горлу. – Вот бы вернуть те былые деньки. Да. Я не Бландж, и не могу его заменить, но никто не понимал, что со мной, а всё из-за того, что пока я говорю правильные вещи и делаю вид, что счастлива, то всё в порядке. Тогда, когда падала из-за потери сознания, а просыпалась в медпункте, многие пытались выяснить, что со мной не так. Все ссылались на выполнение домашней работы ночью. А ее просто не было вовсе. Я сидела и пялилась в стену, просто чтобы не спать. Кошмары. Что ещё сказать? Мама заставила меня заменить брата после его смерти. Когда вспоминаю, как его гроб опускали в землю, то сразу плакать хочется.
– И зачем ты всё мне это рассказываешь? Я что, похож на твоего друга? – говорил юноша. Девушка видела по выражению его лица, что Адер начинал закипать от злости.
– Даже в детстве ты говорил, что мы с тобой друзья, – печально ответила девушка.
– Что было, то прошло. Из друзей у меня из вашей семьи только Бландж, и ни с кем другим я не хочу общаться, а тем более с тобой и твоей матерью связываться вообще не хочу, – высказался Олеандр, а его голос звучал очень грубо и надменно. – Ну теперь я понимаю, что ты просто эгоистка, которая печется о своей шкуре.
– Эгоистка? Я-то? Хотя да. Ты прав. Я же могла собрать вещи и просто уйти из дома. Куда только мне идти? Бабушка с дедушкой обо мне даже не знают. На похоронах они ко мне относились, как будто я – это Бландж, восставший из могилы. Мама так им и не рассказала о моем существовании. А больше никого нет. Со стороны отца я никого не знаю.
– Так зачем? Я не могу понять! Зачем ты мне всё это рассказываешь? А как же твоя подруга? Мегги, кажется. – проговорил Адериан, как будто пытаясь сменить тему.
– Мегги раскрыла меня уже давно. Она раскрыла, что я девушка, что я не сплю почти, да и все остальные мои убогие наклонности и недостатки. Такая уж у неё способность.
– И что? – с полным непониманием ответил он.
– Я тебе рассказала только потому, что ты задаёшь вопросы. Ты задаёшь их четко и ясно, а не так как все остальные. «Что у тебя болит? Расскажи мне. Я тебя пойму». Так они говорили. Но в итоге я открылась только Мегги. И если это всё, что ты хочешь знать, то я, пожалуй, пойду. У нас сейчас лекция по психологии злодеев, а мне не хотелось бы опоздать, – проговорила она, и уж было начала двигаться к выходу. Но внезапно юноша встал в дверном проёме и захлопнул дверь. – Адер, я не шучу. Мне нельзя опаздывать.
– Адер? Ты не имеешь права так меня называть!
Юноша кричал, будто вкладывая в этот крик все эмоции, и плохие и хорошие. Почему-то Лори услышала в этом тоне больше, чем смогла понять, но также ей показалось, будто бы Адериан вот-вот заплачет.
– Адериан?
Но юноша развернулся и просто ушёл. Как только дверь захлопнулась, девушка сжала ладони в кулаки от внутренней боли. Сольферина чувствовала, как подкашиваются ноги и что-то словно душит изнутри. Это была самая сильная и самая ужасная боль, которая когда-либо появилась у неё. Это боль душевного предательства. Когда ты веришь человеку, всем сердцем веришь, а он равнодушно разбивает тебя на тысячи осколков. Лори верила, что именно Адер будет тем, кто останется с ней, но юноша до последнего верил, что перед ним стоит Бландж.
Неожиданно она почувствовала, как что-то неясное скапливалось груди, сжималось, становилось тяжелее с каждым вдохом, а потом резко взрывалось с криком, который девушка заглушила, укусив собственную руку. Остатки же этого мерзкого чувства, частично подступали комками к горлу, оставляя в груди осадок, который все также давил, причиняя дикую боль, и освобождая подступившие слезы. Лори захотелось закричать ещё сильней, но внезапно она встала, а в ее ладонях появились два револьвера, которыми она ловко стреляла по всем мишенями, проходя от одной стены к другой. Ее слезы стекали по щекам и падали на пол. Вот только это помогало ей сосредоточиться ещё сильнее. Каждый выстрел попадал точно в цель, но боль все никак не проходила, а лишь крепла от каждого вдоха.
Прошло несколько минут. Сольферина успокоилась, привела себя в порядок, и лишь красные, слегка опухшие глаза выдавали ее. Девушка вышла из зала и быстрым шагом направилась в нужную аудиторию. В коридоре она встретилась с Мегги.
– Привет. Я искала тебя. – сказала Мег, но, увидев лицо подруги, продолжила:
– Что случилось? Ты плакала?
– Нет. С чего бы?
– У тебя глаза красные.
– Я просто устала, – проговорила девушка, опустив глаза в пол. – Так, ты меня искала?
– Есть предложение. Давай сходим в кино сегодня вечером.
– Не-а. Не получится. Мне нужно выучить…
– Дай себе хотя бы небольшой перерыв! Ради меня, пожалуйста.
– Прости Мег, но ты знаешь, что я не люблю ходить куда-то, где много людей.
– Ну, ладно.
– Прости, но я пойду.
– Хорошо, – сказала она. Лори пошла в сторону лестницы, но Мегги почувствовала что точно что-то случилось. Девушка сжала ладони в кулаки и крикнула вслед подруге:
– Если что, ты знаешь, где меня найти!
А Сольферина лишь улыбнулась ей, прежде чем скрыться в толпе студентов, которые торопились разойтись по своим аудиториям. Как только Лори вошла в свой кабинет, то ощутила на себе множество осуждающих взглядов. Но она всё равно, как ни в чем не бывало, села на своё место. Вдруг к ней подошли Рэйтел и Конрад.
– Ты первый, – сказал Винсент.
– А почему сразу я? – возмутился Шон Рэйтел.
– Хочешь решить все по-мужски? – грубо сказал Конрад.
– Ладно. Не хочу с тобой драться. Опять скажешь «бои на пальцах», а у меня только переломы зажили, – проговорил Шон, а потом подошёл к Лори. – Так ты новенькая? Как тебя зовут?
– Я Сольферина, но можно просто Лори, и я не…
– Она была заменой своего брата – Бланджа, хотя нет, она просто заняла его место.
– То есть, всё это время мы учились с девчонкой?
– Тебя только это смущает? – сказал Винсент, сложив руки на груди. – Меня волнует тот факт, что она лучшая во всем. Нет, я понимаю, обставлять парней в математике или биологии, но не в физической силе! Или это у тебя способность такая?
– Нет. Я всего лишь могу создавать любое оружие и все.
– Ты такая классная! – сказал Шон.
– Чего в ней такого классного, что
