Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
И еще — Инночка об этом не догадывалась — тридцать восемь лет и двадцать пять килограммов лишнего веса в делах постельных особую лихость автоматически исключают. Так что Славику не слишком темпераментная (вот тут ошибался он, но тоже об этом и подумать не мог), но верная и понимающая жена была бы куда удобнее череды молодых корыстных любовниц или (тем паче!) проституток.
Так что все резоны были налицо: и богат, и хорош собой, и пьет не сильно… И чего уперлась, коза безрогая?! Впрочем, про «козу» упоминать совсем не следовало, уж кому, как не ему, знать, какой несгибаемо упрямой бывает его бывшая женушка, если вдруг вбивает себе в хорошенькую рыжую башку, что ситуация противоречит ее «жизненным интересам».
— Теща, дорогая, здравствуй! Это тебе! — В лицо Капитолине Ивановне уперся алый веник. Славик был тривиален, как комод советских времен, и из всей флоры признавал только голландские розы с запахом заброшенного деревенского погреба. И исключительно пролетарского цвета.
— Славочка, голубчик, не стоило, это же такие деньги… — в присутствии зятя «железная леди» и бессменный завуч отчего-то робела. Видимо, Славик смущал ее обилием фигуры и звука.
А скандинавский Славик уже пер дальше по коридору, как танк, только что траки не позвякивали:
— Сын! Экий ты слон! Плеер! Тебе, эмпетришный, держи!
— Спасибо… — Сашка явно не хотел говорить «папа», но, покосившись на Инночку, выглянувшую из кухни, неохотно произнес: — Па… У меня уже есть…
Но родитель его уже не слышал: перед танком возникла первоочередная боевая задача — Инночка.
Ой, нет, только не это!.. Инночка поняла, что объятий и поцелуев ей не избежать, вся подобралась, и морально, и физически: изо всех сил выпрямила спину, расправила плечи, вытянула руки по швам…
— Инок, все хорошеешь! — заорал бывший муж и, видимо компенсирую неудавшийся супружеский поцелуй с закатыванием глаз и задумчивым пережевыванием Инночкиной нижней губы, долженствующим означать внезапно вспыхнувшую страсть, абсолютно неожиданно и очень звонко шлепнул Инночку по заду, обтянутому старенькими, домашними джинсами.
Ей захотелось встать на цыпочки и заорать ему в область кадыка — до лица она даже на цыпочках не дотянулась бы: да как ты смеешь! Но вместо этого она ледяным тоном сказала:
— Славик, мы в разводе уже пять лет. Тебе не кажется, что подобные жесты неуместны, даже если бы мы были наедине?
Интересно, с чего это она взяла, что простая инсинуация, даже в исполнении английской королевы, может каким-то образом помешать движению танка?
— Инок, это нам коньячку, я знаю, ты любишь! Это мясо, это рыбка… м-м-ах, копчененькая! А это вот! Торт! — продолжал психическую — или кулинарную? — атаку бывший муж.
Все бестолково толкались в коридоре, то ли оттого, что танк занимал все доступные и недоступные закоулки пространства, то ли оттого, что всем хотелось срочно разойтись в разные места: Инночка пыталась просочиться в большую комнату, где Капитолина Ивановна начала накрывать стол; сама Капитолина Ивановна отчаянно стремилась в кухню (на кухне, в духовке, несказанным ароматом исходило мясо по-французски, и пора было посмотреть, не подгорело ли); а Сашка упрямо стремился в свою комнату — в надежде, что о нем хоть на полчаса забудут.
В конце концов, через десять минут все уселись за стол. Инночка тихо радовалась: пролетарский голландский веник в хрустальном ведре — наследии эпохи развитого социализма — торчал посреди стола и загораживал ей неаппетитный пейзаж — кушающего Славика. Еще через десять минут она подумала, что вид еще можно было бы и потерпеть, при условии того, что звук — выключен. А Славик орал не переставая. И о том, какая у него трудная, но денежная работа. И о том, как хорошо бы им с Инкой и с Сашкой — да, Сашка? — съездить куда-нибудь. И о том, что вообще самое время повторить медовый месяц, и о своей новой машине, и о том, что Сашку надо отправить учиться в Штаты, а лучше — в Англию…
Еще через полчаса обнаружилось, что Сашке срочно надо уйти в свою комнату делать уроки, а маме надо зайти к соседке, чтобы та сделала ей укол от давления. Инночка знала: предлоги абсолютно благовидные, но истинные причины у каждого свои. Сын со всем пылом юношеского максимализма просто корчится от презрения к этим попыткам Славика делать вид, что все хорошо, что у них нормальная семья, а Капитолина Ивановна изо всех сил пытается оставить их одних — вдруг да помирятся?!
Глава 15
Инночка вяло ковырялась вилкой в салате. Ей было противно и скучно: сцена, которая должна была последовать после расползания домашних по углам, за прошедшие пять лет, прошедшие после развода, давно и сильно успела ей наскучить: «Ну, нам же было так хорошо вместе, давай все вернем!»
Ага, сейчас, все брошу…
Нет, нет, это все мысли, а вслух мы предельно корректны. Славик и в мирное время слишком шумный, а в гневе, особенно если начнет орать, — все, смерть «фамильному» хрусталю.
Она вспомнила, при каких обстоятельствах они расстались: посторонняя блондинка в супружеской кровати, пожалуй, была ни при чем. Ну, не то чтобы совсем ни при чем. Пока ребенок в лагере, бабушка на даче, а сама она должна была в этот день ложиться в больницу — он притащил домой (домой!) девицу. Вместо того, чтобы волноваться за жену. Например.
Она тогда с порога поняла, что именно происходит, да и трудно было не догадаться, прожив с человеком почти десять лет. «Не проходи в квартиру, не смотри, ты еще можешь уйти, позвонить домой, сказать, что вернешься через час!» А потом ей вдруг ясно представилась виноватая физиономия мужа. Блондинки, конечно, и след простынет, может, только сладкий запах духов останется… Сколько раз она наблюдала это выражение… Кот, совершивший успешный набег на хозяйский погреб с хозяйской же сметаной: «Ты, конечно, можешь устроить мне выволочку, но сметаны-то уже нет!» Конечно, все эти его многочисленные интрижки не составляли для нее тайны, но чтобы вот так, белым днем, по идее, в тот момент, когда она бродит по отделению, тоскливо ожидая диагноза?!
Да и за что, собственно, ей цепляться? За человека, чьи достоинства могли восхитить только семнадцатилетнюю дурочку? Зарабатывает она и сама неплохо, по крайней мере, для женщины в провинциальном городе. А главный аргумент мамы — ребенок должен расти в полной семье… что ж, никто и не собирается лишать Сашку отцовского внимания. А с нее хватит.
Может быть, тогда Инночка и не формулировала для себя все так четко. Просто две секунды колебалась — и прошла в спальню. Блондинка оседлала Славика, как Зена, королева воинов, верного коня. Самое ужасное и противное, что ей пришлось ждать, пока парочка на кровати соизволит ее заметить. Как только девица заверещала, Инночка ушла на кухню. И закурила. Впервые за восемь… или десять лет? А еще очень трудно оказалось не заплакать…
Конечно же, она заплакала, как только за блондинкой, сухо щелкнув замком, закрылась входная дверь.
Славик вообще-то всегда был не мастер на красивые слова, он и замуж-то ее позвал, как в соседнюю булочную, а ей-то казалось, что мужская сдержанность — это так романтично! Но этот монолог красного и потного мужа явно получался достойным увековечивания. По крайней мере, в бразильском сериале.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57