— Несколько раз. Они снова замолчали.
— Ну да, — неохотно согласилась она после долгого раздумья. — Но… что они хотели… кого я должна была сюда заманить? Представителя? — Она фыркнула. — А может быть, Охотницу? — Она задумалась. — Честно говоря… я о ней даже не думала.
Усилия, с которыми эти двое предавались столь любимому людьми занятию, со стороны казались почти забавными.
— Не знаю, кого! — со злостью проворчал сотник. — Я знаю, кто пришел: я! И привел сюда единственный громбелардский отряд, который еще в состоянии выйти в горы. Если кто-то или что-то нас прикончит, это будет означать, что войска в Громбеларде больше нет. Все остальное — это просто городская стража.
Он поднялся и спрыгнул со скамьи.
— Хватит! — сказал он. — Ты утверждаешь, что причиной всему — человек, который посадил тебя в клетку?
— Я в этом уверена.
— Нет. Я уверена, я же ясно сказала.
Больше его ничего не интересовало.
— Тогда нужно найти его и убить.
— Вэрк. Я допрошу пленников.
19
Сидя спиной к скале, Каренира лениво наблюдала за удивительно светлыми облаками, плывшими с запада на восток. Ветер сменил направление. Это означало, что погода существенно улучшится. Можно было ожидать легкого дождичка вместо непрестанного ливня. Около полудня дождь мог вообще перестать.
— Ну-ну… — довольно пробормотала она.
Увидев Ранера, шагавшего посреди дороги, между крутыми склонами холмов, она встала и махнула рукой. Он направился прямо к ней, сел рядом и потянулся к бурдюку.
— Они все время идут за нами. Из виду они нас потеряли, но, похоже, неплохо знают окрестности и им известно, что эта дорога — единственная. Так или иначе, они нас догонят.
— Сколько? — коротко спросила она.
— Пятеро.
Она вздохнула.
— Так что? Подождем их здесь?
Он явно не расслышал вопроса.
— Странное дело, — задумчиво проговорил он. — Кажется, я знаю одного из них.
Она подождала, но продолжения не последовало.
— Ну и?.. — поторопила она.
— Что? А… Ну и ничего. Не знаю, откуда.
Она пожала плечами.
— Подождем их здесь? — снова спросила она.
— Наверное, да.
— Тогда отойдем немного в сторону. — Она показала на груду каменных обломков у подножия правого склона.
— Свет, — пояснила она, видя его вопросительный взгляд. — Сегодня удивительно светло, мне что, стрелять против света? Ну, ты что? — Она искренне удивилась. — Никогда не стрелял? Даже из арбалета?
— Не люблю арбалет, — буркнул он. — Ни разу не попадал в цель.
— О… — вздохнула она с преувеличенным беспокойством.
Ей хотелось еще немного над ним поизмываться, но она вовремя вспомнила, что этот человек вообще не обладает чувством юмора — шуток не понимает, дружескую же насмешку готов принять близко к сердцу. Так что она лишь покачала головой.
— Идем к тем скалам, Ранер.
Они пошли.
Много веков назад в Громбеларде жило могущественное племя шергардов. Воистину велик был гений вышедших из этого народа строителей, ибо древние сооружения и дороги стояли наперекор течению времени. Не использовавшиеся в течение сотен лет, никогда не ремонтировавшиеся, они превратились в руины, но все же не позволили горам поглотить их без следа. Ветер и вода, убийственные для коричневого кирпича, использовавшегося в Громбе или Бадоре, убийственные даже для самих Тяжелых гор, оказались бессильны против прекрасно обработанных каменных плит и блоков, служивших шергардам в качестве строительного материала. Дорогу, выложенную именно из таких четырехугольных каменных плит, видели сейчас перед собой Каренира и Ранер. Ее не сумели размыть дожди, и, хотя теперь потрескавшиеся плиты лишь кое-где виднелись из-под нанесенных водой мелких каменных обломков, провалившаяся в некоторых местах дорога все еще была лучшей во всем Громбеларде.
Однако дорога эта вела в никуда. Пересеченная многочисленными пропастями — ибо каменные мосты шергардов давно перестали существовать, — она неожиданно обрывалась в самом сердце гор, в полутора десятках миль от Бадора. Существовал ли когда-то город, в который вела дорога? Скорее всего, нет — иначе остались бы руины… Похоже было на то, что строители неожиданно забросили свою работу. Что могло быть тому причиной? Ответа никто не знал. Так же как никто не знал, куда ушел этот могущественный народ, самый могущественный из всех, кто когда-либо жил под небом Шерни. Каренира, устроившись среди скал, задумчиво молчала. Она просматривала стрелы, вынимая из колчана те, которые по каким-то причинам сочла лучше других. Видно было, однако, что мысли ее сейчас где-то совсем в другом месте.
— Хотелось бы мне знать, какие они были на самом деле, — сказала она. — Я хотела бы с ними познакомиться…
— С кем? — Ранер наблюдал за дорогой.
— С шергардами.
— А… Ну да, — пробормотал он.
Она чуть улыбнулась и отложила колчан. Он посмотрел на нее через плечо.
— Эти стрелы лучше?
— Лучше, что не значит, что они хорошие… В Громбеларде нет хороших стрел. Влажность, — пояснила она.
Она вынула лук из чехла.
— Я даже не удивляюсь, — пробормотала она, — что ты не можешь никуда попасть. А я? Хочешь услышать, насколько легенда соответствует правде? — язвительно спросила она.
Она положила лук поперек колен.
— В Армекте за такую стрельбу меня бы выгнали из легиона. С пятидесяти шагов я могу попасть в человека, но в какое место — это уже чистая случайность. Тетива иногда мокрая, а иногда сухая, стрелы иногда легкие, а иногда тяжелые, ибо из любой можно воду выжать. Впрочем, все равно — сухие, мокрые… Главное, что они всегда плохо сбалансированы и летят куда им захочется, поскольку оперение годится лишь на забавы с девочками, и больше ни на что. — Она взяла стрелу и пощекотала себе шею. — Но попробуй достань в Громбеларде хорошие стрелы для лука! А если достанешь, то потом полгода мочи их под дождем, бейся колчаном о скалы, размахивай им, топчи его, садись на него, а под конец стреляй, — с небывалой горечью закончила она. — Все без толку, — сказала она. — Да еще этот ветер.
Он смерил взглядом расстояние, отделявшее их от дороги.
— Пятьдесят шагов… Здесь, пожалуй, больше, — слегка обеспокоенно сказал он. — А если не попадешь? Пятеро — это многовато…
В первое мгновение она не поняла, о чем речь, все еще занятая собственными мыслями.
— Что — «пятьдесят шагов»? — переспросила она. — И что значит «если не попадешь»? Э, я говорила о бегущем человеке… и ночью, — объяснила она.
