Глава 21— Перестань, — выставляю вперед руку, а сама ладонью чувствую шероховатость мужской куртке.
Дома меня действительно ждал сюрприз. Огромный букет цветов и пластилиновый замок, в котором все верхушки смотрят в разные стороны, а кривоватые, непропорциональные человечки — мама, папа и сын — аккуратно расставлены по территории.
А еще меня преданно ждал полнейший бардак в квартире.
Мдаа... сюрприз удался. Ничего не скажешь.
— Смотри, смотри! — Никита летит к строению и тыкает в него пальчиками.
Замок действительно огромный.
— Потрясающий. Вы молодцы.
— Мы тебе лепили! — и с детской непосредственностью добавляет. — А чтоооо надо сказать?
— Спасибо. Замок чудесный. И цветы тоже.
Вдруг я чувствую смелое прикосновение к своему бедру.
Денис незаметно подкрался сзади и уже лениво скользит выше, лаская ягодицу, и еще выше. Обхватывает талию и крепко прижимает к себе. А я пытаюсь крепко вцепиться в его руку.
Носом проводит прямую линию от плеча до уха и едва слышно заявляет:
— Одним спасибо ты сегодня не отделаешься. Даже и не пытайся.
— Вечером уедешь, сегодня оставаться не обязательно, — отвечаю таким же тихим шепотом.
— А ты заставь меня уехать.
Вскоре Денис уехал на работу. Но вечер он неизменно провел с нами.
И… да. На ночь он остался и сегодня.
Когда наступил вечер и Никита уже третий сон видел, мы с Денисом сидели на кухне и разговаривали.
Он — расслаблен и спокоен. Я — напряжена и сконфужена.
Я не понимаю, что делать. Денис не собирается уходить, как мне его вытолкать... Понимаю, что сижу, уставившись в одну точку, задумавшись. А потом вдруг осознаю, что я попросту устала. Устала противостоять ему. Устала от этой ситуации, в которую попала и допустила сама. И винить я могу лишь только себя.
Вдруг чувствую, как на мои плечи тяжело опускаются широкие ладони. И скользят вниз.
Я реагирую мгновенно. Ощущение загнанного зверька прожигает душу и держит в напряжении.
Эта игра-столкновение наших характеров и желаний наполняет душу особым трепетом.
Это чувственное восприятие и одно дыхание на двоих просто сводит обоих с ума...
Его язык ласкает мой рот, не спеша, плавно. Касается неба, скользит по жемчужному ряду зубов. Губы страстно зажимают мою нижнюю губу и слегка оттягивают ее. Мужские ладони сминают грудь, а я тону. Тону в его запахе. В его сбивчивом дыхании. В его настойчивости. В том, как он, несмотря ни на что, уверенно прет, как танк, и добивается нашей близости не грубостью, не властностью, не отсутствием выбора или принуждением.
Мягкость, нежность, трепет. Это необъяснимо. Даже после всего Денис прикасается ко мне, как к хрупкой фарфоровой статуэтке. Даже вопреки тому, что я когда-то давно предпочла ему другого. Что я умолчала о его ребенке. Что я всегда твержу одно и то же: он мне не нужен и я его не хочу. Несмотря на все это, Денис продолжает вести себя так, как будто я для него одна единственная во всей вселенной. Он вдыхает запах обнаженного тела... и делает это так, как будто получает нечеловеческое наслаждение от прикосновений.
Мои глаза закрыты. Чтобы принять, что мы находимся на диване в гостиной, а я уже наполовину обнажена, у меня уходит некоторое время. Я прихожу в себя только тогда, когда чувствую твердые губы на своем теле. И то, как Денис плавно скользит ладонью вниз живота.
Мгновение, и его пальцы уже во мне: ласкают, расслабляют. Мозг мой отключается полностью, потому что я начинаю чувствовать сердцем и телом. Откровенные ласки остро напоминают о том, что мужчины у меня не было давно. С того самого раза с Денисом. Поэтому сейчас собственное тело меня не слушается, отвечая на каждую первобытную ласку. Я подстраиваюсь под заданный темп, чувствуя, что уже на грани. А Денис обхватывает губами сосок, чувственно сдавливая. И одновременно усиливает напор пальцами. Внутренние барьеры уже лопнули, и волна яркого экстаза прокатывается по моему телу, окончательно смывая собою отголоски разума. Из груди врывается короткий стон.
Денис разводит мои ноги в стороны. Я слышу, как глухо шуршит молния, и наслаждаюсь плавным скольжением. Он во мне. Заполняет меня полностью. Начинает двигаться медленно. Целует страстно, неудержимо. И каждый голодный толчок становится все более резким и неудержимым, в такт ласкам языка. Я двигаюсь бедрами навстречу, понимая, что не могу сдержать тихие стоны. Наши тела соприкасаются, я трусь сосками о его кожу на груди. В душе все клокочет. Секс с любимым мужчиной — это не просто секс. Это нечто больше. То, что может вознести к небесам, это тонкая нить, которая связывает не только тела. Это настоящая магия и слияние сердец.
С тихим рыком Денис ритмично вонзается, и мои интимные мышцы уже сжимают его. Через пару толчков ударяет сильнее, чуть крепче сжимая мои бедра и затем отстраняется. Меня укрывает вторая волна наслаждения, тепло затмевает разум, и, кажется, что вокруг нас сияние и свет.
Мы оба пытаемся отдышаться. И понять, тот трепет, который царствует вокруг нас и живет внутри, настоящий?
Глава 22С той ночи изменилось все. Денис открыто и твердо заявил о своих намерениях. После развода он хочет видеть своей супругой меня. Хочет счастливую семью, правильную. Возможно, ее фундамент закладывался несколько странно, но он любит и меня, и сына.
— А ты что думала? Поматросить меня и бросить? Нет, Танюш, второй раз со мной такое не пройдет. Я уже не тот нерешительный, влюбленный мальчишка. Ставки растут. И теперь я точно знаю, чего хочу.
Он сожалеет о наших ошибках. О малодушии молодости. Сожалеет, что столько всего дурного получилось с Алесей. Со мной Денис очень внимательный, настойчивый, предприимчивый, заботливый. Если он именно таким был в отношениях с доченькой, я не понимаю, почему она не смогла ответить ему взаимностью и правильно выстроить отношения, возможно, и правда, никогда не любила по-настоящему. Я не могу сделать полноценные, глубокие выводы и судить не могу, но... Денис не был с ней счастлив. А для меня он лучший из мужчин. Самый. Самый. Самый. Да простит меня Егор...
С доченькой они позже все же поговорили. Обсудили детали развода и сопутствующие вопросы.
Со мной Алечка все также не общается. Она может ответить на звонок, но если и делает это, то лишь для того, чтобы сказать, что «немного занята». На мои просьбы созвониться позже, когда ей будет удобно, я всегда слышу одно и то же.
«Я не позвоню, мам. Не жди».
И тогда через какое-то время, довольно приличное, я пробую снова, но ситуация не меняется. Конечно, я не ожидаю, что она меня поймет и простит, но отвернуться, перешагнуть и вычеркнуть ее из своей жизни... боже упаси. Не могу. И я буду биться головой об стену до последнего. Как бы больно не было. И как бы сильно рана не кровоточила. И я очень надеюсь, что когда-нибудь смогу искупить свой грех перед ней, а она перестанет меня ненавидеть.
