— Увы, ваш архив работает слишком медленно, — невозмутимо ответил тот.
— Я лично их потороплю.
— Буду весьма вам признателен, — мне отвесили шутливый поклон.
— Лучше смотрите в окно, — фыркнула я. — Уверена, у вас в столице такого нет.
— Да, у нас в столице не только этого нет, — тихо произнес он, пристально глядя мне в глаза.
Вздохнула и отвернулась. Будем считать, что я не расслышала в его словах никакого двойного смысла. Так для нервов спокойнее.
Поезд прибыл на станцию Тронмор по расписанию. Немногочисленные пассажиры двинулись к выходу. Не стали задерживаться и мы, быстро набросив верхнюю одежду. Но перед выходом из вагона д’Эстар вдруг придержал меня за локоть.
— Подождите, — попросил он. — Вы ведь хотели быть не похожей на следователя.
— Да, — ответила осторожно.
— Тогда я вам помогу, — хитро улыбнулся мужчина.
Не успела даже отреагировать, как он потянулся к моей прическе и быстро вытащил из нее шпильки, позволяя волосам густой волной упасть мне на плечи.
— Вы что творите? — зашипела я возмущенно. — Совсем с ума сошли?
Попыталась собрать волосы обратно в пучок, но этот нахал нашел все шпильки до единой и спрятал себе в карман.
— Д'Эстар, верните мне мое имущество. Иначе я квалифицирую это как грабеж.
— Так вам гораздо лучше, — не проникся тот. — Для грабежа здесь слишком малый материальный ущерб. А если формально запрещённое деяние вследствие малозначительности не может причинить сильного вреда, оно не может быть признано преступным.
— Да вы…
— Пойдемте, Ирия, — мужчина протянул руку и заправил мне за ухо платиновую прядь. — Нас уже ждут.
Я раздраженно выдохнула, но послушалась и спрыгнула на платформу. Ветер сразу вынудил набросить на голову широкий шарф. Но он все равно не спрятал длинные волосы, и поэтому с лица моего спутника не сходила довольная улыбка. А мне хотелось его чем-нибудь стукнуть.
— Господа, — к нам уже спешил Ролсон. — Добрый день. Идемте, я подогнал автомобиль.
Хоть ехать совсем недалеко, хорошо, что у нас был транспорт. Пока мы шли до машины по платформе, сильный ледяной ветер успел доставить несколько неприятных минут. Он обжигал лицо, толкал в спину, поднимал вихри колючих снежинок, заставляя морщиться. Пусть я и не была совсем уж худой и хилой, но идти было неудобно.
Д’Эстар вдруг подошел совсем близко и взял меня под руку. И прежде чем успела разозлиться, я поняла, что он закрывает меня собой от разгула стихии.
— Спасибо, — произнесла так тихо, что из-за ветра этого явно бы никто не услышал.
Но к моему огромному удивлению, мужчина спокойно кивнул, даже не поворачивая ко мне головы.
Уже совсем скоро мы входили в двери общежития. Больше четырехэтажное здание могло похвастаться расчищенным от снега двором, свеженьким ремонтом и уютным теплом, которое встретило нас в квадратном холле. Там же мы смогли оценить удобные диванчики, широкие коридоры и яркие лампы. На работниках здесь явно не экономили. Что же такое предложил Джон Тромси, что могло заставить шахтеров покинуть это весьма сытное и комфортное место?
Мастер отвел нас в небольшую комнату без окон, которая использовалась как кладовая, и указал на три огромные коробки.
— По порядку, Хансен, Несбе и Отмар. Джон Тромси, к сожалению, ничего после себя не ставил.
— Совсем ничего?
— Да. Комендант говорит, что он приехал с небольшим чемоданом. С ним же и уехал.
— Приехал в Тронмор почти без вещей? — хмыкнул д’Эстар. — Явно не собирался здесь задерживаться.
Мужчина вышел, оставив нас одних. А мы молчаливо разделили чужие пожитки и стали изучать.
Сбросив пальто, чтобы не было слишком жарко, я пододвинула к себе ящик Ола Несбе. Многочисленная теплая одежда и обувь не были мне интересны, поэтому я проигнорировала их, взявшись на личные мелочи и стараясь найти что-нибудь действительно необычное или важное.
Сначала мне попадалась разная ерунда: приключенческая книга популярного автора, остатки лосьонов для бриться, старые газеты. Даже наткнулась на остатки недоеденного печенья. Такое ощущение, что комендант сгребал все подряд, не разбираясь, где мусор, а где нет. А сам шахтер собирался впопыхах, совсем не заботясь о том, что останется после него.
Потом под кучей хлама нашлась пухлая картонная папка, бережно завернутая в пергаментную бумагу. И это было интересно.
— Надо же, — хмыкнула я. — Ол Несбе оказался весьма сентиментален. И честолюбив.
Внутри оказался школьный аттестат, грамоты за участие в каких-то школьных конкурсах, диплом горного института. Пара снимков, явно со вручения этого самого диплома. Хвалебная характеристика с первого места работы. Старые выписки о выплатах с биржевых акций.
— Занятно, — хмыкнул рядом Раэн д’Эстар. — Он хранил всю эту макулатуру столько лет.
— Значит, она была важна для него.
— И при этом он ее бросил здесь, не забрав с собой, когда собрался уезжать?
— Действительно, — протянула я, поднимая на мужчину взгляд.
— Торопился?
— Или ему не дали возможности забрать все нужное.
— Но силой его вроде бы никто не уводил.
— Рослон говорил, что Отмар вел себя странно, — вспомнила я. — Может быть он был настолько неадекватен, от страха или по какой-то другой причине, что забыл о самом главном? Может быть ему угрожали?
— Хансен тоже ничего с собой не взял. Смотрите, Ирия, здесь остались даже его паспорт и чековая книжка.
Оставив без комментариев фамильярность, приняла из рук мужчины документы. Замызганный паспорт, чеки королевского банка, квитанция оттуда же.
— Около месяца назад он положил себе на счет довольно неплохую сумму, — пробормотала задумчиво. — А кислота из шахт когда пропала?
— Тоже где-то с месяц назад.
— Интересно, буду ли я права, предположив, что Хансен получил гонорар? Надо бы проверить его банковский счет, может он регулярно приторговывал украденным с шахты. Что-нибудь еще?
— Только его вещи. Такое ощущение, будто он не забирал с собой совершенно ничего.
— Может Тромси Хансена и не собирался уводить? А просто убрал? Например, как неудобного свидетеля?
— Судя по тому, что я видел за окном поезда, труп тут можно прятать вообще куда угодно, — заметил Раэн дЭстар.
— Увы, — скривилась я. — Безлюдных мест здесь очень много.
Коробку Рига Отмара мы разбирали в четыре руки. Здесь улов был скудным: только одежда, обувь и немного личных вещей. Единственное, что заслуживало внимания — это пакет с разной мелочью, явно сметенной прямо со стола мужчины. Обрывки каких-то бумаг, обгрызенный карандаш, чашка с толстым слоем чайного налета. И два маленьких пакетика из темно-коричневой бумаги, которые мне показались очень знакомыми.
