуг, промелькнувший в глазах рабыни, конечно же, не ускользнул от его внимания. Он прекрасно знал, что означает подобный взгляд. А означать он мог лишь одно — рабыня изо всех сил старается что-то скрыть от своего господина.
Он сходил в коридор и, порывшись в Катиной сумочке, извлек телефон.
На экране мобильника высвечивалось имя звонившего.
«ОперСедов», — прочитал он, искренне удивляясь простоте и наивности жертвы, не придумавшей ничего лучшего, как записать таким вот образом контакты угрозовца.
Вернувшись в комнату, Колкин поднес экран к Катиным глазам. Увидев надпись, девушка зажмурилась и сжалась комочком, словно в ожидании удара.
Это определенно развеселило Колкина. Однако бить, связанную и лежащую на полу рабыню, он не хотел: ну что это за удовольствие? Да и зачем, собственно? Ведь впереди ее ждала куда более болезненная процедура, а его — непередаваемое по ощущениям удовольствие.
Терпеливо дождавшись, когда вызов прекратится, Александр зашел в меню телефона. Выбрав пункт «Написать сообщение», он набрал пару строк только что звонившему абоненту.
«Не могу говорить. Все в порядке, он не появлялся»
Клик!
СМС-ка полетела оперативнику из уголовного розыска.
Спустя десяток секунд Седов подтвердил.
«ОК»
Удовлетворенно кивнув головой, Колкин приступил к основной задумке. Достав из кармана раскладной швейцарский нож, он раскрыл его и оценил остроту заточки.
«Безупречно. Даже ойкнуть не успеет» — определил садист на глаз, филигранно заточенный клинок.
Маньяк шагнул к бьющейся в углу в истерике Кате. Грубо наступив ей одной ногой на грудь, он с силой прижал ее к полу и, присев на корточки, ухватился за левое ухо.
— Скажи, девочка, чи-и-из!
В следующую секунду брызги алой крови обагрили недавно поклеенные обои съемной квартиры.
— Не реви! — гаркнул он в лицо Катерине. — Поздно ныть и слезы проливать! К тому же зачем они теперь тебе, если глаз у тебя больше нет?..
Глава 7
— Седов, ты что, дебил? — прокурорский следователь по особо важным делам по фамилии Власенко, уперев руки в стол, с угрозой подался вперед и уставился тяжелым взглядом на молодого оперативника. — Как можно было с потерпевшей заранее не обговорить систему ответов на вопросы? Всегда же существует вероятность, что маньяк выследит жертву и совершит повторную попытку нападения!
От распиравшего его возмущения, грузный мужчина с трудом подбирал правильные слова.
— Если бы ты сразу догадалась, этот сучок сейчас сидел бы здесь, в моем кабинете, а не расхаживал по Москве в поиске очередной жертвы. Ты хоть это понимаешь?
Молодой парень спортивного телосложения за столом напротив молчал, понуро опустив коротко остриженную голову на могучую грудь.
— Это уже третье нападение чертова психа за последние три месяца! И, заметь, Седов, он не просто психопат, это маньяк с определенными ритуальными действиями. Он сначала обривает жертв, затем отрезает мочку уха, а тем, кто его ослушался — выкалывает глаза. Это что ж за изверг такой у нас завелся? Старлей, ты хоть, понимаешь, что это может означать?
Не в силах больше сдерживаться, оперативник встрепенулся и, кинув быстрый взгляд на следователя, глухо ответил:
— Да, Геннадий Петрович, я все отлично понимаю. Маньяк входит во вкус. Он почувствовал безнаказанность и… это чревато тем, что он может пойти намного дальше. Если уже не пошел намного и намного дальше… и страшнее первых экспериментов.
— Это, конечно, ты правильно рассуждаешь, теоретик, — Власенко раскраснелся и стал нервно разминать пальцы рук. — Только вот ты, наверное, не знаешь, Седов, что меня уже второй раз за этот месяц в Генеральную прокуратуру на ковер к начальству вызывают. Мы ведь с тобой живем и работаем не где-нибудь в Урюпинске, а в столице нашей родины. И нашим генералам очень не нравится, что рядом с ними, их женами и детьми по улицам разгуливает новый Чикатило. Ты понимаешь, о чем я, Седов?!
— Так точно, Геннадий Петрович! — отрапортовал старший лейтенант и отвел глаза в сторону.
— Так точно, так точно… — уже намного спокойнее передразнил его Власенко, после чего обратился ко второму присутствующему при разговоре человеку.
— А вы, Михаил Альбертович, что на это скажите? Как нам дальше быть? Ну имеется у нас словесный портрет преступника… И что?.. Вы только вдумайтесь, описание преступника дано жертвами, которые никогда больше не смогут опознать его на очной ставке, поскольку он их ослепил!.. Я надеюсь, вы понимаете, что в качестве доказательства в суде, другой вид опознания — да тот же голос мерзавца — будет в разы менее весом. А у нас до сих пор даже отпечатков его пальцев нет. Стервец творит дела в медицинских перчатках! И, что намного важнее, не оставляет никаких биологических следов: нет ни спермы, ни слюны, ни крови, ни волос, ничего у нас на него нет… Да он этих баб даже не насилует в обычном понимании! Вот что плохо! — поймав себя на мысли, что сказал откровенную глупость, следователь в сердцах воскликнул: — Черт, да что за околесицу я несу!
Он полез в тумбочку, достал оттуда «Боржоми», налил себе стакан минералки и залпом его опустошил. Изжога, мучившая с самого утра, до сих пор не желала успокаиваться.
«А все эти проклятые сырники, что теща на завтрак приготовила! Вот дернул черт ее в гости приехать!.. Сидела бы дальше в своих Чебоксарах, и бед бы никто не знал. Уж скоро восемьдесят пять стукнет! Так нет, по внукам, видите ли, соскучилась бабушка. А то, что внуки уже давно переженились и живут отдельно, она как-то подзабыла… А мне теперь расхлебывай за всех! — из размышлений о семейных неурядицах его выдернуло тактичное покашливание в углу кабинета.
— Да, на чем это я остановился, Михаил Альбертович? — уточнил Власенко и, нахмурив взлохмаченные брови, строго продолжил: — Ага… А что все это означает, господа МУРовцы?.. А то это и значит, что мы имеем дело не с рядовым сверкачем-онанистом из подворотни, а с умным и жестоким извращенцем. Итак, что будем делать? Какие есть идеи, Михаил Альбертович?
Человек со строгим лицом, которого он назвал Михаилом Альбертовичем, мужчина под шестьдесят, в звании подполковника милиции, неопределенно
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
