— Привет, Марси, — поздоровалась она, заходя вслед за ней в комнату, где во главе стола уже сидел Дон.
Марси кинула на него неуверенный взгляд и кивнула Бьянке.
— Добрый вечер, миссис Гвидиче!
Бьянка без слов поняла, что их отношения отныне изменились навсегда. Дон не одобрил бы дружбу с прислугой. Марси была дочерью простого солдата, а она, отныне, женой их Дона.
Подавив разочарование, Бьянка села на стул, который ей любезно отодвинул муж, и Марси тут же поставила перед ней тарелку, после чего ушла, оставляя их одних.
— Я заметила, что в доме мало людей, — осторожно поинтересовалась она, приступая к еде.
— Если ты имеешь в виду прислугу, то я предупреждал о том, что на время нашего медового месяца многих отпустил. Если же имеешь в виду семью, то им пока здесь не место.
Медовый месяц. Неужели он надеялся на сближение? Она не думала, что это возможно, при таком начале отношений, что было у них. Им даже поговорить было не о чем. Ужин прошел в тягостном молчании.
— Чем ты обычно занимаешься по вечерам? — спросил ее Дон после того, как они закончили есть.
— Читаю или смотрю телевизор, — честно ответила девушка.
— Отлично, пойдем, — сказал он, протягивая ей руку.
Бьянка не стала заострять на этом внимание, как и на своем нежелании прикасаться к нему. Вложила свои пальцы в его ладонь и встала, чувствуя, как побежали мурашки по коже от этого касания. Его рука была теплой и сухой, с явно ощущающимися мозолями из-за частого обращения с оружием. У ее отца тоже были эти мозоли и она знала, от чего они возникают. Эта мысль расстроила ее и Бьянка про себя попросила прощения у Бога за своего покойного отца, который прожил свою жизнь далеко не праведным образом. Она всегда делала это, когда вспоминала о нем.
— О чем ты думаешь? — спросил Дон.
— О своем отце. Вдруг, вспомнила о нем.
Бьянка предпочитала быть предельно честной в большинстве случаев и редко позволяла себе лгать, всегда отвечая прямо на вопросы. Дон кивнул, смотря на нее слегка настороженно, и повел вверх по лестнице, все еще держа за руку. Они поднялись на третий этаж и, открыв ближайшую к лестнице дверь, оказались в домашнем кинотеатре с огромным экраном и удобной мебелью. К сожалению, мужчина потянул ее в сторону двухместного дивана, проигнорировав кресла, и усадив на него, устроился рядом, так, что их бедра соприкасались, несмотря на все ее усилия отодвинуться.
— Что хочешь посмотреть? — схватив пульт, спросил он.
— Послушайте…
— Послушай, — прервал он ее. — Разве я не говорил опустить формальности?
— Это не так легко, — огрызнулась она. — Я всегда думала о Вас, как о Доне.
— И как ты называла меня в уме? Тоже на «Вы», проявляя уважение? — скептически усмехнулся он.
— Скорее, из боязни, — буркнула она. — Но да, иначе, кроме как Дон, я Вас… тебя, не называла.
Он откинулся на спинку дивана, с интересом смотря на нее.
— А сейчас? Как ты называешь меня? Козел? Придурок? Ублюдок? — подтрунивал Дон.
Бьянка, против воли, улыбнулась и тут же разозлилась на себя за это.
— Значит, угадал, — рассмеялся мужчина.
Она так и застыла, с удивлением рассматривая его преобразившееся от веселья, лицо. Бьянка не хотела видеть в нем человека. Ее устраивали их отношения такими, какими они были на данный момент. Как можно более отстраненными.
— Я называю Вас просто Дон в большинстве случаев, — отрезала она, не желая продолжать этот разговор.
— Назови меня по имени, — вдруг, попросил он.
Девушка затаила дыхание. Почему-то, назвать его Викензо казалось ей чем-то… интимным.
— Давай, Бьянка. Скажи это. Просто имя.
Она посмотрела в его глаза, в которых застыло ожидание, и, облизнув губы, о чем тут же пожалела, так как его взгляд переместился на них с откровенной жаждой, сказала как можно более сухо:
— Викензо. Я могу это произнести, просто не хочу. Есть разница.
— Неплохо для начала, — хмыкнул он. — Но тебе в любом случае придется меня так называть. С этого вечера, я хочу слышать от тебя только свое имя. Оговоришься, случайно или нет, последуют штрафные. Думаю, это поможет тебе быстрее привыкнуть.
— Какие штрафные? — подозревая худшее, спросила она.
— Дополнительная ночь в одной кровати, — серьезно ответил он. — К тем, что мы уже условились провести вместе.
Бьянка едва сдержалась от едкого ответа. Знала, что если начнет, то уже не сможет остановиться, пока не выскажет ему все, что думает. Решив избрать другую тактику, она отвернулась и поудобнее устроилась на диване, отгораживаясь от него одеялом, которое сняла с соседнего кресла и накинула на себя.
— Будем смотреть Нетфликс, — безразлично заявила она. — Я люблю комедии. Только милые, без чернухи.
К ее удивлению, он ни слова против не сказал. Позволил ей выбрать фильм и даже не комментировал его, хотя по его лицу девушка поняла, что Дону ее выбор не нравится. Он выглядел скучающим, когда она бросала на него редкие взгляды, а к концу фильма, уже откровенно пялился на нее, а не на экран. Это она тоже ненавидела. У него был взгляд маньяка из фильма ужасов. Очень озабоченного, сексуального маньяка.
Глава 11
Бьянка казалась искренне увлеченной дурацким фильмом, который они смотрели, в то время, как Викензо чуть ли не зевал от скуки. Но то была плата за возможность провести время с ней. С его чопорной маленькой женой, которая даже в фильмах не терпела ругательств и смущенно краснела от его раздевающих взглядов.
Эта, незнающая настоящей жизни, девушка, наивно думала, что надев на себя мешковатую одежду, скрывающую аппетитные изгибы ее тела, сможет охладить его пыл. К сожалению, она и близко не справилась с задачей. Даже натяни она на себя мешковину, Викензо все равно хотел бы ее. Природа его влечения была глубинной и даже ему самому до конца непонятной. Он отложил все дела, лишь бы провести с ней немного времени наедине, в надежде, что Бьянка увидит его таким, каким он был на самом деле. По истечении этой недели, он надеялся, что они придут к понимаю. Не строил иллюзий, понимая, что до того сближения, что уже снится ему во снах и мучает бурными видениями, порожденными его больной фантазией, наяву, еще далеко, но если Бьянка начнет хоть немного доверять ему, остального добиться будет не так сложно. Главное, проводить вместе как можно больше времени, даже если это время будет проходить за просмотром скучнейшего фильма в истории кинематографа.
— На самом деле, я люблю боевики, — когда фильм закончился, призналась, вдруг, Бьянка, поворачиваясь к нему и смущенно закусывая полную губку самым сексуальным образом.
— Серьезно? — недоверчиво спросил он.
Она пожала плечами.
