Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Лиза начала отползать от летней веранды, с которой все еще доносились грохот и звон. Она решила добраться до сарая, за которым начинался забор, а после уже выбежать со двора через калитку. На середине пути Лиза ощутила, что ее телефон в кармане джинсов вибрирует. Не разгибаясь, она попыталась выключить вибрацию, нащупала трубку, но палец скользнул по экрану, и громкая связь мессенджера включилась от неловкого нажатия. Через секунду над огородом раздался истошный заспанный голос Федотовой:
– Лизонька, что случилось у тебя, чашка опять поползла?
За забором залаяла проснувшаяся собака. Лиза бросила мерцающий телефон в траву, прикрыла динамик рукой и выключила трубку, надолго прижав палец к боковой кнопке. Федотова и здесь смогла навести суматоху. Лиза замерла. Теперь она старалась даже не дышать, вглядываясь в темноту за своей спиной. Явно ведь услышал. Кто бы там ни был. Даже если соседский пес проснулся, и теперь заливался лаем за забором, бренчал цепью и рвался с привязи, то тому, кто пробрался в эту ночь на летнюю кухню крик бывшего библиотекаря из Гатчины тоже ведь должен был быть хорошо слышен? Однако, незнакомец не погнался за ней, не побежал во след. Лиза не увидела погони, зато ее взору предстало нечто другое.
Похоже, грабитель наконец-то нашел то, что искал. Это действительно был велосипед. В проеме разбитого окна показалось первое колесо. Погнутое, так же, как и рама. Конечно, месяц не очень хорошо освещал дом и огород, но даже в полумраке можно было с легкостью различить, что велосипед теперь сломан. Вслед за велосипедом, выброшенным из окна, появился и тот, кто вломился в дом Лизы. На нем действительно был зеленый непромокаемый плащ, такой, который обычно носили курьеры. Человек был невероятно сутул. Или просто держал голову обращенной лицом к земле. На фоне квадратных стекол веранды видны были только его плечи, узкая спина, руки. Покинувший дом переминался с ноги на ногу, никак не разгибая шеи – все смотрел и смотрел зачем-то на землю… И тут Лиза наконец-то поняла, в чем дело.
У выбравшегося с летней кухни человек не было головы.
Безголовый начал медленно и упорно шарить руками по земле. Он снова искал велосипед, лежавший совсем рядом. Лизе стало понятно, почему незнакомец не услышал ни крика Федотовой, ни ее слов, продолжая разносить веранду в поисках велосипеда. Ему просто нечем было слышать. Конечно, и видеть он ничего не мог. Добраться до велосипеда он был способен только на ощупь, и, найдя его, опершись на раму, облокотился теперь спиной на стену веранды. Собака за оградой замолчала.
Безголовый все неподвижно стоял около ее дома, словно чего-то ждал. В бледном, зыбком свете месяца он походил на статую велосипедиста, у которой кто-то из деревенских хулиганов отколол голову. И если бы не полы плаща, чуть заметно развивавшиеся на поднимающемся холодном ветру, его действительно модно было бы принять за памятник, который кто-то по старой деревенской традиции брать все то, что плохо лежит – притащил к себе на дачу из какого-нибудь заброшенного пионерлагеря. И поставил вместо пугала, в устрашение воронам.
Лиза дрожала. То ли от холода, то ли от страха – пока что она не понимала. Увиденное не заставило ее кричать или бежать. Но привело к оцепенению, схожему с тем неподвижным состоянием, что было у безголового. Так и стояли они, почти друг напротив друга. Не более чем в двух десятках шагов один от другого. И неясно было, понял ли жуткий велосипедист, что она где-то рядом, или нет. Девушка не стала дождаться его реакции. А продолжила движение к сараю, поминутно оглядываясь. Но безголовый все еще не двигался, словно давая ей возможность уйти. Хотя Лиза и была уверена, что он, этот странный человек, это странное существо – торс на двух ногах с руками, лишенный головы, просто не подозревает о ее присутствии. Неизвестно еще, как бы он поступил, узнав, что кто-то есть рядом.
Так – Лиза очутилась за сараем, в промежутке между дощатой стеной и забором, за которым жалобно поскуливала и подвывала соседская собака, совсем недавно еще лаявшая во весь дух. И неподвижными, остекленевшими глазами уставилась на безголового незнакомца в зеленом плаще.
