В тумане появился знакомый силуэт исполина-бахвина, и Майяри замерла перед деревом, с жадностью осматривая голые ветви. Главное дерево болот будто бы тоже дремало, но ток могучей жизни продолжал змеиться по его коре бледно-голубыми линиями, и ощущение, что она гуляет по кладбищу, покинуло девушку. Воображение скользнуло под землю и по длинным корням бахвина расползлось по всему болоту, словно бы заглядывая вглубь топи. Красочно представились запутанная сеть корней других деревьев, лёжки спящих животных, свернувшиеся клубками бахвинные паразиты и яркие огненные шары вододышки, прятавшейся на зиму под землю.
Неожиданно ледок под стопой треснул, и нога по колено ухнула в холоднющую воду.
– Ух-х-х! – зашипела девушка и прочувственно добавила: – Болота!
Вот и первые объятия после долгой разлуки.
Тепло охватило всё тело, и Майяри радостно улыбнулась. Наверное, что-то такое чувствовали её однокурсники, восклицая после возвращения с практики «Наконец-то я дома!». Дорога вмиг вспомнилась, и девушка уверенно зашагала вперёд, хлюпая сапогом.
С Бешкой она столкнулась почти у самой деревни. Не отличавшийся слабым зрением мужик приметил Майяри ещё издали и, недолго постояв в ошеломлении, бросился ей навстречу.
– Майяри, дивонька, возвернулась!
– Я… – начала было девушка, но Бешка крепко прижал её к груди, и Майяри уткнулась в пропахший потом и дымом тулуп.
И говорить расхотелось. Зато захотелось расплакаться и пожаловаться на все невзгоды, а затем получить дружескую оплеуху, выговор за дурость и, в конце концов, сочувствие и утешение.
– Насовсем?
– Не знаю, – с трудом просипела девушка: горло спазм перехватил.
– Да чего уж мотаться-то? Пошли-пошли. Чего это у тебя тама булькает? Замочилась? Бего̀м в деревню!
Приобняв Майяри за талию, радостный мужик потащил её в сторону домов, на ходу описывая ей, где она будет жить дальше.
– В твою прежнюю избёнку не пустим, – непреклонно заявил он. – Там мерзлота, да и утварь с припасами мы вынесли. Чего уж добру пропадать? Поживёшь до тепла у Рыжжи, она и ейный сердешный, если не запамятовала, к домишке своему пристрой сделали, места теперя много. К себе бы позвал, но у меня ж без женского присмотра детишки совсем разбаловались. Сладу с ними нет! Замучат! А как топи размёрзнут, мы тебе в деревне отдельный домишко сладим. Глядишь, сердешного себе присмотришь и мыкаться перестанешь.
Майяри шмыгнула носом и кивнула. Сейчас жизнь на болотах виделась ей этаким оплотом спокойствия и безопасности. Почему не остаться тут жить? Видимо, только опороченным садам было под силу справиться с её судьбой.
Взгляд её скользил по слегка припорошенной снегом земле – здесь он ещё задерживался, – по ярко-красным и жёлтым кронам деревьев, не сбросивших листву на зиму, и задержался на высокой бревенчатой стене, окружающей деревню. Воздух сотряс злобный рык, но девушка даже не вздрогнула.
– Эй, Рыжжа! – почти на самое ухо завопил Бешка и замахал рукой.
Майяри обернулась и увидела женщину, выходящую из леса в сопровождении сердешного. Глаза Рыжжи изумлённо распахнулись, и она, охнув, бегом бросилась к ним.
– Майяри, да как же ты…
Сердце в груди сжалось, и девушка, не выдержав, горько расплакалась.
– Ох, горюшко ты наше! – подбежавшая женщина крепко прижала её к пышной груди и ласково похлопала по спине. – Ну и не реви, не реви. Щас до дому дойдём, и я тебе горячим взваром из абдарики напою. Ох, а похудела-то, осунулась… Ну-ну, поплачь ещё чуток.
Вцепившись в женщину, Майяри разревелась пуще прежнего, ощущая, как со слезами уходят её страхи, переживания и сомнения. На какое-то мгновение даже почудилось, что теперь-то всё станет хорошо.
Волосы на затылке ласково шевельнул ветер, и почему-то вспомнилось робкое, утешающее поглаживание харена.
Чтобы добраться до болот, потребовалось двое суток. Викан, несмотря на угрозу, к Рирейским горам не полетел, но на брата смотрел очень неодобрительно. В мыслях он уже окончательно попрощался с Майяри и пожелал глупой девчонке удачи на новом месте, вслух же продолжал ворчать. Шидай мрачно посматривал на него, но одёргивать не спешил: не очень-то он верил, что Майяри могла оказаться той самой богиней с болот. Но и в том, что она полетела к Рирейским горам, он тоже сомневался.
Драконов пришлось оставить в ближайшем поселении и идти дальше пешком. К топям ни один ящер не отваживался приблизиться. Улетали прочь с таким ужасом, словно бы на месте болот сидела огромная тварь и языком, как лягушка мух, затягивала всех пролетающих мимо драконов в пасть.
– Ну и как здесь кого-то искать? – Викан недовольно осмотрел белое молоко тумана и шевельнул ноздрями. – Ни вида, ни запаха!
Болотная вонь действительно затмевала всё.
Сверху раздался негодующий птичий крик: Ирриван тоже ничего не видел.
– Главное, чтобы нас никто не нашёл, – Шидай мрачно осмотрелся.
Ранхаш первым ступил на хрустящую ледком грязь и уверенно пошёл вперёд. Викану и Шидаю только и оставалось последовать за ним.
– Жутковатое место, – не удержался Викан.
Для чуткого слуха оборотней на болотах было не так уж и тихо. Где-то часто-часто хрустел ледок, будто кто-то бежал по нему, булькала и журчала вода и что-то хлюпало. Порой в разрывах тумана мелькали серое небо и бесшумно скользящий по нему орёл.
Через четверть часа мужчины наткнулись на первое исполинное дерево, и Викан по самый пояс ухнул в яму с ледяной водой. Пока Шидай помогал тихо матерящемуся оборотню выбраться, Ранхаш ушёл вперёд почти на пятьдесят саженей. Внутреннее чутьё вело его не хуже обоняния, и харен был уверен, что Майяри где-то впереди.
Вопреки опасениям Шидая, местные обитатели не спешили оттрапезничать ими. Между древесными корнями текли исходящие паром ручьи, разливающиеся зеркальной гладью по топям. Где дорога, и Тёмным не понять! Но Ранхаш умудрялся находить путь, порой по самый пояс погружаясь в воду.
В небе, где-то над туманом, раздался орлиный клёкот: Ирриван что-то увидел. И почти в тот же миг мужчины рассмотрели впереди что-то серое. Хлябь под ногами стала плотнее, а ещё через пару минут Викан и вовсе ударил ногу о камень.
– Ого! – Шидай удивлённо уставился на каменную гряду, вынырнувшую из пелены испарений.
Ранхаш досадливо прикусил губу. Он чувствовал, что Майяри где-то там, по другую сторону выросшего препятствия.
– Что-то мне это не нравится… – Викан ощутил беспокойство.
Болота сами по себе навевали жуть, но сейчас оборотня посетил самый настоящий страх, а может, просто предчувствие надвигающейся опасности. Шидаю тоже стало неуютно, но он вскинул голову вверх и знаками показал Ирривану, чтобы он посмотрел, можно ли как-то преодолеть каменную стену. Орёл вернулся через четверть часа и заложил в небе петлю.
