— Приехали, шеф, — почему-то уже снаружи раздался голос Петра Иваныча.
…
Он должен был догадаться, что это будет день всенепременных обломов. Наверное, потому что, что слишком хотел.
Но… Видимо, если чего-то хочется до бешеного перестука барабанов в голове, до рваного дыхания, которого просто не хватает — и это у него-то…
То получи. Сначала — дурацкие какие-то гайцы. И не постеснялись остановить машину с номерами такого плана, что… Вот Петр Иванович удивится, когда узнает. Кстати, большое спасибо ему за карабин, юморист-затейник, блин. Хоть бы предупредил что ли. Потому что футляру с карабином, принадлежащим, на самом деле, Томбасову, больше всех удивился сам Сергей.
Карабина не должно было быть в Сочи. Ну, не собирался же Олег искать тут медведей, право слово. На кой черт начальник охраны притащил его? И ведь если предъявить свое возмущение, то что ответит милейший гэбист? Которых, как известно, бывших не бывает? Правильно. «Лучше выстрелить и перезарядить, чем спрашивать: «Кто там?»
Хорошо хоть ружье осталось в багажнике крузака. И он не выпалил по любопытствующим особям детского полу. Эх, а вот можно карабин зарядить солью?
Надо бы узнать.
Водопады. Злость и смех.
Вот странно. Но подлючие узкие джинсы натянулись лихо и быстро. И когда в грот — «только для своих, никто это место не знает…» — заглянули пионэры, то все было вполне пристойно. Ну, двое взрослых людей, мокрых насквозь и старательно любующихся водопадами. Так лето же. Город-курорт Сочи, который, как известно, приветствует всех.
Юные смертники скроили весьма и весьма глумливые лица. Сергей посмотрел на Карину, та — на него. И… оба неприлично, захлебываясь заржали. Физиономии у детей стали огорченными.
— Куда полезли?.. — услышали все вопль несчастной сопровождающей. Два, четыре, восемь… Где Сережа и Ваня?
Мальчишки вздохнули.
— Сергей. Иван!
И столько мата в педагогическом голосе… Столько же, сколько у него в голове, не меньше.
— Да там они, — радостные детские голоса сдали беглецов.
— Вы что здесь делаете? — рявкнула дама, заглядывая в грот. — Карина, привет.
— Привет, — обреченно ответила рыжая.
А потом… Потом они с рыжей бестией и вовсе согнулись пополам. От истеричного, неудержимого до боли в животе и слез из глаз смеха.
Романтика, одиночество. Красота ж. Хорошо, что джинсы стали насмерть на страже нравственности, а то получился бы секс в компании пионеров и сопровождающих их лиц с матюгальником.
— Вот тебе и уединенное место, — проворчал Сергей, когда чуть сумел остановиться.
— Все меняется, — проговорила женщина-мечта. Задыхаясь от смеха.
Сергей же… снова засунул голову под водопад. Уже целенаправленно. Где его хваленая флегматичность?
— Эх. Хорошо, — вынырнул он. — Твои пионеры — епическая сила. Антисекасная.
— Епучая они сила, — покачала головой Карина, — убила бы.
Понимающий и поддерживающий хмык был ей ответом.
— Вот поэтому Камчатка лучше, — широко улыбнулся он. — Там, скорее, встретишь медведя, чем людей.
— Этим утром я даже не буду с тобой спорить, — махнула рукой Карина. — Камчатка так Камчатка. Погнали прям сейчас. Еды, думаю, хватит.
— Ты не будешь спорить? — он сделал большие, круглые глаза. — А что так?
В ответ она подошла — и поцеловала. Нежно. Многообещающе.
К сожалению, пионеры были только первыми ласточками. Место оказалось весьма и весьма обжито всеми, кто возил туристические группы.
— Эх, — только и проговорила Карина, озираясь около машины на толпы. — Эх…
Сергей, достал полотенце из багажника, закутал Карину и энергично растирал ее.
— У тебя есть, во что переодеться?
— Нет. А у тебя?
— Не знаю, но скорее всего…
Он нырнул в багажник, провел там изыскания:
— Есть.
Нашлась даже футболка для Карины. Она выглядела как вполне себе платье-мешок. И Сергей посматривал на это все весьма плотоядно.
— Погоди, я соображаю, — потерла она лоб. — Ну, где-то что-то должно быть безлюдное!
«Олеся, Олеся, Олеся-а-а», — взвыл его телефон. Наверное, сговорившись с джинсами и пионерами стоять на страже нравственности.
— Да, — он схватил трубку.
— Приезжай. Ваню бомбануло.
Карина
Что ж там случилось? Что за барышня позвонила — и голос у нее тревожный. Кто она? И почему у Серый лицо просто изменилось? Стало как из цельного куска высокопородного гранита. Ваня — это кто? Не сын ли? А Олеся — может быть, жена? Или… бывшая жена? Нет, спрашивать не буду. У нас — курортный роман, все что происходит в Сочи, остается в Сочи.
Уже подъехав к дому, Серый глубоко вздохнул и легонько коснулся губами моих губ. Посмотрел в глаза — что он там хотел разглядеть? Злюсь я или нет?
Да черт его знает. Хотя бы вообще вспомнил о моем существовании. Потому что, пока мы летели от водопадов в Головинку, я вот вообще не была уверена в том, существую ли я в принципе.
Обидно? Конечно. Наверное. Хотя… меня подробности его жизни не касаются.
— Я… — начал было он, проведя кончиками пальцев по щеке. Но тут же замолчал.
— Поезжай, — улыбнулась я и выбралась из машины.
Глупо все как. Крузак стартанул, я осталась в его футболке… М-да. Эротическая фантазия на выезде как она есть. Жаль только закончилась эпическим обломом.
Тут я подпрыгнула, потому что и у меня в руках заорал телефон. Безо всяких песен. Просто гулко бьющая по нервам вибрация.
— Да.
— Добрый день. Карина? — спросил холеный женский голос.
— Да.
— Вас беспокоят из компании «Сочи стайл».
Вот тут я просто подпрыгнула. Та-а-а-к… Любопытно.
— Слушаю вас.
— Наш генеральный директор хочет с вами познакомиться. Ваши бывшие клиенты из Москвы дали вам самые лестные характеристики. Подъезжайте, пожалуйста, сегодня.
— Хорошо, — ответила я максимально аккуратно.
Вот так бывает — сидишь себе в Головинке, о работе думаешь в перспективе, а… Слухами земля полнится. Особенно, если это земля родная, южная. Интересно, кто кому и что напел? Кому спасибо-то сказать?
— Ждем.
— Еху-ух! — завопила я во все горло, перепугав всех окрестных собак и туристов заодно. И понеслась. Куда там Серому с его крузером. Ха!
Быстро-быстро! Голову вымыть, высушить. Укладка. И главное, никаких белокурых паричков. Ни-ког-да!
