Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
полчаса в кают-компании первого класса, так что мы можем перекусить на прогулочной палубе и прогуляться. Я здесь впервые. Так что будь моим гидом.
– Охотно.
Мы берем по сладкому пирожку, я решительно отказываюсь от глинтвейна – у Луизы мне просто повезло, – и мы движемся назад по обшитым деревом коридорам. Они настолько узкие, что мы идем вплотную друг к другу, я чувствую дыхание Белл, когда она заглядывает то в одну каюту, то в другую.
– Они такие крошечные! Я одна тут с трудом помещаюсь, а здесь ютились четверо. Больше не скажу ни слова по поводу размеров моей квартиры. Посмотри, какая кованая цацка на углу – красивая, да?
Мы спускаемся в трюм.
– О, господи… Здесь перевозили лошадей. Я предполагала что-то в этом роде, но никогда всерьез об этом не задумывалась. А надо бы. «Буря» начинается с кораблекрушения. Ты подумай, сколько людей, сколько животных, сколько жизней качалось на волнах… А погляди сюда, – она указывает рукой, – все надраено до блеска. Судно просто загляденье! Должно быть, уйма времени ушла, чтобы создать такую красоту. И почему я раньше тут не была?
Ее восхищение придает особую прелесть всему, что я так люблю. Ее монолог – поток сознания, но мне он по душе.
– Уходить не хочется, но через десять минут начнется представление. Ты успеешь показать мне еще что-нибудь, а потом нужно занимать места.
– И что именно мы увидим через десять минут?
– Это вечер-импровизация в духе диккенсовского Рождества. Актеры будут разыгрывать рождественское представление по ходу дела, с небольшой помощью публики.
– Шутишь?
– Ничуть. Будет классно, и раз это Диккенс, то без огоньков.
Она подмигивает и довольно морщит нос.
– Это наш последний совместный выход, – как можно строже говорю я.
– Ничего подобного. Я же твой рождественский эльф.
Она вытягивает из рюкзака кончик шапочки и машет им. Я невольно улыбаюсь.
– Я на это не подписывался.
– Нет. Это волшебство. На него не подписываются, оно просто случается.
– Мы живем в эпоху согласия.
– Только не ближайшие два часа. Согласие – это не по-диккенсовски. Так, давай-ка быстро посмотрим еще что-нибудь и пойдем рассаживаться.
Мы протискиваемся назад по узким коридорам на прогулочную палубу, и я веду ее в каюту, где стоит восковая фигура судового врача. Рядом аккуратно разложено содержимое его саквояжа – ножницы, склянки, пыточные инструменты. Доктор обрабатывает рану, а пациент отвернул голову с достоверным выражением на восковом лице. Белл ахает и с демоническим восторгом тянется потрогать хирургическую пилу. Потом в поле ее зрения попадает медицинский шкаф, и глаза радостно загораются.
– Гляди-ка, чего тут только нет. Лауданум, ясное дело…
Она с озорным видом поворачивается ко мне.
– Даже не думай, – полушутливо говорю я.
– Да я о тебе забочусь, чтобы ты пережил это представление.
– Тогда ладно.
Я широко открываю рот, а она хихикает и отворачивается.
– Тут есть и то, что используется в обиходе, к примеру, гидротартрат калия. Интересно, как его применяют в медицине? Эпсомская соль. Селитра… А это уже опасно.
Ее исследовательскую деятельность прерывает звонок.
– Пора занимать места, бежим. – Она хватает меня за руку и увлекает из докторской каюты. – Нужно поспешить, чтобы сесть на хорошие места.
– Мы ведь не станем садиться на первый ряд, нет?
– Ты рехнулся? Предполагается участие публики – при одной мысли об этом у меня поджилки трясутся. Нет, мы сядем сзади и будем смотреть в пол – таков мой план. Тогда, в полной безопасности, я смогу получать удовольствие.
Я смеюсь, и мы дружно несемся по коридорам в кают-компанию первого класса, где она плюхается на места в заднем ряду рядом с большой колонной.
– Уф, повезло.
– Кто приходит на представление с участием публики, не желая в нем участвовать? – интересуюсь я.
Она явно соткана из противоречий.
– Я прихожу.
Тут меня осеняет. Я совсем забыл о том, что намеревался выяснить.
– Как прошло с Джамалом?
Публика уже на местах, и актеры, облаченные в викторианские костюмы, столпились у входа в кают-компанию.
– Ах да, – она корчит физиономию. – Я ему не приглянулась, но спасибо за хлопоты. Я ценю.
Высокий мужчина в очень тесных брюках, длинном сюртуке и цилиндре выходит в центр зала.
– Что значит «не приглянулась»?
Это нелепость, эти двое просто созданы друг для друга, ее проект подходит ему во многих смыслах. Это какая-то ошибка.
