Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
его обрывки иногда проступали в сознании, но Раапхорст абстрагировался и вновь убегал в юдоли размышлений, где блуждала его душа. Сейчас она жаждала ответов, и мужчина покорно анатомировал себя.
В очередной раз, чуть не налетев на прохожего, Раапхорст забормотал:
— София права. Спорить с ней глупо, но что делать, если мой разум согласен с ней, но сердце — нет. Почему она так жестока? Почему я так слаб, чтобы прислушаться? Елена… Не понимаю, почему я так очарован ею, почему не могу не думать о ней… В сущности, она лишь ребёнок: милый, красивый, ласковый, наивный и где-то даже глупый. Что могло в ней меня заинтересовать? В чём её преимущества хотя бы по сравнению с Александрой? Красота? Обаяние? Чёрт, это всё не то… Нет, есть что-то во мне, чего я не вижу или хочу не видеть. Какая-то внутренняя потребность, обуславливающая мой интерес. Скрытая и слабая потребность, но какая именно? Инстинкты, установки, предчувствие… Быть может, она похожа на мою мать? Едва ли, впрочем, даже если и так, этим всё не объясняется.
Он шёл и говорил, иногда посылая взгляд в небо — вопрошающий, жалкий, будто стремясь найти ответ у высших сил. Но в них мужчина не верил, а потому свинцовая гладь, расстелившаяся высоко над землёй, безмолвствовала. Он шёл вперёд, но его разум, словно решето, не мог удержать влагу размышлений, и путь к себе, который так настойчиво желал пройти Раапхорст, то прерывался, а потом возникал вновь, то совершенно исчезал, растворяясь в белесом тумане сомнений.
Ⅴ
Эфра Хорнст очнулся в своей постели, в квартире, расположенной на окраине Стоппенберг. В комнате было светло: с улицы, проникая сквозь шторы, на стены и потолок падали жёлтые фонарные лучи. Стрелки на старом циферблате показывали второй час, и юноша подумал что, несмотря на позднее время, спать сегодня больше не придётся. Он поднялся и начал одеваться, выбирая тёмные неприметные вещи. Позже взяв со стола небольшую сумку, парень огляделся, припоминая, не забыл ли чего, и вышел в прихожую. Хлопнула дверь, и Эфра оказался на лестничной клетке. Скоро покинув дом, он зашагал по тротуару на юг, при этом пытаясь вспомнить адрес, который назвал странный старик, возникший вчера в одном из переулков, где промышлял юноша.
Свернув направо и нырнув во двор, отделённый от улицы арочным проходом, молодой человек пошёл быстрее, прижимаясь к тёмным домовым фасадам. Хорнсту казалось, что его может кто-то увидеть, и это чувство заставляло скрываться, как в первый раз, будто не было последних лет, в течение которых парень добывал хлеб воровством. Своему чутью он доверял, а потому был осторожен. Так он миновал несколько домов и снова оказался на улице. Ещё два квартала, занятых торговыми лавками, поворот, ещё один, узкий переулок и двор, где юноша остановился рядом с громадной кирпичной трубой. Видимо, соседнее здание занимала котельная, явно заброшенная, так как на дворе стояла середина осени, холода усиливались, но ни дым, ни иные признаки не позволяли сказать, что котельная находится в рабочем состоянии.
Переминаясь с ноги на ногу, юноша достал дешёвую сигарету и закурил. Выпустив в воздух облачко дыма, он поёжился и вдруг услышал шаги. Кто-то приближался, огибая мёртвое здание с противоположной стороны.
Вскоре навстречу Эфре вышел старик, одетый в серый дождевой плащ.
— Ты готов? — раздался глухой голос.
Юноша выбросил сигарету и кивнул.
— Отлично, — старик улыбнулся. — Слушай внимательно…
За десять минут он изложил суть своей просьбы, и Хорнст без особых условий согласился. Деньги, которые посулил заказчик, оправдывали все риски, сопряжённые со столь странным делом.
— Карты у вас нет? Схем, плана? — спросил парень, на что старик лишь покачал головой.
— Я понятия не имею, что там находится, — сказал он. — Твоя задача, в первую очередь, провести разведку. О бумагах тоже не забывай: они нужны мне. И ещё… Постарайся управиться за ночь, до семи. Насколько мне известно, он рано приходит на работу. Встречаемся снова здесь. Успеешь?
Парень вновь кивнул и двинулся прочь. Пройдя пару метров, он вдруг вознамерился спросить, откуда о нём узнали, но сдержался, впрочем, едва ли Вальдольф Тод ответил бы ему.
***
Мрачный двор и циклопическая труба котельной остались позади, и перед Эфрой снова раскинулись хорошо освещённые улицы с их бессчётными магазинами, жилыми домами, длинными и пыльными тротуарными плитами и прочим. Теперь юноше предстоял путь к академическому городку. Взглянув на наручные часы, парень присвистнул и зашагал быстрее — следовало поторопиться. Снова проделав небольшой путь, занявший примерно пятнадцать минут, Хорнст оказался на Малой Дворцовой и остановился, увидев в отдалении оранжевые огни. Незаметно для себя он встал спиной к парку, сейчас напоминавшему обгоревший остов. Лишённый кожи, органов и плоти, он чернел тонкими голыми стволами, и ветер, завывая, гулял в его костях. Однако, Эфра не обратил на него внимания. Он был поглощён иной картиной, открывавшейся на той стороне улицы.
Академический городок, куда так скоро должен был прибыть Хорнст, представлял собой огороженную территорию, в пределах которой располагались учебные корпусы, общежитие, лаборатории и спортивный комплекс. Все здания — небольшие домики и громадные строения — легко уживались между собой, и всё здесь выглядело гармонично, образуя благовидное единство. Белый камень корпусов летом оттенялся зеленью липы, сейчас же пожелтевшие и побуревшие листья, словно ковёр, покрывали серые дорожки, расстелившиеся меж строений.
Казалось, в этом научном царстве, отделённом от внешнего мира металлическим забором, царит идиллия, и так, в общем-то, и было, но даже в этой, на первый взгляд, гармоничной картине существовало мрачное пятно. Оно не выступало на первый план, находясь на периферии, где его мало кто замечал, но всё же оно существовало, и обойти его вниманием мы не можем. То была старая оранжерея, соединённая с небольшим исследовательским центром, некогда принадлежавшая факультету биологии. Десять лет назад её покинули. За пару недель учёные собрали вещи и перебрались в новое здание, отстроенное в центре городка, красивое и чистое. Прежнее же помещение собирались снести, однако, отчего-то забыли о нём и оставили в покое. Располагалось оно на окраине гигантского участка, примыкая к восточной части забора. За ним находились пустырь и овраг, а потому оранжерея, особенно в туманные вечера, напоминала склеп и внушала трусам мистический ужас.
За время своего одиночества, здание заметно одичало и обезобразилось: стеклянные панели, образующие треугольную крышу, пошли трещинами, металлические опоры проржавели, а стены, выложенные из красного кирпича, частично искрошились и покрылись мхом. Странно, но запустение брошенного здания никого не волновало, и оранжерея долго стояла в
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
