так. Надеюсь, вы выполните свою часть обязательств.
— Да. Я оставлю вам все лекарства, что привёз с собою, и расскажу, какие болезни они лечат. Думаю, доход, полученный от их продажи, частично компенсирует ваши затраты на строительство лаборатории в Эфиопии. А здесь вы сможете развернуть полноценную фармацевтическую фабрику. В любом случае вы не останетесь внакладе. В конце концов, вы сможете производить лекарства по лицензии, скажем, Советского Союза.
— Хорошо. Все необходимые документы сегодня подготовят, и мы оформим договор.
— А вот договор вы оформите на… вот этого человека, — и я вынул из кармана фото Фараха с указанием всех его личных данных на обороте, вплоть до паспорта. — Он является моим представителем, на него же будет оформлена и вся собственность. Его зовут Фарах Рабле. Он, кстати, не один год занимается изготовлением лекарств по моим рецептам и имеет медицинское образование, полученное в Париже.
— А вы разве не будете подписывать бумаги?
— Предварительный договор — да, но не окончательный. Как только я вернусь в Эфиопию, Рабле немедленно вылетит сюда и подпишет с вами договор, имеющий юридическую силу.
— Гм, вы очень грамотный человек. А кто будет истинным владельцем всего этого?
— Я!
— А если этот Фарах Рабле вдруг решит всё присвоить себе?
— Тогда он умрёт… вот и всё.
— ??? — на лице Хуссейна отобразилось немое изумление.
— Да, и он об этом хорошо знает. Любой из нас всегда должен быть готовым ответить за свои проступки. Цена, правда, за каждый разная. Цена предательству — только смерть. Я слишком многое поставил на кон, чтобы прощать. Поэтому прощать никому ничего не намерен, и смогу найти врага даже на другом конце планеты.
— Гм, ну что же, тогда встретимся завтра и подпишем предварительное соглашение.
— Хорошо.
На этом мы и расстались, и я поехал к себе в гостиницу. Обед, кстати, мотивируя традициями принимающей стороны, за меня оплатили, несмотря на все мои протесты.
Следующий день начался с поездки в офис и подписания предварительного соглашения. А уже вечером я сидел в аэропорту и ждал своего рейса в Каир. На этот раз при мне не было ничего, что могло быть конфисковано или я сам задержан. Объявили регистрацию на самолёт, и я уже было шагнул к стойке, когда мир вокруг меня померк.
Все краски поблекли, а само солнце, казалось, стало сиять словно через какой-то мутный фильтр. Внезапно послышался звук удара, словно в стекло влетел камень. Одно из окон в общем зале покрылось трещинами и под всеобщий «Ах!» осыпалось кусками стекла.
— Сядешь на самолёт — умрёшь! — отчетливо прошелестело у меня в голове. Потом кто-то хохотнул, и поток знойного воздуха, плавно огибая меня, потёк дальше, лишь шутливо взъерошив мои волосы напоследок.
Я замер. Подобного рода предупреждения следует выполнять, от кого бы они ни исходили. Может, это моя интуиция таким необычным способом предупредила меня об опасности. Или вмешался Змееголовый, или…
«Зан!» — внезапно осенило меня. И тут же мой внутренний слух уловил чьё-то хихиканье. Луч солнца, отразившись от какого-то зеркала в витрине, попал мне прямо в глаз, мгновенно ослепив.
Резко развернувшись, я направился в сторону касс сдавать билет на этот сомнительный рейс и покупать на следующий. Деньги мне вернули, но не все, удержали какую-то комиссию или процент. Да и хрен с ними! Огорчило лишь то, что ближайший рейс намечался только на ранее утро следующего дня. Но делать нечего.
Забрав новый билет, я развернулся и, поймав такси, поехал в гостиницу. На этот раз гостиницу я выбрал поскромнее. Впрочем, прошлую я вообще не выбирал, всё сделали за меня. Поэтому остановившись едва ли не в первом попавшемся отеле, я переночевал, чтобы рано утром вновь поехать в аэропорт.
В этот раз никаких знаков свыше не наблюдалось. Спокойно пройдя регистрацию, я уселся в салон и, спустя несколько часов полёта, сошёл с трапа в аэропорту Каира. Здесь-то я и узнал о пропаже самолёта этой же авиакомпании, который следовал предыдущим рейсом. Во время полёта он исчез с радаров, и теперь его ищут по всей пустыне. Мысленно возблагодарив своего покровителя за своевременное предупреждение, я купил билет до Аддис-Абебы, погрузился в весёленький самолёт и отправился в столицу Эфиопии.
Аддис-Абеба вновь встретил меня очередным проливным дождём, а также специфическим запахом эвкалиптовых рощ, в избытке растущих вокруг города. Вдыхая этот целебный запах, я подивился внезапно охватившим меня чувствам. Я испытывал необъяснимое ощущение тихой радости и спокойствия, словно наконец-то вернулся домой. И это было удивительно, особенно учитывая, где я родился. Но, видимо, и моё тело, и прожитая здесь прошлая жизнь уже навсегда сроднили меня с Чёрным континентом, буквально привязав к нему.
В Аддис-Абебе всё было тип-топ. Фарах, получив мою телеграмму, уже успел отбить ответ и сразу примчался ко мне.
— Ну, что, — взбодрил я его с порога, — поздравляю тебя! Ты завтра улетаешь в Каир, а оттуда в Эль-Кувейт заключать договор с арабами о постройке двух лабораторий. Точнее, одной лаборатории и одной фармацевтической фабрики. Лаборатория будет построена у нас. Кстати, надо подыскать хорошее место для неё. А вот фабрику возведут в Эль-Кувейте. Тебе предстоит подписать соглашение с представителями эмира. Все условия изложены в этих бумагах, — и я положил перед ним предварительное соглашение.
— Но, Мамба, почему я? — услышав про эмира, Фарах аж попятился.
— Потому что ты — моё доверенное лицо. И отныне будешь заниматься только этим проектом. Не думаешь же ты, что я буду возиться с постройкой всех этих фабрик и лабораторий? Мне некогда, меня ждут совсем другие дела. Другой бы на твоём месте радовался и ссал крутым кипятком, а ты сейчас менжуешься и жуёшь сопли. Я не узнаю тебя, Фарах!
— Я боюсь, Мамба. Ведь здесь такие деньги замешаны, такая ответственность!
— Ты говорил, будто собираешься жениться на дочери местного влиятельного лица… — я задумчиво нахмурился, делая вид, словно силюсь вспомнить тот разговор.
— Да, — пробормотал Фарах. — На дочери генерала.
— Вот как? Очень хорошо! И как зовут папу?
— Генерал-майор Мерид Негусси, — буркнул друг. — Он занимает должность начальника Генерального штаба Вооружённых сил Эфиопии.
— О! Это ты удачно попал. Она хоть красивая или так же красива, как и девушки из племени масаи?
На этот раз Фарах на меня явно обиделся.
— Да она красивее Аиши! — выкрикнул в запале.
— Эх, Аиша, — вздохнул я. — Как она там?
— Она беременна.
— Да, время идёт быстро. А мне вот пока не до женитьбы. Но ты понял, что нужно делать?
— Да.
— Как вернёшься, так сразу свадьбу сыграем, — пообещал я. — Ради такого дела даже
