Бернелл смотрел на прелестную девушку в слишком коротком платье, которое могла бы носить его храбрая матушка, с густой ярко-рыжей косой, наверняка названной бы его матерью проклятием дьявола, на синюю ленту под цвет глаз. Почему ее лицо кажется знакомым? Да, девушка кого-то напоминает, и это, — понял он с заколотившимся сердцем, — почему-то его тревожит. Но в чем дело? В ее рыжих волосах… Он никак не может вспомнить. Тревожит его, королевского секретаря, что-то такое, что имеет отношение к заботам его величества? Нет. Этого не может быть. Кто она? Бернелл изогнул тонкие темные брови:
— Не знал, что вы женились, милорд. Король ничего мне не сказал. Но как вы успели найти леди и время за эти несколько дней?! Это может обернуться несчастьем. — Он набожно перекрестился.
Гаррон подскочил едва ли не на фут.
— Она не моя супруга, сэр! Просто живет здесь, в Уореме! Мне сказали, что она дочь погибшего священника. Она… — Гаррон помедлил, — очень сообразительна.
Бернелл продолжал изучать серьезное молодое лицо, темно-голубые глаза, рыжие брови… Ее кожа была белее снега, который он видел три зимы назад в Йорке, прежде чем этот снег почернел от людских сапог.
— Но священники не женятся, Гаррон.
— Не женятся.
Девушка — незаконная дочь священника? Значит, он ошибался и никоим образом не мог видеть ее раньше. Ничто не может тревожить его в этой девушке. Просто с возрастом его ум становится уже не таким острым. Она сообразительна? Странное замечание для воина.
Бернелл не сводил с нее глаз.
— Такое случается, верно?
И все же одна мысль не давала ему покоя. Кого она напоминает?
— Мне говорили это много раз, сэр, — согласилась Мерри, пожирая его глазами. Похоже, он помнит ее, только не может понять откуда.
Бернелл показал на солдат:
— Наш дорогой король, наш великодушный повелитель послал этих людей для защиты мулов и, возможно, своего ничтожного секретаря. Гаррон, четверо солдат ваши, если окажутся вам полезными. Король сказал, что жалованье им будете платить вы, поскольку его… щедрость так далеко не простирается.
Если говорить правду, участие короля было самым минимальным. Просто когда счастливый случай привел сэра Лайла Клайва и его троих людей в Лондон, это Бернелл сказал королю, что необходимо сделать, повелитель же только кивал. Но лорду Гаррону это знать необязательно. И теперь Бернелл, как честный человек, вернее, настолько, насколько может быть честным придворный, пояснил:
— Это наша добрая королева прислала тебе кухонную утварь. Насколько я припоминаю, наш король фыркнул, когда пересчитал количество мулов, необходимое, чтобы привезти вам все эти дары, но согласился, поскольку вы честно служили ему целых три года. Королева только что подарила ему маленькую принцессу, и это его смягчило. Он… э… потребовал, чтобы мулов ему вернули.
Гаррон едва сумел подавить безумное желание рассмеяться. Он впал в отчаяние. Таким образом король Эдуард позаботился о его спасении, вернее, не слишком возражал, когда королева проявила свою заботу. Сомнительно, чтобы нечто подобное случилось с ним еще раз в этой жизни.
Бернелл представил ему сэра Лайла Клайва, младшего сына, без всяких надежд на наследство. Таким был Гаррон три года назад. Сэр Лайл был старше Гаррона на добрых десять лет, темный и смуглый, как мавр, мускулистый и худой, как кнут, который носил за поясом вместе с мечом. Под густыми бровями посверкивали глубоко сидящие глаза, такие же черные, как душа грешника. Почему Гаррону так казалось?
Сэр Лайл поклонился.
