Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
– Похоже, наше время истекло. Жду тебя на следующей неделе.
Я схватила рюкзак и рванула на выход. И дальше – через приемную на Хай-стрит, так быстро, как могла, стараясь, впрочем, не привлекать внимания. Взглянув вниз, в сторону озера, я увидела, что школьная парковка усеяна мигалками. Заметила большую городскую пожарную машину и две полицейских, патрульных (у нас их всего три). Несмотря ни на что, на сердце потеплело.
Ну что, как теперь насчет того, чтобы кого-нибудь отмутузить, а, крутой парень?
Я поспешила домой – улучшилось мое настроение или нет, а наткнуться сейчас на Итана с компанией мне хотелось ничуть не больше, чем Гвоздю. И тут меня поразила мысль, от которой я впала в ступор.
Лоуэлл мурыжил меня вопросами битый час. Но ни разу за всю ту вечность, что я оставалась запертой в его владениях, он не упомянул об астероиде.
Я так и стояла посредине пешеходного перехода с неверием на лице. Вероятный конец света совершенно не беспокоит моего мозгоправа? Как это возможно? Или просто это не имеет отношения к моему душевному здоровью?..
Просигналила машина, и я вздрогнула и метнулась к тротуару. В любом случае, беседуя с самой собой, ответа не узнать, а я еще совсем недавно совершила уголовное преступление.
Надо делать ноги, и поскорей.
7
Весь мой организм замыкается в клетке страха.
Сейчас – утро моего двенадцатого дня рождения, и меня охватывает ужас перед тем, что должно случиться. Я уверена, что на этот раз не выживу.
Однако пытаюсь переубедить себя. Одиннадцатилетие прошло спокойно. Я провела весь тот день в своей комнате, отказываясь разговаривать с кем бы то ни было, даже с мамой. Она тогда позвонила доктору Лоуэллу. Он приехал и пытался выманить меня наружу.
Он говорил, что все будет хорошо, что ничего не случится. А то, что было раньше, – это все у меня в голове и больше нигде.
Но я не открыла дверь и не двинулась с места. Тем утром я приняла таблетку, но ни на грош не верила, что она подействует. Разве таблетка может остановить убийцу? Разве она задержит хоть на минуту моего личного Ангела Смерти?
Но, представьте, остановила.
В тот день ничего не случилось. Человек в черном костюме не появился.
Не пришлось ни от кого удирать, не пришлось падать с высоты. Не пришлось погибать, чтобы потом проснуться замерзшей и одинокой в лесу.
А что, может, медицина и вправду все умеет, а все эти убийства были, честно скажем, моим бредом?
Стук в дверь. Это мама. Ей достаточно лишь взглянуть на меня, и с губ слетает вздох.
– Послушай, Мин, – она присаживается на краешек кровати и убирает влажную челку с моего потного лба. – Сегодня ты идешь в школу – и никаких возражений. Я уже говорила с директором Майерсом, он ждет тебя.
– Ты позвонила директору?! – Меня как громом поразило. Если кто-нибудь в школе узнает, что моя мама болтает по телефону с Деревянной Ногой Майерсом, то…
– И доктору Лоуэллу тоже, – продолжает мама, словно всаживая мне в грудь кинжал. – Все понимают, из-за чего ты расстроена и чего боишься, но надо сделать усилие и оставить все это позади. Забыть. Сегодня у тебя будет нормальный, радостный, счастливый день рождения, и начнется он в школе. – Она силится улыбнуться. – Там уже готовят праздник для тебя и Ноа Ливингстона. Разве не здорово?
– Ага. Здорово… – Она ничего не понимает.
Так и вижу эту картину: стою напротив этакой нашей местной расстрельной команды ребятишек рядом с Ноа – самым красивым, богатым и застенчивым парнем в классе, – и эти его друзья ржут, фыркают и хохочут над нами, насмехаясь над ним и его новой «подружкой». А он только покраснеет и отойдет в сторону, оставив меня, как дуру, одну.
Мама поднимает жалюзи и хлопает в ладоши.
– Ну же, давай, автобус скоро уходит. Тебе надо на него успеть. Я дам им знать, что ты задержишься, но всего на несколько минут.
Она смотрит на меня и видит боль в моих глазах.
– Прости меня, Мин, но мне самой через полчаса нужно быть на работе, а без душа никак не обойтись. Томас, наверное, подумал, то ты сегодня не поедешь. Он уже в автобусе.
– Ну вот, и Гвоздь тоже… – Конечно, именно так он и подумал. Я сама ему вчера это сказала.
Под собственные жалобные стоны собираю вещи. Плетусь вниз по пыльной дороге к воротам трейлерной парковки. Небо сегодня свинцово-серое и темное, как и мое настроение.
Странно, что на дороге так пусто. Там, внизу, в долине, бурлит и пенится озеро. Я знаю, что над его поверхностью дуют жуткие ветра, хотя сама здесь еще их не чувствую. Над лесом стелется легкий туман, моросит дождик. Пытаюсь представить себе еще более неподходящую погоду и себя в ней. Может быть, мокрый снег в холодную полночь?
Фары дальнего света прорезают туман. Я отхожу к обочине и жду, пока проедет машина – темного цвета седан какой-то новой марки, едет достаточно быстро. Интересно, кто это в такую рань спускается с самого верха Куарри-роуд, причем не на пикапе.
Седан сворачивает за изгиб дороги.
Что-то с ним не так. Прижимается к обочине. Я отступаю еще дальше, но там обрыв, скользкий от дождя.
Я слышу смену шума двигателя – машина возвращается назад. Я ловлю на себе взгляд водителя.
Темные очки. Темный костюм.
Я громко кричу, но поздно, поздно кричать.
Машина несется прямо к обочине, нацелив бампер мне в грудь.
Вспышка мучительной боли. Ощущение полета.
Все цвета вокруг взрываются. Мир исчезает.
Я прихожу в себя и пытаюсь пошевелиться. Уже ночь, и, судя по всему, давно.
Вокруг кромешная тьма, но я знаю, где нахожусь.
Вот только мозг мой отключается. Какое-то время я просто сижу там, где очнулась, не в силах подняться.
Я словно снова вижу его лицо сквозь лобовое стекло – за мгновение до удара. Чувствую, как машина врезается в меня, как ломаются мои кости и как саму меня подбрасывает в воздух, как тряпичную куклу.
Все это никуда не делось. И никогда не кончится.
Прикасаюсь ногой к чему-то и инстинктивно отшатываюсь. Но это всего лишь мой рюкзак. Аккуратно застегнутый и абсолютно целый. Естественно. Так я и думала. Делать нечего, надо возвращаться домой.
Мама заключает меня в объятия, как только я переступаю порог нашего трейлера. Ее лицо искажено от гнева и облегчения. Меня накрывает волной дежавю.
– Где ты была?! – слезы текут из ее покрасневших глаз.
В углу – какое-то движение. Доктор Лоуэлл сидит в кресле-качалке моей матери с чайной чашкой в руке.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