– Ш-ш, начинается!
Она хлопает меня по ноге, я ойкаю – сидящая впереди пара оборачивается и бросает на нас испепеляющий взгляд.
– Дамы и господа, спасибо, что пришли сегодня. – Актер принимает позу лорда Флэшхарта и кричит театральным голосом: – Умоляю вас, помогите! Моя супруга, моя ягодка, исчезла… – он делает паузу. – Поэтому я в активном поиске новых ягодиц!
Публика ржет. Кто-то по-свински хрюкает.
Куда Белл Уайльд меня привела?
Кто мудр, не плачет о потерях, лорды,
Но бодро ищет, как исправить вред[19].
Восьмое декабря
Белл
Ветер кусает мне щеки и уши – они то пылают, то немеют, когда на следующее утро я быстрым шагом иду устраиваться на новую работу. Сегодня безумный день начала начал во всех смыслах – все в нем сошлось, и, если честно, я опасаюсь, что не справлюсь. Слишком много всего. Поэтому я хочу разбить его на составные части и переживать по мере поступления. Вполне вероятно, что ближе к вечеру я буду смахивать на «Безумные глазки» из сериала «Оранжевый – хит сезона», но тогда большая часть дня уже будет позади. А когда наступит вечер, я смогу сесть в уголок и покачаться из стороны в сторону, как неваляшка – порой это бывает так приятно.
А сейчас я на грани гипотермии – несмотря на семь слоев одежды, – что необъяснимым образом способствует умственной концентрации. Возможно, стоит пересмотреть решение всегда преодолевать пешком короткие дистанции.
Однако озабоченность проблемой выживания и решимость добраться до мест, где температуры выше арктических, отвлекают меня от мыслей о том, куда именно я направляюсь, и это хорошо. В моем случае семь слоев одежды – это не только способ утеплиться, но дополнительная мера безопасности: раздеть меня догола будет не так-то легко.
Вряд ли, конечно, такая попытка будет предпринята, но кто поручится? Я держу наготове номер Луизы для экстренного вызова и активизировала приложение «Найти устройство», чтобы ей было доступно мое местоположение. Хотя, нужно сказать, она не в курсе того, что я затеяла. Я иду по объявлению, которое увидела в окне мини-маркета «Темперанс»: требуется уборщица – трудолюбивая, неболтливая и широких взглядов.
По натуре я одиночка, поэтому болтать мне не с кем, а взгляды у меня настолько широкие, что заузить не помешает. Как-то я ради Сэма, моего бывшего, нацепила кляп-уздечку и в таком виде, громко ржа, проскакала галопом по квартире – после этого его сосед при виде меня всегда отводил глаза. К счастью, озвучивать этот эпизод моей биографии в телефонном собеседовании не пришлось – хватило общих заверений, и сейчас, при первых лучах солнца и под пронизывающим ветром, который смутил бы даже сэра Эрнеста Шеклтона, я иду на пробную смену в «Дом надежды».
Предчувствие меня обнадеживает, что все будет хорошо. Мой банковский счет утверждает, что все должно быть хорошо. А самой себе я сказала, что да, аренду платить нужно, и у Луизы я брать не хочу, но я взрослая и находиться там, где мне некомфортно или творятся темные делишки, я не стану. Я понятия не имею, во что собираюсь вляпаться, и готова как к наихудшему, так и к наилучшему варианту развития событий.
«Дом надежды» выглядит довольно непримечательно. Это типичное бристольское здание с большими викторианскими эркерными окнами и облицовкой дверных проемов и рам из камня контрастирующего цвета. Обычно такие дома поделены на квартиры, но, когда, подгоняемая по-сибирски студеным ветром, я взлетаю по ступенькам к двери, выясняется, что звонок только один.
Снаружи ничего не указывает на то, что внутри находится бордель. Я зажмуриваюсь и давлю на звонок.
– Привет, – доносится из домофона вполне дружелюбный голос.
– Здравствуйте, это Белл. Я пришла на пробную смену. – И поспешно добавляю: – Я уборщица.
Все будет хорошо. Мне такая работа подходит, потому что потом весь день будет свободен, и я смогу искать работу и мечтать о своем, а сто сорок фунтов в неделю за два часа в день – это почти арендная плата.
Я толкаю дверь и оказываюсь в вестибюле. Пока все нормально.
– Проходи сюда.
Я иду на голос, открываю дверь и оказываюсь в премиленькой гостиной. Вдоль стен – книжные шкафы, в углу – большой экран, еще есть тележка с напитками, которая смотрелась бы вполне уместно в деревенской гостинице. Два дивана, на одном восседает крупная женщина с широченной улыбкой на лице. Мне все представлялось как-то не так.
– Проходи, ты рано, это хорошо. Да ты совсем
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
