— Я рада, что ты приехала. Выглядишь… необычно, — ловко нашлась она.
— Сестрица, а тебе не жарко? Она выглядит нелепо, не поощряй ее! — услышала я ядовитый голос позади себя.
— Сегодня довольно прохладно, если бы ты хотя бы иногда выглядывал в окно, то знал бы, братец.
— Кажется, днем было очень даже жарко, но сейчас ничего, температура спала,— протянула мама, уже прекрасно понимая, что мы ее не слышим.
— Выглянуть в окно, зная, что на улице без конвоя ходит моя сестрица, это даже хуже, чем египетская казнь.
Я повернулась на 180 градусов, чтобы лицезреть подлеца лично. Выглядел он ничуть не лучше, чем всегда и я поморщилась от отвращения: и как мы вообще можем быть родственниками? У него же не вкуса, ни таланта, ни мозгов… Да он даже не симпатичный. Показать знакомым его стыдно и обычно я предпочитала помалкивать о том, что у меня есть брат. Для всего мира я была единственным ребенком в семье.
— Фу, теперь вот у меня аппетит пропал.
— Можешь не благодарить, а то смотрю ты разжилась парой лишних кило.
Я едва не задохнулась от возмущения. Братец всегда весьма метко мог определить больные места и безжалостно ударить именно туда.
— Март, прекрати! Сентябрина, он так на самом деле не думает, ведь всем известно, какая ты у нас тростиночка, — мама подошла и поцеловала меня в щеку. Сегодня она была чуть ниже меня, потому что выбрала телесные туфли на низком каблучке.
— Спасибо, мам. Я знаю, что он так не думает, ведь ему нечем.
И гордо удалилась в свою комнату. Не сбежала, а именно удалилась, гордо подняв голову. Тратить нервы на идиотского братца не хотелось, от семейного ужина прошло всего десять минут, а я уже на грани. По сути, он еще даже не начался, ведь папа запаздывает. В моей комнате мало что изменилось за те пару лет, что я переехала. Я предлагала маме переделать комнату во что-то более полезное, но она отказывалась, аргументируя это тем, что дома мне всегда рады.
Я услышала движение сзади и обернулась: на пороге стоял Март.
— Тебе чего? Если ты еще не высказал все оскорбления, подготовленные за неделю, так еще целый вечер впереди, успеешь.
Братец усмехнулся:
— Мама просила передать, чтобы ты спускалась: гости приехали. А еще она просила немного сдерживаться, стало быть, гости важные. Что, отец привез очередного бедолагу в надежде, что хоть кто-то на тебя позарится?
— Что, завидуешь что относительно тебя он таких надежд не питает?
— Было бы чему завидовать.
Я тяжело поднялась и уставилась на брата:
— Случай, тебе уже четвертый десяток скоро пойдет. Может, хватит уже меня ненавидеть и переключить свою энергию на что-то более полезное? Например, закончить начальную школу?
— Как это делаешь ты? Я так понял, сегодня нас ждет очередное шоу?
Отвечать я не стала, брезгливо оттолкнула Марта и прошла вперед, к лестнице. Спускалась я с воистину королевским видом, так увлеклась, что даже не заметила, как братец меня обогнал и теперь присоединился к компании, что ждала меня внизу. Исчадие ада нагло ухмылялось, родители недовольно хмурились, а гость по имени Макар (а прибыл к нам именно он) стоял, открыв рот в изумлении. На его лбу красовался здоровенный синяк, который он безуспешно пытался замаскировать челкой. Волосы у него конечно густые, но длины было явно недостаточно, чтобы скрыть весь лоб. Оказывается, ударила я его знатно, не зря Ромка всегда ноет, что сил у меня прямо пропорционально дури, а последней немало (вслух я бы ни за что подобного не признала).
— Папа! — возвестила я, сделав ударение на последний слог, и протянула родителю руку, чтобы тот ее поцеловал. К моим фокусам он давно привык, и ничуть не удивился, взял меня за протянутую руку, притянул к себе, крепко обнял и поцеловал в щеку.
— Рад тебя видеть, моя маленькая.
— Моя маленькая великанша, — ехидно заметил брат, но я приняла решеное его игнорировать, разберусь с мерзавцем потом.
— А что это за побитый молодой человек с тобой? Ты что, решил подражать маме и таскать в дом всяких обделенных? — «обделенный» в костюме, который стоил не дешевле моего красного платья (а оно обошлось мне ой как дорого), ухмыльнулся.
Надо отдать должное папе, он вновь и бровью не повел:
— Это Макар Александрович, мой большой друг. А это Сентябрина, моя дочь, я про нее тебе уже рассказывал, ну а Марта ты уже встречал, — обратился папуля уже к нашему гостю.
Тот сграбастал мою руку и смачно к ней приложился:
— О вашей красоте ходят легенды, теперь я понимаю, почему.
В другое время я бы расцвела, но сегодня подобного себе не позволила, только дурочки могут поверить всяким аферистам, потому сурово нахмурилась и прокомментировала, красочно закатив глазки к потолку:
— Стал мир невыносим с тех пор, как лесть учтивостью назвали.
— Я не привык льстить, Сентябрина.
— Да? А вы похожи на льстивого адвокатишку. Папа, твой друг адвокат?
— Нет.
— Я не адвокат и это не лесть. Лишь небольшое преувеличение, — глазом не моргнув, продолжил Макар. Вот ведь гаденыш, ничем не лучше моего дурацкого брата.
— Зовите меня Сентябриной Евгеньевной, надеюсь, вас не затруднит запомнить сразу столько букв. Похоже, у вас не хватило ума даже на то, чтобы стать адвокатом…
— Кажется, нам лучше пройти к столу, Ирочка как раз все подготовила, — заметила мама не самым радостным голосом. Ирочка – наша домработница, работает здесь сколько я себя помню и по совместительству это самая близкая мамина подруга, больше у нее ни с кем отношений не складывалось. Наверное потому, что в ее окружении царили одни лишь только гарпии, и маме было слишком тяжело выносить их общество. Я ее отлично понимала, хотя общество гарпий иногда любила: отличный способ поддерживать себя в тонусе и не терять хватку. К тому же, я запросто могу дать сто очков вперед любой из них.
Пока мы двигались в столовую, Макар учтиво предложил мне ручку, а я ее любезно приняла, с неудовольствием отметив, что этот проныра все равно выше меня. Надо же, я запомнила его чуть ниже… Как следует я его до сих пор не разглядела, только рост и общие черты, но пока существенного изъяна, кроме синяка, найти не смогла, что меня расстроило. Кажется, этот гад ничуть не изменился…
«Подлиза» — решила я в конце концов. Наверняка имеет виды на моего отца, вот и отвешивает мне комплименты, хоть и немного сомнительные. Некстати я вспомнила, что стырила у него кольцо с бриллиантом моей мечты и обозлилась на него еще больше. Аферист и выпендрежник! И наверняка здесь не случайно…
Папуля, как и полагается, сел во главе стола, рядом мы с мамой, а дальше братец и подлый Макар. Так как с братом мы друг друга не особо любили, то рядом не садились никогда. Я – потому что боялась, что он «случайно» пырнет меня ножом и станет единственным наследником, чего родители не переживут; из-за каких соображений он держался подальше мне неведомо. Так или иначе, в результате справа от меня оказался папин «большой друг», а Март мерзко ухмылялся, сидя напротив.
