– Ты хочешь этого? – пробормотал он у самых ее губ. Затем положил ладонь между ее бедер и сжал ей лобок. – Или этого?
Она застонала, содрогнувшись от желания, и тело Джека напряглось в ответ. Он отчаянно хотел ее, его тело ныло от непередаваемого желания, и он боялся, что это может испортить наслаждение им обоим.
Она возилась с платьем, пытаясь его снять.
– Позволь мне, – внезапно охрипнув, сказал он. Фиона кивнула. Щеки ее полыхали, губы распухли от поцелуев. Джек быстро справился с оставшимися застежками. Он хотел видеть ее нагой, с распущенными волосами, с разведенными для него ногами – только для него, и больше ни для кого.
Эта мысль заставила его задуматься. Он не испытывал раньше собственнических чувств; его связи носили характер развлечений, получив удовольствие, он уходил и забывал о них. Свобода подобных встреч и придавала им определенную пикантность.
Но с Фионой все было иначе. Возможно, потому, что она была единственной женщиной, которую он потерял раньше, чем успел устать от нее. Может быть, потому, что она была единственной женщиной, которая отвергла его. А может, все объяснялось проще – чувством собственности. Она была его женой. От этого слова он испытывал непонятную дрожь. Грудь его вздымалась при этой мысли, тело возбуждалось.
Последняя завязка платья была развязана. Платье соскользнуло вниз, к талии – эта смесь кружев, шелка и невинеости. Освободившись от него, Фиона отбросила его в сторону.
На ней оставалась лишь тонкая рубашка, и розовые бутоны сосков дерзко выпирали сквозь материю, отчего у Джека невольно потекли слюнки.
Фиона села и наклонилась, чтобы расшнуровать ботинки. Рубашка натянулась, аппетитно обрисовывая округлые ягодицы. Джек залюбовался обольстительными формами, мысленно представив, как он приласкает эту очаровательную попку.
– Шнурки запутались, – пробормотала она, наклонясь еще ниже. Волосы ее упали на плечи, шпильки осыпались на пол. Фиона досадливо вздохнула, вынула оставшиеся шпильки и закрепила волосы за ушами. Джек наблюдал за ней, сердце у него билось все быстрее. Волосы у нее были шелковистые и густые и при свете камина казались черными. Ему хотелось провести руками по этим волосам, погрузить пальцы в это мягкое богатство. Боже, она была прекрасна!
Не подозревая того, что Джек с трудом сдерживает себя, Фиона сердито потянула за узелок.
– Проклятие! – рассердилась она. – Я не могу их развязать, они все затянулись.
Джек схватил ее за запястье:
– Оставь их в покое. Я не могу ждать.
Он притянул ее к себе и, целуя, стал стягивать рубашку с ее плеч, к талии, к ногам.
Кружева зацепились за каблук, Джек дернул рубашку еще сильнее, не обращая внимания на треск разрываемой материи. Обхватив Фиону за талию, он приподнял ее и положил на середину постели. И теперь она лежала перед ним нагая, дразня белизной кожи, обрамленная густыми глянцевыми волосами, в шелковых чулках и темно-синих кожаных башмачках.
Джек отступил назад, чтобы насладиться обольстительным зрелищем. Было нечто пикантное в том, что тело ее было обнажено и в то же время на ногах оставались строгие башмачки, а чулки закрывали ноги вплоть до середины обнаженных округлых бедер.
Ослепительная белизна ее тела контрастировала с длинными черными волосами, рассыпавшимися на подушке, и густыми завитками под животом, которые скрывали тайны между пока еще сведенными вместе бедрами.
Никогда в жизни Джек не видел ничего столь обольстительного, столь прекрасного. Фиона подняла руки и притянула его к себе, прижавшись обнаженной грудью к его груди. Джек утонул в ее объятиях, вбирая в себя исходящий от нее аромат. Он пробовал на вкус ее губы, щеки, целовал в нежную шею и плечи. Каждый дюйм ее тела был для него привлекательным и интригующим. При каждом поцелуе тихий стон вырывался из ее уст, который, в свою очередь, зажигал его. Снова и снова он возвращался к ее губам и целовал их, вдыхая ее аромат и исследуя ее.
Фиона постанывала возле его рта, и от этого чувственного звука Джек в конечном итоге потерял контроль. Он прижался к ней, она раздвинула под ним ноги, обхватив его и притянув к себе.
Она была сильно возбуждена. Джек мог это видеть, обонять и ощущать на вкус. Он подсунул руку под ее колено и приподнял ее ногу до своей талии; его мужское естество уперлось в нежное, влажное отверстие.
Фиона ахнула, запрокинула назад голову и закрыла глаза.
– Да! – сказала она в промежутке между прерывистыми вдохами. – Пожалуйста!
Однако он отступил. Хотя ему мучительно хотелось оказаться внутри ее, он хотел, чтобы она захотела его еще сильнее.
Медленно, совсем медленно он стал вводить свое естество в нее, скрипя зубами по мере того, как тугая влажность охватывала его с твердостью затянутой в перчатку руки. Губы Фионы приоткрылись, она громко застонала, открыла глаза и встретилась с его взором.
– Джек…
Она, побуждая его двигаться быстрее, вцепилась ему в плечи.
Он ускорил темп, ощущая ее всю целиком, и увидел выражение удовлетворения на ее лице.
– Да, – выдохнула Фиона.
Она распростерлась под ним, обольстительно теплая и влажная, шепчущая его имя, извивающаяся под ним, ее пятки стучали по его ягодицам. Эмоции нарастали от прикосновений жесткой кожи, от запаха сирени, от несдерживаемых звуков, выражавших удовольствие.
– Да, да, – бормотала Фиона, притягивая его к себе. Кожаный башмачок потерся о его бедро, и Джек застонал от сладостных эротических ощущений, нахлынувших на него. Фиона с готовностью выгнулась ему навстречу.
– Джек! – вскрикнула она.
За всю жизнь Джеку никогда не приходилось так бороться зато, чтобы сохранить над собой контроль. Никогда он не воспламенялся большей страстью, чем в этот момент. Словно она напустила на него чары, сила которых возрастала при каждом новом прикосновении.
Бисеринки пота выступили у него на лбу. Он запустил руки в ее волосы, зажав в кулаки их шелковистую мягкость.
Фиона стонала не переставая, ее движения сделались беспорядочными. Джек схватил ее за плечи и изо всей силы погрузился в ее лоно.
Она открыла глаза, у нее сбилось дыхание. Губы были открыты, но она не могла произнести ни звука. Внезапно она резко приподняла бедра, прижавшись каблуками к его ягодицам, и волны сладостного освобождения пробежали по ее телу и передались ему в тот момент, когда она несколько раз на вздохе произнесла его имя.
Однако она не успокоилась на этом. Фиона снова притянула его к себе, подстрекая к действию.
Джек толкнулся вперед, снова доведя Фиону до пика. Она с криком выгнулась ему навстречу, обхватив ногами его бедра, и он ощутил, как волна наслаждения нахлынула и затопила его.
Он пережил пик экстаза одновременно с ней, хриплым голосом выговаривая ее имя, затем со стоном опустился на нее. Она продолжала содрогаться под ним, закрыв глаза и приоткрыв рот, лицо ее полыхало от страсти.
