— Тот, кто всегда был в моём сердце, — тихо подтвердила она. — И мне страшно. Что ещё может явиться из тьмы, чтобы разлучить нас?
Его лицо на миг исказилось. Всего лишь на краткий миг, но Кира не пропустила бы даже самой мгновенной вспышки. Она научилась читать его лицо слишком хорошо.
— Что? — быстро спросила она. — Что ещё вы скрываете?
Он покачал головой.
— Нет, мисс Риаз.
— Будете мне врать? Скажете, что нет ничего, что всё в порядке?
Негромкий смех.
— А если и буду?
Кира возмущённо выдохнула.
— Нет уж! Вы ничего от меня не скроете и дадите честное профессорское слово, что никогда… эй!
Она не успела договорить. Профессор обхватил её за ноги, потянул на себя, и Кира с воплем рухнула на кровать. Прямо в его объятья.
Вглядываясь в его глаза, она больше не видела там глубинной боли, даже совсем надёжно скрытой. Или же он настолько владел собой, что научился скрывать от неё даже самые страшные новости?
А она, смеющаяся, счастливая, что её обнимает тот, кого она так желала.
Она уже не знала, померещилось ли ей это.
Но она должна была знать.
Кира резким жестом сбросила рубашку с его плеч. Откинула голову, глядя ему в глаза.
— Вы меня любите, — прошелестел её голос. — А значит, никогда не скроете от меня что-то действительно важное. Ведь правда?
— Скрою, — спокойно сказал профессор Деннет, окончательно освобождаясь от рубашки. — Ради своего и вашего же блага. Вас могут похитить и пытать, и будет лучше, если ваши похитители ещё до пыток убедятся, что вы не знаете обо мне ничего.
Эта фраза больно обожгла.
— Ничего?
— Ничего о моём противостоянии с моим отцом, — ровным голосом подтвердил он. — И так будет и дальше, мисс Риаз. Вы не знали о нашей с Этьеном операции о похищении амулета. И вы останетесь в неведении по поводу некоторых его. эффектов.
— Нет, если это вас убивает!
Он замер. Мгновенно.
— Что? — тихо спросил профессор Деннет. — Откуда вы это знаете?
— Я не знаю, я просто испугалась, что. — Кира оборвала себя. Она сидела на его коленях совершенно обнажённая, он был полунаг, и они только что позавтракали, собирались заняться любовью и пойти на прогулку.
А оказалось, что её любимый умирает.
И кажется, больше решил не скрывать этого от неё.
Он глубоко вздохнул, прижимая её к себе.
— Эта милая игрушка, увы, была проклята, — просто сказал он. — Я принял амулет, заявил себя его владельцем и скрыл его на себе от поисковых чар, но взамен меня ударило проклятием. Я не знал, что оно окажется настолько… прилипчивым.
— Но вы знали, что вас ударит!
— Конечно, знал, наивный вы ребёнок. Арчибальд фон Вюрнер не мог не защитить главное своё сокровище.
— Зачем же вы тогда его надели?
— Затем, что без нового владельца, защищающего артефакт, мой отец нашёл бы амулет и вернул его. Он продолжил бы охотиться на моих союзников, а меня в какой-то миг не оказалось бы рядом. Я мог попробовать уничтожить амулет с чьей-нибудь помощью, но проклятие бы высвободилось всё равно — и убило бы Этьена или кого-то ещё, кто мне дорог. Уж лучше владеть чем-то, что позволяет мне беседовать с вами так интимно, вы не находите?
Кире было не до смеха.
— И что же нам делать? — проговорила она.
— Путешествовать. Искать древние знания. Прощаться друг с другом, возможно. Даже если я умираю, перед смертью я подарю вам этот мир.
— Мне не нужен этот мир без вас. Мне нужны вы.
— Какое совпадение.
На миг его лицо сделалось жёстким.
— Проклятие рассеется, если магия создателя будет мертва. Меня опасались лишить магии шесть лет назад, чтобы не повредить бесценного новоиспечённого лорда Хили — вашего друга Райли. Но по отношению к своему отцу я такого трепета не питаю. И запечатал бы его магию тотчас, но.
— Вам очень нужен сильный донор для этого ритуала, — поняла Кира.
— Совершенно верно, мисс Риаз. А вы так непредусмотрительно отдали свой дар мне. Что ж, придётся его вернуть.
Он опрокинул её на спину, и его пальцы легко прошлись по ней наискосок от плеча до бедра.
— Какая красивая, — прошептал он.
— И голая, — поддакнула Кира.
— Непременно.
Профессор склонился над ней знакомым движением, почти касаясь ртом её груди, и Кира замерла в сладком предвкушении.
Но он остановился.
— Так что там было насчёт того, что я не могу вас заставить что-то делать? — задумчиво спросил он. — Пожалуй, заставить меня вам будет тем более сложновато.
Кира издала разочарованный стон.
— Впрочем, — его рука накрыла её вторую грудь, чуть сжимая вершинку, — всё ещё можно поправить. Если вы как следует попросите.
— Я прошу… — начала она.
— И это, по-вашему, как следует?
— Умоляю?
Он покачал головой, сжимая и вторую вершинку. Теперь её кожа искрилась под его прикосновениями, её тело умоляло о продолжении, сладкий спазм между ног всё нарастал, а он, он так и не.
— Да, — прошептала Кира. — Я подчинюсь вам полностью.
— И не передумаете?
— Нет.
— Этим самым вы соглашаетесь на страшные вещи, — опасным тоном предупредил он. — К примеру.
Кира ахнула, когда его рот наконец накрыл её грудь. Долгое ожидание стоило того — его ласки ослепляли, как яркий солнечный свет, а когда его рука оказалась у неё между ног, Кира почувствовала, как возбуждение вот-вот должно было захватить её с головой.
Но он не позволил ей. Умелыми и быстрыми движениями, прежде чем она успела ощутить разочарование, кончики его горячих пальцев пробежали по её плечам, рукам, пальцам, и её кожа запылала от его прикосновений.
— Пока амулет на мне, я буду касаться вас магией каждый день, — хрипло сказал он. — Потому что вам это нужно. и потому что это красиво.
Он поцеловал её, и Кира застонала ему в рот. Экстаз, каждая частица её кожи горела в экстазе. Что бы он с ней только что ни сделал, это превратило её в разгорячённую тропическим солнцем развратницу.
Кира взялась за ремень его брюк, не прекращая отвечать на его поцелуи. Это было так прекрасно — быть с ним, знать, что он помнит всё, принадлежать ему по-настоящему.
Если бы он только не умирал.
— Сколько? — прошептала она, когда он оторвался от её губ в очередной раз. — Сколько вам осталось?
