Мак только недоуменно пожал плечами и жестом предложил следовать за ним. Джулия с подозрением посмотрела на первого помощника, и ей показалось, что он давится от сдерживаемого смеха.
По палубе в крайнем возбуждении бегал Том. Поодаль толпились несколько матросов, делавших вид, что все происходящее их не касалось.
— Это что, черт побери, такое?! — заорал капитан, как только девушка появилась на палубе, указывая пальцем на веревку с мешками.
Вступать с ним в очередную словесную дуэль у нее больше не было сил. Оставалось прикинуться дурочкой.
— Вы что, не узнаете? Это же спальные мешки.
Том подошел к ней и, уперев руки в боки, почти простонал сдавленным голосом:
— Я вижу, что это спальные мешки! Мне хотелось бы…
— А раз видите, то зачем спрашиваете? — Джулия начинала входить в роль.
— Не играйте с огнем! — Глаза Тома превратились в две узкие щелки. — Я, дьявол меня возьми, хотел бы знать, почему они здесь висят!
— Они проветриваются. Разве непонятно?
— Проветриваются?
— Да. От них шел дурной запах, пропитавший каюты. Да и вообще — весь пароход!
— Корабль! — механически поправил Том. Он решительно не мог понять, что вдруг произошло с этой девицей. Стоявшие за его спиной моряки корчились от смеха. Том повернулся к ним: — Вам нечего делать? Так я найду занятие!
Матросы рассыпались по палубе, но так, чтобы слышать дальнейший разговор. Том еще раз посмотрел на них и перевел взгляд на Джулию.
— Что конкретно вы имеете в виду?
— В каютах затхлый воздух.
— Вы имеете в виду, что матросы их не убирают?
Зная, что ее слушают, девушка дипломатично сказала:
— Каюты очень маленькие. Проветривать их трудно. К тому же там развешана мокрая одежда. Матрацы и спальные мешки тоже надо просушивать на свежем воздухе. Вам ясно?
— Женские штучки! — презрительно выдавил из себя Том.
— А в чем дело? Чем вы недовольны? — окончательно осмелев, спросила Джулия.
— Ничем… Мне просто казалось, что вы из тех женщин, которые не утруждают себя какими-либо заботами по хозяйству.
В первый момент девушка не поняла, что он имеет в виду. Но потом ее лицо вспыхнуло от гнева.
— Вы считаете, что имеете право постоянно оскорблять меня?
— А на что еще вы надеялись при том образе жизни, который вели?
Джулия почувствовала, что еще секунда — и она сорвется. Нет, она должна держать себя в руках: новая пикировка с этим человеком не могла привести ни к чему хорошему. А Том, видимо, именно этого и хотел. Он мог спровоцировать ее на скандал, чтобы получить возможность запереть в каюте до конца плавания. Поэтому девушка кротко спросила:
— Так мне продолжать уборку в каютах или нет?
Капитан некоторое время смотрел на нее, потом кивнул головой.
— Продолжайте. Но прежде снимите эти чертовы спальные мешки и веревки с палубы! И больше не превращайте мой корабль в китайскую прачечную.
— Тогда, может быть, вы мне объясните, как я должна проветривать одежду и постельное белье?
Том взглянул на нее с растущим раздражением.
— Решите это сами. А если вам трудно, то поговорите с моим первым помощником.
Девушка с сосредоточенным выражением лица принялась отвязывать веревку.
— Позвольте, я помогу вам, — предложил Мак.
Он снял веревку и распустил ее. Теперь, когда капитана рядом не было, первый помощник разразился хохотом.
— Не вижу ничего смешного! — резко сказала Джулия.
— Извините. — Мак попытался принять серьезный вид, но не смог. — Я просто вспомнил лицо капитана, когда он увидел эти мешки, висевшие на палубе, как белье после стирки!
— Мне кажется, это доставило и вам удовольствие.
Маку не хотелось, чтобы девушка обиделась на него, и он стал оправдываться.
— Понимаете, хотя вы здесь всего два дня, но уже сумели внести оживление в наше скучное путешествие.
— И вы с нетерпением ждете, что будет дальше, — язвительно продолжила Джулия. Она чувствовала себя обиженной, но, вспомнив, как Мак вступился за Тони, поняла, что его положение на корабле было довольно трудным: он служил своеобразным буфером между командой и капитаном. Глубоко вздохнув, девушка примирительно сказала: — Я думала, что в наше время на кораблях служат не только мужчины.
— Кое-где это, действительно, так. Но не у нас. С некоторых пор капитан не терпит женщин на борту.
— С некоторых пор? — Джулия навострила уши. — А разве на «Духе Ветра» когда-нибудь был смешанный экипаж?
Помощник медлил с ответом, и заметив, что он колеблется, Джулия выжидающе посмотрела ему в глаза. Наконец решившись, Мак произнес:
— В прошлом у него было с этим немало хлопот.
— Хлопот? Каких?
Но Мак лишь неопределенно пожал плечами.
— Видите ли, в то время я с ним не плавал. И, вообще, спускайтесь-ка лучше вниз.
Джулия последовала его совету, размышляя о том, какие такие «хлопоты» были у Камерона. Видимо, это оставило глубокий след в душе Тома, если с тех пор он запрещает женщинам появляться на борту своего корабля. Девушка твердо решила узнать, что же все-таки произошло тогда. Конечно, можно попытаться разговорить Мака. Хотя надежды на это, судя по сегодняшнему опыту, было мало. Но кроме Тома и его первого помощника, на «Духе» служат еще пятеро матросов. Может, кто-нибудь из них знает?..
Джулия закончила уборку каюты, которая теперь выглядела значительно аккуратнее и даже светлее, чем раньше. Вся одежда была выглажена, опрятно сложена и убрана в шкафчики. Газеты и журналы разложены на полках, где рядом выстроились и томики книг. Начищенная обувь аккуратно стояла вдоль стены. А еще не до конца просохшие куртки висели под потолком на алюминиевых вешалках.
С удовлетворением посмотрев на свою работу, девушка вернулась в камбуз. Приближалось время обеда, надо было успеть приготовить бутерброды, нарезать хлеб и сыр. Все уже почти было готово, когда неожиданно распахнулась дверь и в камбуз влетел Кен. Увидев тарелки с готовой закуской, он облегченно вздохнул: ведь все это входило в его обязанности!
— Вот здорово! — радостно воскликнул горе-кок. — Я заработался в машинном отделении и совсем забыл про время. Давай, я это все отнесу в кают-компанию!
— Подожди! Ты ведь должен приготовить обед для капитана.
— А-а! — И он недовольно поморщился. — Слушай, а может, ты это сделаешь?
— Ну уж нет! Мы же договорились!
— Ладно, ладно! Перебрось-ка мне вон тот батон!
Кен принялся нарезать хлеб неровными ломтями, пачкая его машинным маслом с немытых рук. Потом намазал каждый ломтик маргарином, положил сверху по громадному куску сыра и втиснул все это в широкую сковородку.
