Он нагнулся над столом и утешающе похлопал ее по руке.
- Еще один вопрос. Мать Гейба разлюбила Жиля?
- Нет, иначе она бы взяла с собой детей. Кэрол, как часы, приезжает каждый месяц. Иногда два раза в месяц. Она навещает сыновей и внуков. Я вижу, как она смотрит на Жиля и как он смотрит на нее... И оба так и остались одинокими. Хотя Эвангелина овдовела десять лет назад и делала все, что в ее власти, чтобы завоевать Жиля.
- Тогда почему же они разошлись?
- Это еще одна тема, которую сын не обсуждает со мной.
Была ли Эвангелина причиной неладов в их семье? Это вполне возможно. Ревность заставляла ее действовать — она создавала обстановку, в которой мать Гейба чувствовала себя лишней и ненужной. Маленькая царапина со временем превратилась в незаживающую рану.
Звук открывшейся двери позволил Андреа вовремя заметить входившего в кухню Гейба. Он обвел их взглядом.
- Что случилось? Выражение ваших лиц, говорит о чем-то серьезном. Что приключилось, пока меня не было?
О боже, спаси и сохрани!
- Твоя, жена рассказала мне о своем страхе. Она боится, что не сможет родить тебе ребенка.
Спасибо, Жак...
Она почувствовала, как глаза Гейба внимательно изучают ее.
- О чем беспокоиться? Еще и месяц не прошел.
- Вымой руки, мой мальчик, и мы начнем есть.
Пока Гейб мыл руки, Жак разлил по тарелкам бретонскую похлебку, подал жареную рыбу. Обед завершили фруктами и сыром.
Во время еды Гейб и дедушка вроде бы беззаботно болтали о рыбалке, но Андреа видела: муж не удовлетворен объяснением старика.
Она не собиралась ничего от него скрывать. Напротив, ей не терпелось скорее пересказать ему все, что она узнала. Но Андреа полагала, что первая совместная трапеза с его дедом — не самое удачное время бередить старые раны.
- Катаясь на твоем велосипеде, я увидел новый завод по обработке рыбы.
Жак кивнул, дожевывая ломтик яблока.
- Завод построили по государственному заказу. Там будет искусственная заморозка рыбы. Три сотни новых рабочих мест — это не шутка. Вот только откроется он не скоро.
Из рассказов Гейба Андреа знала, что Сен-Пьер переживает экономические трудности, Какая страна свободна от них? Но без помощи Гейба им было бы еще труднее. Ведь все жители живут только одним — морем.
- Закон о запрещении ловля лосося здесь приняли еще в 1999-м, — пояснил Гейб. — Он касался и вылова голубого тунца. Поэтому существуют, государственные программы, которые перестраивают здесь рынок труда. Но на многое не хватает средств...
- Бертран и Филипп, — кивнул Жак, — работают в одной такой новой компании. Платят отлично.
- Рад за них. — Странная улыбка мелькнула на лице Гейба. Андреа угадала значение этой улыбки. Он втайне радовался, что его финансовая помощь помогает членам семьи найти хорошую работу...
- Их жены не согласились бы с тобой. Им не нравится, что мужья постоянно в командировках.
- Куда они ездят, Жак?
- Туда, где могут найти новые рынки сбыта. Канада и -Восточное побережье США перенасыщены, поэтому они сосредоточились на покупателях с дальних островов Соединенных Штатов.
— И какую рыбу они продают?
— Филе трески, камбалу, палтуса, морского окуня, моллюсков.
— Ммм, люблю морского окуня. Он такой нежный... А знаете, — оживилась она, — у братьев Гейба не будет проблем, если они начнут продавать свой товар исключительно владельцам маленьких ресторанов. Люди, которые не живут вблизи океана, мечтают о морепродуктах. К примеру, едешь по равнине, и почти в каждом меню тебе предлагают отвратительные креветки, жаренные в тесте. У них вкус картона. Наверное, они годами лежали на дне холодильника.
Оба мужчины расхохотались. У Гейба неожиданно засверкали глаза, и он сжал ее руку.
— Видишь, дедушка, моя жена — предприниматель. Теперь ты понимаешь, почему я сделал ее шефом программного обеспечения.
— Лучше не подпускай ее близко к заводу. А то она увлечется, начнет устраивать маленькие революции, и ты ее дома не увидишь, — поддразнил, внука Жак.
- У нее не будет возможности. — Гейб все еще ласкал ее пальцы.— У нас другой план. И он потребует много времени.
- И что это за план, мой мальчик?
- Мы купили дом. Теперь надо сделать там ремонт.
- Понимаю, — огорченно протянул Жак.
Андреа тоже его понимала. Они только-только приехали на остров, а Гейб уже думает об отъезде.
— И где же это?
— Здесь, на Сен-Пьер. Недалеко от тебя.
Старику пришлось несколько раз откашляться, чтобы не дрожал голос. Конечно, он надеялся, что Гейб будет жить с ним...
Андреа сжала пальцы мужа. Их взгляды встретились, Гейб отпустил руку жены и все внимание отдал Жаку.
— Это, должно быть, по другую сторону нового завода.
— Почему ты так решил?
— Потому что по эту сторону от завода никто не продаст свой дом чужому, не члену семьи.
— Иногда бывают исключения, — Гейб наклонился к Жаку. — Например, если покупатель — внук лучшего друга члена семьи.
Жак словно приклеился к креслу. Он долго смотрел на внука.
— Ты купил дом Горки Зубелдия?
— Да.. И сказал риелтору, что его жизнь не будет стоить и су, если он не предупредит жену Горки — до моего приезда сюда держать покупку в секрете от тебя.
Слезы брызнули из глаз Жака. Он поднял руку чтобы потрепать Гейба по щеке. Несомненно, старик всегда так делал, когда Гейб был маленьким мальчиком. В следующие несколько минут он просто прижался к внуку.
Это был один из тех сладостных моментов, какие останутся в памяти Андреа, сколько бы она ни прожила на этом свете.
- Так. Сейчас мы вымоем посуду. А затем ты не хотел бы прокатиться со мной и Андреа в нашей новой машине? Я хочу до захода солнца показать ей наш остров.
- В какой новой машине? — вырвалось у нее.
Гейб обернулся. Красивые серые глаза его влажно блестели.
- В той, что стоит перед домом. Я заказал ее еще на прошлой неделе.
- Так вот куда ты ездил на велосипеде!
Жак первым встал из-за стола. Он выглядел взволнованным.
— Вы вдвоем поезжайте, порадуйтесь жизни, пока не стемнело. А я уберу в кухне. И потом мне надо поговорить с Кармель.
Гейб помог Андреа сесть в их новую голубую семейную машину с четырьмя дверцами.
Муж мог купить любую машину, но в очередной раз проявил скромность и такт. Дорогой автомобиль, на котором он ездил до этого, здесь не годился. Он стоил больше, чем годовой доход многих островитян.
