на нашем пути.
— Ты из полиции? — Решилась спросить, но тут же юркнула от его мельком кинутого взгляда.
Ухмыльнулся... да, точно.
— Нет, но много друзей там служит.
— То есть, — пытаюсь сложить картинку воедино, — ты блефовал про удостоверение?
— Конечно.
— Зачем?
В ответ опять мельком посмотрел, прошептав нерадивому котёнку:
— Поверь, это всегда самый простой способ от таких отделаться, если не хочешь марать руки.
— Ты не хотел?
— Едва ли тебе бы понравилось потом с нами сдавать тест на наркотики.
Даже не удержалась, прошептав:
— А кто-то говорил, что не врёт...
Помотал головой.
— Я говорил лишь то, что люблю правду, Нин.
— И это разные вещи?
— Абсолютно.
У него чертовски милая улыбка. Какой раз себя ловлю на том, что не могу её не рассматривать. Он замечает мой взгляд, притормаживая у ещё работающего светофора. Куда мы едем, кстати? Вроде ко мне домой.
— Ещё вопросы, кис?
А что я могу спросить? Пожимаю плечами, поправляя край платья. Точно знаю, что сейчас он задержал взгляд на голых коленках, и от этого снова становится дурно... Надо отвлечься. Что там такие любят, кроме чествования собственных побед? Тачки? Окей.
— У тебя красивая машина, дорого обошлась?
Сама знаю, что дорого... только Дамир реагирует на вопрос как-то странно. Ловит мой взгляд и улыбается уголками губ. Это никак не похоже на самодовольство, вот, совершенно!
— Она в нашей семье лет десять, Нин.
Я даже подавилась воздухом, не сразу переспросив.
— Сколько!?
Улыбнулся шире.
— Десять, и ещё четыре была в Италии у одного владельца. — Он так мило потирает большими пальцами кожу руля, будто поглаживая нечто сокровенное. — Это подарок деда на моё шестнадцатилетие.
Сглатываю... как этой машине может быть четырнадцать лет!? Она же... выглядит идеально и рычит так, что все оборачиваются. И... ну, дизайн... она смотрится ничуть не хуже всех этих новинок, хоть я в этом совершенно не сильна.
— Ничего себе подарок!
Опять посмотрел.
— Да, тогда это была очень удачная сделка. — Немного помолчал, позже добавив. — На самом деле, сейчас такая в стоке стоить будет всего от полутора.
— Миллионов рублей?
Кивнул.
— Но в неё я многое вкладывал и менял, как появлялась возможность.
Не сдержала волну скептицизма:
— Ты? Сам? Серьёзно? Что, например?
Даже не растерялся.
— Если не считать технического обслуживания, капиталки движка из-за моей тогдашней неопытности и полностью перепрошитой коробки, то, — сделал вид, что осматривает здесь всё, — ммм, например, ламбо-двери пришлось пару раз переустанавливать, — улыбнулся, — ответ устроит?
Выдохнула, до сих пор не в силах поверить в сказанное. Мне казалось, что он эти тачки должен менять со скоростью света, а тут всё наоборот.
— Хотя, — резко посмотрел на меня, слегка прищурившись, будто опомнившись, — тебе, наверное, такое не интересно?
— Интересно, — правда же, не соврала, — то есть, ты просто ездишь на ней и всё? Так, — пытаюсь слова подобрать, — или у тебя есть что-то новее?
Посмотрел в зеркало заднего вида.
— Я однолюб, Нина, если ты об этом.
Вспыхнула, тут же отвернувшись. Черт, совсем забыла, с кем разговариваю!? Тоже мне, "однолюб"!
— Нет, серьёзно, у отца есть намного более раритетные автомобили. Если захочешь, я мог бы тебе их показать...
Быстро выставила ладонь, отмахиваясь.
— Обойдусь, спасибо.
Вздохнул, продолжая мне улыбаться.
— Окей, тогда можно мне сегодня переночевать у тебя?
И прежде, чем успеваю нервно просмеяться и послать его далеко и надолго:
— Я помню про твою ссылку и бабушку, но обещаю быть очень прилежным и даже не распускать руки, честно! — Рассмеялся собственной шутке, хоть и понял, что я её особо не оценила. — Просто из отеля я уже съехал, а гнать по трассе ночью особо не хочется.
По трассе? А, да, он, кажется, говорил, что не местный.
Обернулся ко мне, ожидая моё решение, как только машина встала на том самом последнем светофоре. Он не давит, просто даёт мне решиться или решить отказать ему... Я снова могу выйти и сделать так, что он от меня отвяжется хотя бы на эту ночь. Но что это за ощущение такое дурацкое разлилось сейчас? Глупая... глупая-глупая девочка.
Правильно Котов сказал... дура я и ничего больше.
Интересно, сдержит ли он обещание
"Не касаюсь тебя трепетно,
Ты ведь знаешь, как с ума свести.
И умеешь говорить в лицо
Что угодно, кроме нежности."
(Dose, Mary Gu — "Спасибо"*)
Нина
Пока Дамир паркуется, я выхожу из машины и потираю озябшие предплечья, кожанка вообще не спасает. А заодно вдыхаю остывший ночной воздух и думаю, а зачем я вообще вышла туда танцевать? Ради чего? Хотела отвлечься? От одиночества? Весело стало?
А если бы он не кинулся ко мне? А если бы он оставил там всё, как есть, я бы справилась одна? Один на один с парнем в неадекватном состоянии? С парнем, который, хоть как посмотри, сильнее и придурошнее меня самой. А если бы всё зашло слишком далеко, как тогда...
Венера говорила про это? Я перекладываю всё на чужие плечи? Но если одной не справиться... умереть молча? Выдыхаю... Почти... почти умерла год назад. Хотя, мне кажется сейчас, что я из той ситуации и не выплыла, не выбралась. Это тоже про слабость? Нельзя быть слабой? Нельзя показывать, что ты не справляешься? Нельзя говорить или даже думать, что тебе больно? Да? Почему?
Если мне больно, могу ли я кому-то довериться и рассказать об этом? Мне кажется, я уже достаточно притворяюсь. С кем я искренняя? С родителями? Нет. С Эрикой? Нет. Со Светой, которая почти стала подругой? Нет, с ней требуется лишь отыгрывать роль глупой девочки, её это устроит. Ей важнее надзирать, учить и проповедовать... А я от такого надеваю панцирь.
— Ты снова задумалась? — Опять возвращает моё внимание к себе, тут же появляясь рядом. Уже припарковался, да? — Далеко от меня убежала в мыслях?
Усмехнулась, отвернув голову от его лучиков мнимого участия.
— Очень далеко.
Не хочу слышать ответ, потому просто срываюсь в сторону подъезда. Радует, что на этот раз не придётся копаться в клумбах в поиске ключей, но всё равно чувствую себя нелепо.
Дамир не отстаёт, дожидается, когда открою входную дверь, берёт за руку, первым зайдя в тёмный тамбур,