— Я был посвящен в рыцари восемь лет назад лордом Альфредом де Креси, когда спас ему жизнь в битве. Но земель к титулу не прилагалось. Я был с ним до его смерти два года назад. В прошлом месяце я едва не погиб в сражении за гнусное болото рядом с Кеттлторпом. Алчный барон, который нас нанял, отказался платить мне и моим людям. Но его окружали десять солдат, так что я не смог убить мерзавца. Когда я пришел к королю и принес жалобу, он только что услышал о ваших бедах здесь, в Уореме. Я и мои люди ищем приюта, милорд, а король сказал, что вам нужны солдаты. Нас четверо. Мы хорошо сражаемся и хорошо работаем.
Гаррон продолжал изучать сэра Лайла. Его жизнь зависела от того, правильно ли он определит характер этого человека. Честен он или злодей?
Но сейчас это не важно. Он привел еще троих, сильных и крепких, не изголодавшихся. А это означает, что в Уореме теперь есть три пары рабочих рук.
Гаррон сжал правую руку сэра Лайла:
— Добро пожаловать на мою службу. У меня есть еще два небольших замка в дне езды отсюда. Ферли и Рэдсток. Не знаю, добрался ли до них Черный Демон. Целы ли они или уничтожены. Как сами понимаете, здесь многое нужно сделать. Видите — все бараки разрушены. Если хотите, чтобы Уорем стал вашим домом, придется потрудиться.
— Мои люди достаточно выносливы, милорд, — спокойно ответил сэр Лайл, — и, так же как я, полны желания начать новую жизнь. Думаю, все мы предпочтем строить, а не умирать за земли других людей. Все мои люди достойны доверия… ну… по большей части. — Лайл хрипло рассмеялся. — Зато и внешние и внутренние стены не тронуты, и это уже облегчение. Черный Демон, говорите? Никогда не слышал этого имени. Не знаете, кто он?
— Пока нет.
— Вашего брата убил именно он?
— Нет. Брат внезапно умер до появления этого человека. Как только я приведу здесь все в порядок, найду Черного Демона и убью.
— Да, — кивнул сэр Лайл, — он заслуживает смерти. Легко увидеть, что бараки когда-то были просторными и удобными и что здесь рос плодоносящий сад. Позвольте, милорд, нанести ему один удар мечом, когда мы его поймаем.
Слова честного человека, но у Гаррона по-прежнему не было определенного мнения о сэре Лайле. Что же, скоро все станет ясно. Он поручит ему и его людям, вернее, теперь уже своим, такую тяжелую работу, какой они никогда прежде не занимались.
Он увидел, как Алерик уставился на Лайла. Морщинистое лицо было абсолютно бесстрастным. Он явно оценивал, можно ли доверять рыцарю и этим троим.
Гаррон поговорил с двумя солдатами, добравшимися до короля, понял, что они ранены, и позвал Мерри.
— Это бывшие солдаты моего брата, — пояснил он. — А теперь мои. Они храбры и отважны, но оба ранены. Позаботься о них.
Прежде чем Роберт Бернелл устроился на наспех сколоченном, покрытом одеялами табурете, Гаррон услышал стук молотка во внутреннем дворе. Самый прекрасный на свете звук…
Глава 13
Тучи нависали низко. Дул холодный ветер. Но дождя не было.
Гаррон, растирая руки, сказал Тапперу, что должность привратника по-прежнему за ним и что ему придется держать ухо востро. Старик гордо кивнул и расправил костлявые плечи. Гаррон расставил королевских солдат по стенам, приказал оставить решетку поднятой, а мост — опущенным. Днем еще две дюжины жителей Уорема притащились в замок. Все изголодались и были оборваны, но при виде покоившихся в ножнах мечей и жарившегося на вертеле мяса немного приободрились, а кое-кто даже смеялся, и во всех глазах светилась надежда. Гаррон никогда раньше не раздумывал на подобные темы, но сейчас ему казалось, что надежда — это вещь ощутимая, то, что он мог чувствовать и даже обонять в самом воздухе.
