Должно хватить. Уж он постарается.
Элен то проваливалась в негу сна, то подталкивала себя к пробуждению.
Внезапно ее глаза широко распахнулись, сфокусировались на луче света, пробивающемся через задернутые черные занавеси. Сдерживая дыхание, она прислушалась к раздающемуся рядом звуку. Чье-то дыхание.
Паоло.
Элен напряглась. Обнимающая ее рука скользнула вниз, задевая пальцами обнаженную кожу.
Обнаженную?
Она не могла припомнить, как ложилась в постель, тем более как раздевалась. Но определенно Паоло в тот момент рядом не было.
Мысли испуганно заметались. Что еще она не помнит?
В голове закружились обрывки сна. Случайные кадры, дразнящие, отказывающиеся выстраиваться по порядку, бессмысленные. Ей снова снился Паоло, только он был гораздо реальнее, чем обычно. Медленно восстанавливались обрывки ощущений — снимаемая с нее одежда, ласковые руки, скользящие по коже, теплые губы, касающиеся груди.
И словно молния блеснула во тьме. Это был вовсе не сон. Больше всего Элен беспокоили подробности, не желающие вспоминаться. Что еще он делал? Мозг лихорадочно прокручивал сновиденье в поисках ответа. Секс ведь должна она была запомнить? Но не осталось никаких реальных подтверждений.
Тогда почему он здесь?
Паоло не дотрагивался до нее с момента своего появления в Нью-Йорке. Забрав под свой контроль всю ее жизнь, никаких поползновений на физическую близость не делал. Лишь пару раз его взгляд позволял догадаться, что он не забыл о произошедшем между ними в Париже. А сейчас Паоло видит в ней лишь идеальное вместилище для его ребенка. Инкубатор.
Инкубатор, назначенный отправиться на помойку сразу после появления младенца.
Так что он делает в ее постели?
Паоло заворочался, и Элен затаила дыхание, соображая, как выберется из-под его руки и где следует после этого искать халат.
Его пальцы легли ей на бедро, чуть сжали. Она непроизвольно дернулась.
— Крепко ты спишь, — произнес Паоло. — Наверно, очень устала.
Голос звучал чуть хрипло со сна, действуя на нее как хорошая доза чистого тестостерона. И не надо поворачиваться, чтобы узнать, как Паоло выглядит, звуки голоса несли всю нужную информацию. Глаза, затененные ресницами, и темный от щетины подбородок.
— Что случилось с моей одеждой? — спросила Элен, стараясь говорить невозмутимо, как будто самым естественным для нее делом было, проснувшись, обнаружить в своей постели мужчину, которого там не было вечером. — Кто меня раздел?
— Я. Что-то не так?
— А ты как считаешь?
Уловив движение рядом, Элен догадалась, что Паоло оперся головой о локоть.
— Посмотри на меня, — проговорил он.
Плотно обернувшись простыней, она приподнялась.
— Ты зря беспокоишься, — он указал на обвившуюся вокруг нее простыню. — Я уже все это видел прошлой ночью. У тебя нет от меня секретов.
Ее щеки запылали.
— Кто дал тебе право?
— Я твой муж!
Невозможно спорить лежа. Откинув простыню в сторону, Элен направилась к шкафу.
— Ты мой охранник. Тюремщик. Ты запер меня до той поры, пока я не рожу твоего ребенка. Муж? Не думаю, что ты понимаешь значение этого слова.
На его щеках вздулись желваки, губы сжались.
— Может, и так, но я твой муж и буду раздевать тебя, когда посчитаю нужным.
— Откуда мне знать, что этим ты и ограничился вчера ночью? Я спала. И ты воспользовался моим состоянием.
Его брови взлетели, он усмехнулся.
— Поздновато начинать беспокоиться о своей добродетели, не находишь? Некоторые скажут, что это ты мною воспользовалась. Ведь это ты утверждала, что предохраняешься, не так ли?
— Ничего подобного! Я лишь предполагала, что защищена, и так тебе и сказала. Но это к делу не относится. Никто не давал тебе свободного доступа к моему телу.
— Прошлой ночью ты вроде не возражала. Напротив, демонстрировала полное согласие.
— Мы не…
— К сожалению, нет, — сказал он, отворачиваясь. — Мы не. Но ты была не прочь. Я нисколько не сомневаюсь.
— Нет, — упорствовала Элен. — Слушай, Паоло, это нечестно. Тебе мало, что ты запер меня здесь? Я не думала, что дополнительно ты собираешься со мной спать.
Он откинул покрывало и, бесстыдно голый, поднялся с постели.
— Мы женаты, имею я понятие о том, что такое муж, или не имею. И нам хорошо в постели. Чем можно воспользоваться, раз ты здесь.
Его равнодушные слова камнем упали ей на сердце. Не может он быть таким бесчувственным, таким жестоким. Использовать ее для секса, пока она в плену, а потом вышвырнуть вон…
Хорошо бы оторвать глаза от его обнаженного тела, но она не могла. Очарование хищных движений Паоло, совершенство форм — невозможно не смотреть, так же как невозможно опровергнуть изначальную правоту его утверждений.
Им хорошо вместе.
Элен глотнула воздуха, в голове родилась идея.
Может, не стоит сопротивляться ему? Он понятия не имеет, на что идет. Какое орудие дает ей в руки.
Тогда, в Париже, Элен удалось. Иначе он не стал бы разыскивать ее после.
Сейчас их связывает больше, чем фиктивный брак. Теперь они создали новую жизнь. Жизнь их ребенка.
Могут ли занятия любовью изменить его отношение к ней?
Должны. Потому что тот человек, которого она знала раньше, не мог исчезнуть. Он спас ее от ненавистного замужества, не побоявшись одного из самых могущественных нефтяных магнатов. Не мог он так сильно измениться.
Если ей удастся отыскать настоящего Паоло, у них обоих появится шанс.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
По возвращении из клиники их встретили звуки детского смеха — значит, приехала сестра Паоло. Кармелла явно готовилась к пиршеству: из кухни плыли не правдоподобные ароматы.
Кармелла кинулась их встречать, перемежая вопросы поцелуями и объятиями.
— Вuonо, хорошо, — успокоил ее Паоло, — лучше и быть не может.
Элен украдкой взглянула на него. Несмотря на смущение жены, Паоло одолел врача вопросами относительно супружеских отношений и их безвредности для плода. Проявленная им прошлой ночью выдержка внезапно получила объяснение. Ее сонное состояние мало его трогало. Он боялся навредить ребенку.
Но теперь, получив желанный ответ, как скоро он воспользуется возможностью?
Огромным усилием воли она заставила себя держаться нормально — приветствовать его родню, выслушивать их вопросы, отвечать им. Автоматически улыбаясь, пожимая руки, она думала лишь об одном — о том, что должно произойти сегодня вечером.
