– Потому что он мудак.
– Сонь, ну нельзя, – мнется сестра, пока я готова выть от боли.
– Что нельзя, Насть? Вот что? Нельзя залетать в восемнадцать без подушки безопасности! Нельзя ломать чужие вещи! Или нельзя обращаться в полицию на того, кто угрожает?
– Соня, ну не ори, я только Егорку уложила. Костя обещал, что если я буду каждый месяц давать деньги, то он спишет долг.
– Настя, ты себя слышишь? Ты забираешь деньги ребенка, чтобы заплатить отцу-мудаку не пойми за что? Пусть предоставит хоть какие-то документы, что ты обязана это делать, – я накрываю лоб рукой.
Боже, что за дичь. Как так можно свою жизнь по езде пускать?
– Там камеры были, – поясняет Настя.
Закрываю глаза, только чтобы ее хотя бы не видеть.
– Сколько? – спрашиваю.
– Что? – недоуменно пищит сестра.
– Сколько ты ему должна?
Она называет сумму, а я тихо офигеваю. Ощущение, что Настя там не машину, а автопарк сломала.
– Он счета показывал, – она обхватывает себя руками за плечи. – Сказал, что если бы не ребенок, то я должна была брать кредит. А еще ты и папа.
Прикинув, поняла, что мне на Зимнева года два без еды и воды придется работать, чтобы покрыть эту сумму. Угу, и как в каком-то романе – даже предложить богачу нечего, чтоб мне такую сумму сразу дали. И вообще, надо бы Настю одну бросить. Но блин, сегодня мне ее Костя чуть спину не сломал, а завтра сломает. И что дальше? Как жить?
Я лежу на кровати, пытаясь совладать с собой. Хочется накинуться на Настю, и душить, душить ее, пока у нее глаза не повылазят. Шучу, но сейчас я на нее очень сильна зла. В голове не укладывается, что такой треш мог произойти в нашей семье.
Нет, я всего ожидала. Ладно, пусть младшая сестра залетела, это полбеды, но сломать чужую машину, причем еще и отцу ребенка, и отдавать ему детские деньги – это где-то за гранью добра и зла.
В голове не укладывается, что это моя семья.
Точнее, от Насти я всего ожидала, но такого песца точно нет! Что теперь делать?
Если он и вправду сын начальника полиции, то тем более надо попробовать добиться правды.
– Сонь, – зовет Настя.
– Насть, просто уйди, – говорю ей. – Вот реально не до тебя сейчас.
Сестра очень аккуратно закрывает за собой дверь.
Я еще какое-то время просто лежу, пытаясь успокоиться и расслабиться, но в итоге удается лишь подняться с кровати.
Ладно, завтра подумаю, что делать, а пока придется заниматься своими делами.
Кое-как доползаю до ванной. Вот всегда думала, что хорошие мысли приходят тогда, когда стоишь под струями воды. Как вариант, если этот Костик продолжит наезжать, то можно смело вызывать полицию, а если он начнет качать права, то можно идти до конца. Не думаю, что в полиции прям все боятся его отца.
И вообще, он мог просто запудрить мозги Насте, и она поверила. Это ж моя сестра. Я ее в детстве на жвачку разводила. Говорила, что если она ее будет жевать, то у нее попа слипнется. И она боялась. До сих пор ее не жует. А степень ее доверия другим и так понятна – залетела в восемнадцать.
Я выхожу из душа и еле дохожу до комнаты. Спина горит. Что это такое – без понятия.
Проверяю телефон на зарядке. Пропущенный с неизвестного номера.
Нервно сглатываю. А вдруг это Костя Настин?
Несколько раз вздыхаю. Если это он… То я ему сейчас все выскажу.
Набираю номер, прислушиваясь к длинным гудкам.
– Але, вы мне звонили, – говорю уверенно.
– Софья? – слышится хриплый голос Зимнев из динамика.
На меня накатывает волна облегчения и успокоения.
– Да, Вадим Сергеевич, – отвечаю, а на губах расцветает глупая улыбка.
– Завтра машина не сможет за вами заехать. Вам придется добираться самостоятельно.
Улыбка сходит. Я вновь представляю этого Костю, вдавливающего меня в стену в парадной.
– Софья? – слышится голос Зимнева. – Все в порядке?
– Да, – как в тумане отвечаю я. – Хорошо, доберусь до работы. Вам вообще необязательно меня подвозить.
– Это всего лишь на неделю, – отвечает Зимнев. – Спокойной ночи.
– Спокойной, – отвечаю я.
От разговора с ним даже спина меньше болит.
Глава 14
Боль в спине наутро так и не проходит. Я ковыляю, как старая бабка. Еле спускаюсь по лестнице.
Опоздаю на работу, как пить дать.
Вдыхаю морозный воздух на улице.
Дверцы красной иномарки, стоящей возле подъезда, открываются. Я нервно отшатываюсь, когда оттуда выходит Костя и направляется ко мне.
– Доброе утро, Соня, – говорит он, улыбаясь и надвигаясь на меня.
Я нервно сжимаюсь.
– Что ты хочешь? – спрашиваю я.
– Настя тебе ничего не рассказала? – он приподнимает бровь.
– Настя рассказала мне все, – отвечаю я, скрещивая руки на груди. – А вот у тебя, кажется, не хватает совести.
Я молчу о том, что сказала Насте с утра, что если она не пойдет в суд и не подаст на алименты, то это сделаю я. Даже специально отпрошусь с работы ради такого дела. Только надо узнать имя и фамилию этого мудака, который только по крови отец Егорки.
Его мерзкий взгляд скользит по моему телу, а затем возвращается к глазам.
– Я тут так подумал. Ребенку же нужны деньги.
– Неужто алименты решил платить? – неестественно удивляюсь я.
Конечно, такой вариант он не рассматривает.
– Нет, пусть оставляет карточку себе. Да и не от меня этот ребенок. Напилась твоя Настя на гулянке, а теперь на меня этого, – он чуть не выплюнул слово, – вешает.
– Это суд решит, – пожимаю я плечами. – Она подаст на алименты.
Желваки играют на его лице.
– Не подаст. Тогда я подам на нее. Каково это будет матери-одиночке получить еще и срок за порчу имущества? Но к делу. Мне плевать на ее крохи. Выплачивать ее долг будешь ты. Я видел, на какой машине ты катаешься. Пусть платит твой любовник, или кто ты там ему.
Я приподнимаю бровь.
– А не сильно нагло? – уточняю у него, помня о том, что такой бугай, как он, может меня в один момент ушатать.
Тем более, я ни на минуту не забываю про боль в спине!
– И тем более, если была авария или еще что-то, где записи с камер видеонаблюдения, где счета за починку? – продолжаю я перебирать, видя, как он еще шире улыбается.
– А ты не дура, – говорит он. – Вечером привезу тебе все документы и съемку. И сама убедишься.
