Сколь много Берро повидал чудес в стране Вайгат!
Как подвиг Ченслора, велик его упорный труд.
Как Пот и Джекман, он страдал в снегах суровых тут.
Уокер допустил небольшое преувеличение. Английским путешественникам так и не удалось проложить пути в Сибирь. А между тем эти пути были давно освоены русскими людьми.
Пермские солепромышленники Строгановы были удачливее английских купцов. Используя услуги поморов, они не раз посылали своих приказчиков в устье Оби, и те вели прибыльный торг с «самоядью», В обмен на колокольчики, куски цветной ткани, ножи, соль туземцы охотно отдавали шкурки редчайших соболей и черно-бурых лисиц. Московская торговля приносила Строгановым большие барыши.
Однажды Яков Строганов проведал в Холмогорах о «немце» Оливере Брюнеле, томившемся в местной тюрьме. Бельгийский купец был оклеветан англичанами, не желавшими терпеть конкурентов на русском Севере. Строгановы купили тюремного сидельца и увезли в Пермь. Став слугой Якова, бельгиец дважды ездил с его людьми на Обь. Один раз он поехал туда через страну самоедов по суше, а другой раз — из устья реки Печоры по морю.
Строгановы держали в строгой тайне все, что касалось их торговых операций в Сибири. Но немца-холопа они посвятили в свои дела. Наняв артель искусных плотников — двинских мужиков, — Строгановы основали верфь в устье Двины. Два морских корабля были вскоре же готовы и спущены на воду, Оливер Брюнель не жалел красок, описывая искусство своих соотечественников в навигацких науках. Послушав его совета, Строгановы отправили «немца» в Антверпен с поручением нанять и привезти в Россию опытных мореходов.
Брюнель не выполнил поручения хозяев и присвоил их деньги. Жадность ослепила его. Бельгиец решил снарядить собственную экспедицию в Сибирь.
Люди, знавшие Брюнеля, называли его человеком, не слишком сведущим в космографии. Бельгиец сам не скрывал от окружающих того, что все свои надежды он возлагает на русских лоцманов, которых рассчитывает нанять на Двине. Лоцманы, по его словам, постоянно ездят на Обь и хорошо знают путь.
Прошло долгих четыре года, прежде чем Брюнель отправился в плавание по Студеному морю. После многих приключений его корабль достиг острова Вайгач. Льды помешали экспедиции пройти дальше на восток, в Карское море. На обратном пути судно село на мель в небольшой бухте неподалеку от Печоры. Незадачливый навигатор с трудом спасся.
Волжский атаман Ермак не раз нес службу в строгановских городках и сталкивался с приказчиками, ездившими по морю и по суше в устье Оби. Он охотно слушал их диковинные рассказы о Сибири. Но, привычные к полуденному солнцу России, волжские казаки не помышляли о том, чтобы направить свои подвижные струги на Север, в бескрайние просторы океана — Студеного.
Путь через бурные арктические моря оказался слишком опасным и ненадежным, чтобы обеспечить русским прочные связи с Сибирью. Сухопутные дороги были надежнее морских, но русские окончательно утвердились в устье Оби лишь после того, как Ермак проник за Камень и разгромил царство Кучума.
ПЕРВАЯ ВОЙНА С КУЧУМОМ
При Иване Грозном казачьи станицы на Волге еще не объединились в Войско Волжское, как и донцы — в Войско Донское. Пожив на Волге, казак перебирался на Дон и оттуда через Терек мог вернуться в родное волжское зимовье. Казаки мгновенно слетались туда, где разгоралась война и нужна была помощь. Когда крымцы грозили войной Запорожской Сечи, туда являлись атаманы с Дона. Если донцы затевали большую войну с Азовом, им в помощь прибывали казаки из Сечи, с Волги и Терека.
Атаман Ермак Тимофеевич, хотя и провел большую часть жизни на Волге, исходил и изъездил всю степь — от низовьев Яика и Терека до низовьев Днепра и Дона. Он хорошо знал обо всем, что творилось на дальних и ближних реках, и не раз подумывал о том, чтобы уйти со своей станицей на Дон.
Во времена «казанского взятия» казалось, что для вольницы нет лучше места, чем волжские «горы» и волжская степь. Тут казаки заложили первые укрепленные городки, и при случае царские воеводы, подвергшись нападению татар, искали убежище в зимовьях у казаков. Царский посланник Семен Мальцев, попав в плен к ногайцам, готовился бежать в казачьи волжские городки, где ему не страшны были никакие кочевники.
С того времени как Ермак вернулся в Поволжье после битвы с крымцами на Молодях, он повсюду видел большие перемены. Восстание нагорной и луговой черемисы охватило обширную территорию.
Смута в Поволжье побудила Разрядный приказ направить многочисленные воинские силы в распоряжение казанских и астраханских воевод. Никогда еще вольные казацкие окраины не были наводнены таким количеством царских ратников. Они появились в непосредственной близости и от зимовья Ермака.
Цепь стрелецких караулов перегородила всю нижнюю Волгу. Первый из них разместился на Царицыном острове, близ Переволоки с Волги на Дон. Между островом и Астраханью располагалось еще пять сторожевых отрядов. Царские воеводы зорко следили за всеми передвижениями казачьих ватажек и беспощадно громили «воров», где бы они ни объявились.
Волга была крупнейшим в России торговым путем. Вверх и вниз по реке плыли торговые «бусы» и струги, груженные дорогим товаром. Не раз казаки грабили купеческие караваны. Их подвижные челны окружали корабль борт к борту со всех сторон. Когда казакам удавалось взобраться на палубу, вспыхивал рукопашный бой. «Сарынь на кичку!» — звучал тогда клич атамана. Смысл его был понятен одним казакам, у которых был свой особый говор, состоявший из разноязычных слов. «Сарынь» в просторечии значило «толпа», «ватага». Взобравшись на палубу, предводитель звал сотоварищей, приказывая им пробиваться на «кички» — нос корабля.
Однажды волжская вольница проведала, что в устье Волги бросил якорь английский корабль, груженный дорогими персидскими товарами. Не желая упускать добычу, казаки бросились в струги и напали на корабль. Ни пушечная пальба, ни сопротивление англичан не остановили их. Из 150 нападавших погибло не менее 50. Но англичане так и не смогли отбить яростный натиск казаков. Атаман пощадил жизнь капитану и матросам и отпустил их в Астрахань. Но казаки не успели воспользоваться плодами разбоя. Астраханские воеводы настигли их и перебили почти всех.
Слух об избиении казаков под Астраханью прокатился по волжским станицам из края в край.
Казачьи укрепленные городки на Переволоке между Доном и Волгой могли стать главными городками вольницы. С появлением царских сторожевых отрядов у Царицына они лишились прежнего значения. Средоточием вольницы стали городки на Дону, потому что Дон по-прежнему оставался недоступным для государевых воевод.
Столицей донской вольницы стал городок Раздоры, основанный там, где Северный Донец сливается с Доном. Казаки огородили
