свои мысли.
Я был слишком увлечен ею.
— Я думала, я тебе нравлюсь.
Ну, трахни меня, мое сердце чуть не лопнуло, когда она произнесла эти слова.
— Что ты сделал, Джонни? — Гибси толкнул меня, отрывая от моих мыслей.
— Я сделал это снова, — признался я.
Он настороженно посмотрел на меня. — Ты снова отвез ее домой?
Кивнув, я издал сдавленный стон. — За исключением этого раза, я пошел еще дальше и заставил ее вернуться домой после школы.
— Джонни…
— Я буквально поднял ее и посадил в гребаную машину, Гибс. — Испустив еще один разочарованный вздох, я откинулся на спинку стула и застонал. — С моей мамой.
Он рассмеялся. — Ты идиот.
— Я знаю, — простонал я. — А потом Ма сделала то, что у нее получается лучше всего.
— Она вмешалась, — со знанием дела добавил Гибси.
— Привела ее в дом.
Брови Гибси взлетели вверх. — Твой дом?
— О да, — прошипела я, все еще чувствуя горечь. — Затем она пошла и рассказала мне об этом.
Гибси вздрогнул. — О, Иисус.
— Я знаю, парень. — Я покачал головой, заставляя себя сосредоточиться на дороге. — Это было жестоко
— Где была Шэннон, когда шел этот разговор?
— Это худшая часть, — ответил я с гримасой, указывая на школу. — Мама решила, что было бы замечательно заставить Шэннон принять душ. Я бросаю на него злобный взгляд. — Еще один.
— Ты издеваешься надо мной? — Гибси хихикнул.
— Я тебя не издеваюсь, — выпалил я, сворачивая на знакомый переулок к Томмен. — Мама тоже подумала, что это была потрясающая, блядь, идея — взять ее одежду и положить ее в сушилку.
— Остановись. Я не могу. Это слишком бесценно. — Он откинул голову назад и завыл от смеха. — Мамушка Кавана лучший ведомый, чем я!
— Сосредоточься, Гибс! — Я рявкнул, когда заехал на парковку. — Это было плохо. Действительно чертовски плохо.
— Насколько плохо? — он спросил.
Я заехал на свое обычное место для парковки и заглушил двигатель.
— Насколько все плохо, Джонни? — Гибси уговаривал.
Издав болезненный рык, я повернулся на своем месте лицом к нему. — Она поцеловала меня?
Глаза Гибси загорелись. — Да?
Я кивнул. — На моей кровати. В полотенце. Выглядя как чертов сон. Она просто, блядь, положила свой рот на меня, Гибс.
— В полотенце?
— У мамы была ее одежда, помнишь? — Я задушил. — Она была завернута в полотенце и больше ничего.
Гибси ухмыльнулся. — И больше ничего?
— Больше ничего, — повторил я, произнося слово “ничего”.
— Ты видел…
— Да, — огрызнулся я, а затем громко застонала. — Черт.
— И?
— Идеально.
— Черт.
— Ага.
— Ну и дерьмо, парень, — задумчиво произнес Гибси, задумчиво почесывая челюсть. — Я бы никогда не подумал, что она сделает первый шаг. Повернувшись, чтобы посмотреть на меня, он спросил: —Что ты сделал?
— Застыл, — признался я с болезненным выдохом. — Я совершенно ахуел, парень. А потом она запаниковала и заперлась в ванной. Это была катастрофа. Мне потребовалась целая вечность, чтобы уговорить ее, и даже тогда она не сказала мне больше трех слов по дороге к ней домой.
— Это… — Гибси покачал головой, — это катастрофа.
— Высшего порядка, — мрачно согласился я. — Я пытался поговорить с ней об этом, но она не соглашалась, парень. Она не хотела слышать ни слова из того, что я должен был сказать.
— Что ты пытался ей сказать?
— Правду? — Устало предложил я. — Что я ухожу через пару месяцев и не могу посвятить себя ей.
— Ты немного глуповат для гения, не так ли? — Гибси задумался.
Я повернулся, чтобы посмотреть на него. — Прошу прощения?
— Ты несколько раз отвозишь ее домой, водишь в паб, в кино, приводишь ее к себе домой — дважды, — а потом она тебя целует, а ты ее отвергаешь, — парировал он. — Чего ты ожидал от нее? Сидеть и слушать это?
— Я, блядь, не отвергал ее, — выплюнул я. — Я бы никогда не отверг ее!
— О, хорошо, — хихикнул Гибси. — Конечно, ты этого не делал.
— И ты тот, кто сказал мне быть ее другом, — обвинил я.
— Ну, я был неправ, — сказал он. — Ты не можешь этого сделать. Это никогда не сработает. Сдавайся сейчас.
— Да, так и будет, — прошипел я. — Так должно быть.
— Почему это должно сработать? — он спросил.
— Потому что она мне нужна. — Я покачал головой и испустил еще один разочарованный вздох. — Потому что я хочу сохранить ее в своей жизни.
— Ты хочешь оставить ее, точка, — возразил Гибси. — Потому что ты по уши влюблен в эту девушку.
— Прекрати, — предупредил я.
— Отлично. Он вскинул руки вверх. — Я больше ничего не скажу об этом.
Мы долго сидели в тишине, пока Гибси курила очередную сигарету, прежде чем я, наконец, нарушил ее, сказав: — Ты знаешь, что она безумно хороша в PlayStation? Нравится, блядь, хороший геймер?
Гибси посмотрел на меня с удивлением. — Ни хрена?
Я кивнул. — Она надрала мне задницу, парень. Я никогда не видел, чтобы кто-то выполнял задания так быстро, как она.
Он выдохнул еще одно облако дыма и выбросил сигарету в окно. — У нее была с собой шпаргалка?
— Ей это было не нужно, — пробормотал я, нажимая кнопку и поднимая окна. — Она запомнила каждый чертов код.
— О боже, — простонал Гибси. — Это так чертовски сексуально.
Я указал на пассажирскую дверь. — Убирайся из моей машины.
— Я не думаю о ней так, — засмеялся он, открывая дверцу и выходя.
Да, он, блядь, думал.
Глава 50.Парень-герой
Шэннон
Когда я проснулась во вторник утром, мне потребовалось смехотворное количество времени, чтобы вытащить себя из постели.
Мне было так больно, что все, что я хотела сделать, это спрятать голову под одеяло и остаться там.
Знание того, что не ходить в школу дома означало проводить весь день в одном доме с моим отцом, было достаточно большим стимулом, чтобы пойти в школу.
Но мысль о том, что придется снова встретиться с Джонни, означала, что он был на волосок.
Я чувствовала себя не в своей тарелке.
Мой разум кружился, а тело билось в агонии.
К тому времени, как я вышла из автобуса в Томмен, мое тело чувствовало, что оно пытается разорвать себя изнутри, и это началось с моего желудка.
Я выстирала, высушила и упаковала куртку Джонни в пластиковый пакет для переноски в переднем кармане моей школьной сумки, готовая вернуть ему, как мы с Клэр обсуждали.
Я намеревалась вернуть его ему и сбежать.
А еще лучше, если бы я увидела Гибси, я могла бы отдать это ему и покончить с этим.
Все утро я высматривала его в коридорах, но наши пути так и не пересеклись.
Миллион и
