— Вы готовы ехать?
В очередной раз увлекшись, я не заметил, как Лиодайя вышла из мастерской и, завернув за угол дома, отыскала свою повозку среди других, стоящих на площади.
— Да, только хотелось бы… — Она оглянулась в растерянности, пытаясь найти что-то глазами среди множества зданий. — Пообедать. Я быстро. Если есть где…
— Ой, простите! — спохватился возница. — Конечно! Только не здесь. Чуть дальше имеются отличные таверны для статусных гостей. Садитесь, я отвезу.
Точка общепита, которую настоятельно порекомендовал посетить паренек, отличалась от «столовой» на побережье ровно в той же степени, в какой и дома местных жителей.
Светлое, просторное помещение, в котором одна из стен застеклена, и через нее открывается вид на маленький внутренний дворик-сквер. Низкие столы — аккуратные и изящные, застеленные плотными плетеными циновками. Неизменные подушки, покрытые мягкой бархатистой тканью, размещены на расстоянии друг от друга. Здесь никто не толпился и шумных разговоров не вел. Посетители располагались чинно, с достоинством. Да и немного их было.
Своего «водителя» Лио нерешительно позвала с собой за стол, но тот весело отказался. То есть заверил, что его больше устроит маленький кабачок в соседнем доме. Как раз для простых работяг-эсов.
Если Лио и причисляла себя к той же когорте, то невесте будущего правителя не пристало идти в недорогое заведение. Это на побережье все свои и никто косо не взглянет, а в центре острова публика и нравы совсем другие. Ненароком еще опозорит своего жениха. Пришлось ей довольствоваться изысканными угощениями. И, уходя, оставить на столе десять маленьких перламутровых чешуек.
Ого… На побережье они с братом вдвоем «наели» на одну. Цены тут завышены в несколько раз. Я уже понял, что плоский, очень тонкий неровный кругляшок — это местные деньги. Интересно, как такие изготавливают? Есть монетный двор? Кто отвечает за казну острова? Контролирует количество денег в обороте? И какова реальная стоимость этой «монетки»?
По логике, отец Аленнара должен заниматься всеми этими вопросами — лично или министра назначить какого. А сам жених «отлавливает» бракованные монеты и цепляет себе на одежду. Я тогда не сразу понял, что за украшения были на его наряде.
Обратный путь на побережье той же дорогой Лиодайю утомил. А может, сказался плотный обед и размеренное движение — она задремала. Вместе с ней невольно погрузился в дремоту и я. Вот такая непонятная особенность нашей тесной «связи». Впрочем, удобная. Не представляю, что можно делать, находясь в голове спящего человека.
А когда Лио проснулась и мы вернулись в ее дом, я даже пожалел, что во время бодрствования «носителя» нельзя «отключить» восприятие хотя бы ненадолго. Нет, на этот раз причина была вовсе не в раздевании или купании. Она была в окружающих. В тех, кто, по моему мнению, должен исполнять функции настоящей семьи. Оказывать поддержку, давать совет, пусть на краткое время, но помочь забыть о невзгодах…
Ничего этого не было. Лишь неуместная попытка матери поинтересоваться:
— Лиодайя, ты платье заказала достаточно дорогое? И роскошное? Не хватало еще, чтобы ты опозорила нашу семью. В дешевом наряде все сразу поймут, что ты провинциалка.
Я разозлился. Почему? Ну хотя бы потому, что отсутствующую целый день дочь, наверняка уставшую с дороги, отказавшуюся от ужина и убежавшую в свою комнату, на месте ее родителей я бы в первую очередь расспросил о причинах. А их совсем другое обеспокоило — стоимость наряда!
И даже реакция самой девушки, которая отнеслась к заданному вопросу, то есть к его сути, как к закономерности — не стала огорчаться, лишь тяжело вздохнула, — не примирила меня с существующим положением вещей.
Следя за руками «носительницы», взявшейся перебирать содержимое одного из сундуков, я никак не мог погасить клокочущую ярость. Я не понимал — как так можно! Как можно столько терпеть и не потребовать к себе нормального отношения? Она же станет королевой и должна знать себе цену. Или ею и дальше будут помыкать все кому не лень! В этот момент мне безумно хотелось Лио «встряхнуть», заставить что-то сделать… Стоп!
Это то, о чем так настоятельно предупреждали и от чего предостерегали устроители эксперимента. Сопереживание. Самое страшное, что может произойти с наблюдателем. То, что он ни в коей мере не должен себе позволить. Бессмысленно и опасно испытывать эмоциональную привязанность к «объекту». Для меня он — всего лишь инструмент изучения мира. Проблемы «носителя» не должны беспокоить… Не должны.
Кажется, я успокоился. И вновь сосредоточился на происходящем вокруг.
Содержимое сундуков оказалось своеобразным, но вполне естественным для даров невесте. За один, самый большой из них, девушка взялась в первую очередь. Она долго выкладывала на пол текстиль для комнаты. Шторы, покрывала, коврики всякие. На их фоне прежние предметы обстановки выглядели скромно и непритязательно. Я даже порадовался, что Лио сможет обустроить свой личный уголок уютно. Вряд ли она будет долго наслаждаться этой красотой, но до свадьбы ведь тоже хочется жить в комфорте.
Второй, поменьше, под самую крышку был заполнен какими-то баночками, коробочками, флакончиками. Уверен, Лио сразу разобралась, что это, а вот мне пришлось постараться, то есть стойко выдержать ароматическую атаку, чтобы сообразить: местная косметика — кремы, масла, мыло, парфюм.
В третьем, аккуратно завернутые в пушистую, невесомую упаковку, лежали небольшое зеркало в дорогой раме, расчески с красивыми резными ручками, украшенные цветными камнями гребни, заколки… В общем, предметы личного пользования.
Четвертый вообще меня удивил — в нем оказались книги. Не привычные многостраничные, а в виде небольших свитков из тонкого слюдянистого материала с нанесенными на него белыми знаками. К огромному моему разочарованию, Лиодайя не стала на них концентрироваться. Взглянула мельком и отложила. Однако даже этого мне хватило, чтобы понять: глазами я вижу именно это — необычные по начертанию, непривычные символы. Но в сознании они тут же превращаются в осмысленные. По крайней мере, один из них, на котором внимание задержалось дольше, чем на остальных.
«Наставления для молодой жены».
Удивительно! Я воспринимал местную письменность так, словно мне всю жизнь с ней приходилось сталкиваться. И это вдохновило. Обнадежило. Окрылило! Это сколько же новой информации можно раздобыть! Девушка определенно образованная, раз уж получила книги в качестве презента от жениха.
Уверенный, что моя «носительница» непременно вернется к такому необычному подарку, я набрался терпения и вместе с Лио приоткрыл крышку пятого сундука. Самого небольшого. Последнего, который остался неразобранным.
Украшения. Мягкая, рыхлая, золотистая и серебристая масса, оттененная разноцветными бликами камней, заполняла шкатулку более чем на треть.
Ну да, предсказуемо. Это же о них говорила портниха. Было бы странно не найти их среди даров. Меня другое удивило — они не были рассортированы по футлярам. Лежали, просто сваленные в кучку, словно древний клад в пиратском сундуке. Будто бы их в спешке подготовили для невесты.
