Поэтому всё-таки нажимаю зелёный телефончик под именем Ярослава.
Он отвечает после первого же гудка, словно поджидал моего звонка, и это неожиданно меня согревает внутри.
– Рита? Все в порядке? – взволнованно говорит он. Мне же запоздало приходит мысль, что можно было отправить сообщение, а не подрывать сразу звонком!
– Д-да, Ярослав Олегович, все хорошо, меня выписывают, – мямлю я, сникая и теряясь, что еще сказать.
– Как – уже? – удивляется Демидов, но в его голосе нет ни капли радости.
Это неприятно царапает, и потому я поспешно добавляю:
– Но вы не волнуйтесь, меня довезут до мамы, я справлюсь!
Блин! Хотела же сказать другое. Спросить насчёт контракта. Заявить, что намерена выполнять. Но, видимо, бес противоречия таки попутал.
Поэтому Демидов ожидаемо рычит в ответ:
– Рита, не чуди! Когда за тобой приехать?
Но нечто тёмное внутри продолжает баламутить меня, поэтому я мстительно обрываю его рык:
– Спасибо, не стоит!
И, кажется, бужу демона.
– Я сам решу – стоит или нет! – зло рявкает Ярослав, что я аж подскакиваю на кровати. – Приеду сразу после обеда. Будь готова! – командует этот тиран.
В ответ я просто отбиваю звонок: пусть слушает гудки, командир! Его это определённо выбесит. Но, может, оно и к лучшему. Если он отступится сейчас, мы останемся с моим маленьким наедине, и нас никто не разлучит.
Перед выпиской мне назначают целую прорву разных анализов. Врачи хотят напоследок убедиться, что я в норме.
Я порхаю по кабинетам, лелея надежду поскорее вырваться на свободу. Меня уже утомили эта клиника и одиночество. Ярослав запихнул меня в одиночную палату, как особо повинного заключенного – в карцер! За что? Это не забота, а издевательство какое-то.
Собрав все нужные справки и заключения о моем удовлетворительном состоянии здоровья, Иван просит подождать и уходит готовить выписку.
И едва дверь за ним закрывается, как влетает Ярослав. Злющий, как тысяча чертей. Видимо, пересекся с Иваном.
Меня распирает мстительно злорадство. Я продолжаю сидеть на кровати, не думая вставать. Иван попросил ждать – вот и буду.
А некоторым тиранистым командирам стоит поумерить свой пыл!
– Ты. Поедешь. Со мной! – чеканит он, припечатывая меня тяжелым взглядом.
Упрямо мотаю головой, на всякий случай отползая в дальний угол кровати.
Взгляд Демидова леденеет и становится опасным.
– Нашла себе кого-то уже? Докторишку этого? – с подозрением щурится он. – Только ребенка я все равно заберу!
Господи, что он несет? Какое нашла? Я в больнице лежала, а не по клубам шаталась! А Иван? Он же честный и благородный – нам и в голову не приходили такие пакости!
– Зачем вам мой ребенок, Ярослав Олегович? – не выдерживаю я. – Будьте счастливы с Анжелией! – всхлипываю, осознав, что по щекам сами собой текут слезы. Ведь не хотела плакать.
– Затем, Маргарита, – почти зло выплёвывает он, – что это и мой ребёнок тоже. Не забывай об этом. И вообще, для ходячего инкубатора ты очень дерзко себя ведёшь!
Задыхаюсь от гнева. Ходячий инкубатор! Ах ты, гад!
Вот теперь я подскакиваю и заношу руку с явным намерением влепить ему пощёчину. Но Ярослав перехватывает моё запястье, хватает и меня саму, впиваясь в мои губы жадным поцелуем.
И только ощутив его на губах, я понимаю – что проиграла. Что всё моё сопротивление летит к чертям, а тело плавится в этих руках, как пломбир на солнце.
Я отвечаю не менее жадно, кажется, даже умудряясь закинуть ногу ему на бедро. А он – толкается вперёд, давая мне отчётливо понять, что я завела его не на шутку.
В таком состоянии – пожирающими друг друга и почти сношающимися – нас и застаёт Иван, который заносит выписку…
Глава 16ЯРОСЛАВ
Летучка. Дело скучное, но архинужное. На любом предприятии коллективу, время от времени, нужно собираться и совещаться. Хотя, наверное, назвать этот процесс совещанием в стандартном понимании нельзя. Мы не совещаемся, просто я собрал бойцов – командиров старших отрядов и раздаю втык, иногда даже физически.
Кроме начальства, здесь присутствует и один штрафник – Марат Тамилов, паршивый боец и гнилой человек. Но за него просили Фомичева, вот и приходится терпеть. Хотя Димон и сам прекрасно понимает все.
А вчера из-за этой гниды погиб хороший парень – Леня Воронов. Красавица жена осталась молодой вдовой с двумя детишками-сиротами!
Скриплю зубами и с трудом подавляю очередной приступ бешенства, что накатывает каждый раз, когда я встречаюсь с темными глазами Тамилова. У него вообще глаза темные, карие, а сейчас они полны злобы, от чего кажется, что пропитались тьмой основательно.
Просто несколько минут назад я самолично при всех прописал Тамилову под дых, да так, что он закашлялся, согнувшись пополам.
Вот и бурлит в нем теперь горячая южная кровь. Ищет выплеска, только хрен он меня одолеет, сосунок! Но за Ворона он заслужил.
Банда автоугонщиков забралась на охраняемый объект, и Марат в нарушении всех инструкций, оставил напарника одного. Леня сумел раненный добраться до вольера с волкодавами и потом вызвал подмогу, но до скорой не дожил.
А эта гнида помойная спасся.
Эх!
И тут звонок от Марго, как луч света в темном царстве. Обрадованный, но еще не отошедший от ситуации принимаю вызов.
Только бы ничего не случилось! Но вместо успокоения, Марго делает мне нервы. К чему эти намеки на самостоятельность? Кто? Кто отвезет ее к матери?
Внутри все бурлит и я с надеждой смотрю на Тамилова: ну же, рыпнись, мне очень надо! Но этот гаденыш все понимает – прекрасно знает свои шансы против меня, потому даже взгляд отводит, гордый горец, блин.
Скомкано сворачиваю совещание раньше запланированного и мчусь в клинику, в голове только одно желание – успеть перехватить Маргариту, пока ее никто никуда не увез.
Узнаю, кто к ней подкатывает – рога поотшибаю! Не найду рогов – загоню в темечко гвоздь-двухсотку. Но сначала медленно и с удовольствием переломаю все косточки в глупом организме – все две сотни, чтобы неповадно было!
Отчетливо понимаю что Марго – моя и только моя, но тут же накатывает стыд жаркой рыжей волной. Вот же вляпался. Только вчера был в гостях у Димона и умилялся его пострелятами. Тоже таких хочу! Непоседливых, любопытных и прикольных, чего уж тут.
