Элеонора разворачивается так стремительно, что у учеников первых рядов вздымаются волосы.
— Ну что? Все же понятно? Что, не записывали? Ну извините, забыла сказать, — легкая улыбка. — Да вы же и так все знаете. Умные такие — по лицам вижу.
Толстяк в белой рубахе, резко заинтересовавшийся обучением, подымает руку:
— Вы не сказали про ответвления, учитель.
— Садись. Все верно. Ответвления — это самопровозглашенные кланы. Группы фанатиков и идеалистов со своими взглядами на мир и направлениями суммы. Официально они не признаются, но и не запрещаются. Некоторые из них заслуживают внимания. Например, клан Амарэ состоит из совершенно неодаренных нянек, но очень талантливых детей. Или российский клан «Новая Сила». У нас обучаются их представители. Например, вот этот молодой человек успел с ними недавно познакомиться и обзавестись там друзьями.
Элеонора кивает в мою сторону. Десятки глаз смотрят на меня.
— Так, я надеюсь, что все всё поняли. А если нет, вот вам шпаргалка: Новусы — новы — тупые америкосы. Джунсиначи — джуны — узкоглазые фанатики, Филзели — филы — мутные негры, Вельтешафт — вальты — европейские буржуи, Исталы — исты — русские ваньки.
Ученики раскрывают рты. Я с интересом рассматриваю их реакцию. Элеонора хмыкает:
— А вы думали почему Новая Эра одна из лучших школ? Мы подаем знания доступно. Даже самый тупой неодаренный поймет. Наша сила — сделать из сложного легкое. Но только не рассказывайте об этом своим начальникам, ладно? Они не поймут.
Элеонора задорно подмигивает группе азиатов на задних партах.
Звенит звонок.
Смотрю на часы.
11:59
Двадцать минут на отдых и очередное занятие с этой прекрасной леди. Элеонора мне сразу понравилась. Сильная, волевая. В моем вкусе. В Варгоне таких мало.
Взбудораженные ученики выходят на обед, учительница садится за свой стол, утыкается в компьютер, что-то печатает.
— А ты чего здесь? — спрашивает меня Элеонора.
— А нельзя?
— Можно, — пожимает плечами и занимается своими делами.
Достаю зубочистку, разглядываю Элеонору. Она сильнее, чем кажется. Каждое ее движение намекает об этом. Резкие, но одновременно плавные. Изящные и грациозные, но в них скрыта мощь крупной хищной кошки.
В класс заглядывает блондинчик, он опасливо смотрит на учительницу, кивает мне. Мол выходи.
— Сева, ты не стесняйся, заходи, — не отрываясь от дел, предлагает Элеонора.
Парнишка выпрямляется в струнку, кланяется:
— Учитель Элеонора, здравствуйте! Простите, что помешал!
— Ну что ты. Как же ты можешь мне помешать. Проходи, говорю.
— Спасибо, нет.
И… убегает.
— Какой пугливый у тебя друг, Константин.
Похоже, тишиной мне не насладиться. Вздыхаю, встаю, выхожу. Нахожу Севу. Он стоит в уголке, пыхтит, словно прошел маршем сотню километров:
— Конст, ты офигел меня с этой стервой стравливать! Я жду, а тебя нет! Что за фигня?
— Почему стервой?
— В смысле почему? Ты издеваешься? Забыл наш первый год?
— Не забыл, — вру я.
— Она еще тогда нас невзлюбила. Из-за бати твоего… Жопа тебе короче, бро. Она теперь тебе прохода не даст.
— Да я бы не сказал. Занятие нормально прошло.
— Так она та еще стервозина. Исподтишка нагадит. Говорю же тебе, так и будет. Ты че тупишь? Но да пофиг. У тебя сейчас других траблов полно. Че с силачами-то? Рассказывай, почему они тебя так невзлюбили… Я в пятницу на отработке в лесу был. Не застал кипиш.
Пока идем в столовую я старательно подбираю слова, пересказывая события пятницы.
— Херасе. Вот это ты попал, — бубнит Сева, озираясь по сторонам. — Так и мне за компанию перепадет…
Заходим в столовую. Оглядываюсь. Хм, интересно. В помещении три входа, стоят три стола. Огороженных друг от друга высокой полупрозрачной ширмой. Краем глаза замечаю, как отличаются на них блюда. На одном вижу разномастные и очень дорогие яства. Омары, икра, красная рыба, фрукты всех мастей, десятки разновидностей соков и смузи. Но мы идем к столику с кашами, вареной картошкой и гречкой с редкими кусками мяса. Из напитков — компот, чай, вода.
Делаю выводы, что ширмы не просто так прозрачные. Учеников специально разделяют на элиту и неудачников. Мол, смотрите друг на друга, завидуйте, ненавидьте.
Сева берет поднос, набирает до отвала риса с морковкой, заливает все майонезом. Берет два стакана компота. Я же себя балую гречкой с мясом и горячим чаем с сахаром, с интересом разглядывая изыски за ширмой. В основном их уплетают ученики в формах, отличающихся от моей. Желтые пиджаки, красные платья, кимоно. Все эти ученики состоят в кланах. Хотя вижу и беляков. Среди бесклановых тоже есть обеспеченные люди.
Очень хочется спросить у Севы, как попасть в клан, но уверен, что это вызовет подозрение.
Садимся за пустой стол:
— Ну что, выбрал уже себе клан? — как бы отшучиваюсь я.
— Очень смешно. Сразу в вальты, да? А там карьера, аристократия. Говно вопрос.
— Ну а почему бы и нет. Беляками надоело ходить.
Сева хмыкает с набитым рисом ртом:
— Резко же ты мнение поменял. Недавно же говорил, что они все лохи, и тебе и без того хорошо.
Поглощаю свою гречку, стараюсь не думать, как бессмысленно трачу свое время в компании с Севой. Он, конечно, друг, но не совсем мой.
— Ну если уж ты передумал, — задумывается Сева, — то я бы пошел в филы. Жалко, негры почти никого не берут.
— Почему в филы?
— Шутишь? Да они самые загадочные типки. Тайные убийцы, торговцы информацией. Крутые перцы, по-любому.
Краем глаза замечаю старых добрых друзей, продолжаю поглощать гречку.
— Свали, — рычит Клоуш на Севу.
Парень давится своим рисом, вскакивает с места, быстрым шагом сваливает из столовой, даже не посмотрев на меня.
Становится тише. Многие перестают болтать…
— Ну что, прыщ, — садится великан на место Севы, с омерзением отодвигая его поднос. — Расслабился?
А гречка вкусная. В Варгоне такого не было. Прямо чувствую, какая она питательная и полезная. Так бы и крикнул: кушайте, дети, гречку.
— В глаза мне смотри, когда я с тобой разговариваю.
— Как рука?
Я напрягаюсь, но удара не следует.
Понятно. Значит хочет спровоцировать. Чтобы потом сказать, что я первый нарвался, поэтому ему пришлось пересчитать мне кости.
Клоуш на этот раз ведет себя сдержанней. Готовился что ли?