А тот, наконец, зашевелился. Ноги его остались неподвижны, но грудь изогнулась, повернувшись в сторону калитки так, будто в поясе у него находился какой-то механический шарнир. Дернулись руки, плащ вспорхнул на ветру полупрозрачным, мутно-зеленым пятном. А после и ноги стали поворачиваться вслед за туловищем, прокручиваясь на пятках. Так же медленно, тягуче, как и тело, будто бы человек без головы двигался не в воздухе. А плыл в чем-то вязком, напоминающем клей или мед. И каждое движение давалось ему с трудом, ему приходилось преодолевать сопротивление того, что окружает безголовых мертвецов. Лиза, увидев странные, противоестественные движения существа, четко осознала, что это вовсе не живой человек, а просто мертвые мышцы и кости. «Потоки мешают. Потоки препятствуют. Те самые, что двигали чашку, но не воздуха, а чего-то еще. Потоки самого мира…» – промелькнуло у Лизы в голове. Отчего ей в голову пришли такие фразы, она не знала.
Мертвец направился к калитке. Он шагал, зная направление. Изредка отклоняясь торсом то вправо, то влево, покачиваясь на шарнире-пояснице, когда ноги ровно стояли на земле. В такие моменты руки его безвольно болтались вдоль тела. Видел он, или нет то, что было перед ним, Лиза не знала. Наверное, чувствовал, ощущал, толкая перед собой поскрипывавший велосипед. Безголовый, медленно бредущий по тропинке, даже не заметил, как заднее колесо велосипеда отвалилось от оси. Ощутив, что велосипед едет плохо, теперь он просто нес его в руках, иногда опуская на землю, чтобы проехать теперь уже единственным, передним, колесом, не более метра или двух. В ночной тишине еле слышались скрип спиц и редкий скрежет велосипедной цепи.
Жуткий незнакомец вышел из калитки и направился мимо забора на Красную улицу. Через пару минут он уже исчез из виду, оставив после себя разбитые стекла веранды, открытую калитку и одиноко лежавшее на огородной дорожке колесо от велосипеда.
Пес на соседском участке, за спиной Лизы, завизжал и принялся молча рваться с цепи – так, будто хотел последовать за мертвецом или, наоборот, убежать от его как можно дальше. Лиза услышала, как с шумом открылась дверь на крыльце участка за забором, и сосед прокричал псу заспанным голосом:
– Чижик, едрить твою мать, ты чего там разорался?
Чижик не ответил, загремев цепью, скрылся в своей будке, продолжая повизгивать от страха. Зато, услышав голос соседа Лиза, словно глотнув воздух, вырвавшись из-под воды, набрала полные легкие и закричала. Лизу трясло. Что-то исчезло вместе с безголовым, пропало оцепенение. А вместе с его исчезновением пришел ужас:
– Дядя Валера, это я! Тут мертвец, дядя Валера, мертвец на участке, безголовый!..
Гости
Олег Иванович Медведев, тот самый историк и краевед, к которому Кувшинин отправляла Костю Пивоварова, находился на дощатой открытой веранде, наблюдая, как Оредеж неспешно несет свои воды мимо темно-красных склонов сырого от дождя оврага. По крыше дома, одиноко стоявшего на повороте реки, к которому через Гольмдорфов лес вела вымощенная булыжником старая Церковная улица (Медведев называл ее именно так, по-дореволюционному) барабанил дождь. Серые тучи плыли над рекой. В домах над оврагом, на противоположном берегу Оредежа, топились печи. Столбы сизого дыма поднимались из труб вверх. Сосны с выбеленными ветром корнями покачивались, и осиновая роща около санатория, забор которого виднелся правее застроенной части улицы, горела пурпурным и желтым яркой осенней листвы. Вода в реке бурлила на перекатах, у плоских камней, на которых летом купальщики жарили перловиц. В июне река покрывалась облаком синих стрекоз и белых поденок, и ночами было слышно, как летучие мыши носятся над ее водами, ловя насекомых. Но сейчас была осень. Осень, перевалившая уже за середину. Вместо стрекоз и поденок по воде плыли желтые листья.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
