решения задач артиллерии не проверялся общевойсковыми командирами. Минометный огонь, несмотря на неоднократные указания, массированно использован не был.
В результате непродуманного использования артиллерии и минометов огневая система противника на переднем крае, его минометные и артиллерийские батареи подавлены не были. Ввод в бой танковых подразделений не был обеспечен рядом организационных мероприятий. Минные поля не были разминированы, в результате чего танки несли потери на своих минных полях. Не были подготовлены дороги. У командира 268-й стрелковой дивизии была попытка решать задачи боем только одних танковых подразделений, не увязав их действия с пехотой и не обеспечив артиллерийской поддержкой»[870].
В этом пункте приказа Л. А. Говоров прямо указывает на то, что командующий армией генерал-майор артиллерии В. П. Свиридов и командиры дивизий самоустранились от взаимодействия с артиллерийскими и минометными частями, которые придавались им для усиления боевой мощи и, следовательно, для уничтожения боевых позиций врага и его огневых точек. Без четкого определения задач артиллерийским дивизионам и их расчетам на уничтожение огневых средств противника его артиллерия и минометы вели массированный огонь по наступающим войскам 55-й армии. Это привело к тому, что они залегли, неся огромные потери. Здесь явно просматривалось неумение командиров грамотно организовать бой, а это вело к поражению. Цифра потерь показывала, что у начальствующего состава армии притупилось сознание в необходимости максимального сохранения личного состава армии. Пренебрежение к неоправданным потерям бойцов и командиров является характерной особенностью командования 55-й армии. Даже тогда, когда не было активных боевых действий, 55-я армия несла самые высокие потери среди армий фронта. За период с 6 по 9 сентября армия потеряла убитыми и ранеными 3800 человек. Подобное отношение к сохранению личного состава приводило к резкому ослаблению боеспособности армии, что не мог или не хотел понять Военный совет 55-й армии. Командующий фронтом только в августе дважды указывал на необходимость усиления организаторской и боевой работы в этой армии. Л. А. Говоров приказал:
«1. Последний раз указать Военному совету 55-й армии (генерал-майор Свиридов, бригадный комиссар Курочкин, бригадный комиссар Смирнов) на плохое руководство войсками, на косность и попустительство к боевой деятельности подчиненных командиров, в результате чего армия не выполнила поставленной перед ней задачи и продолжает нести высокие потери в обороне[871].
2. Предупредить о неполном служебном соответствии полковников Сенькевича и Введенского. Если в дальнейшей работе они не покажут старания исправить свои ошибки и действительного умения командовать дивизией – будут строго наказаны[872].
Члены Военного совета фронта, городские партийные и советские организации своей решимостью сражаться за Ленинград и освобождение его от фашистской блокады всячески поддерживали Л. А. Говорова как человека, целеустремленного в осуществлении этой важнейшей задачи. Первым делом Военный совет принял все меры к тому, чтобы в летнюю навигацию 1942 г. вывезти из города значительную часть несамодеятельного населения – инвалидов, женщин, имевших двух и более детей, а также рабочих, инженерно-технических работников и служащих, которые не могли быть использованы в промышленности и городском хозяйстве. К началу августа из города были эвакуированы 303 718 человек. Численность оставшегося населения составляла 807 288 человек, в том числе взрослых – 662 361 человек, детей – 144 927 человек[873].
Одновременно увеличился и завоз продовольствия в город. Он позволил создать запас муки и крупы на 2,5–3 месяца[874]. В последующие месяцы нормы хлеба увеличивались. С февраля 1943 г. рабочие и ИТР оборонных предприятий получали не 500 г, а 700 г. Все остальные – служащие, в том числе и дети, – 600 г. Для личного состава фронта полевой паек составлял 800 г, а тыловой паек – 600 г[875].
Сложная обстановка в блокадном городе требовала дальнейших решительных мер по улучшению стабилизации жизни оставшихся ленинградцев и войск. Прежде всего это касалось борьбы с хищением продовольствия. Преступники использовали различные приемы вымывания продуктов из снабженческой и карточной сети, выводя их на спекулятивный рынок. Военная цензура указывала на то, что в письмах нередко сообщается о том, что работники торговых и снабженческих организаций расхищают значительную часть продуктов питания и занимаются спекуляцией. В этом были замешаны не только работники торговых точек и столовых, но и управдомы, часть которых использовала свое служебное положение, оставляя или продлевая выдачу карточек на умерших и, следовательно, присваивая себе полученные на них продукты. Но более опасным было то, что преступные элементы в целях завладения продовольственными карточками шли на разбой и убийства истощенных от голода ленинградцев.
Л. А. Говоров как командующий фронтом отвечал за надежную оборону города и безопасность тыла от возможного проникновения диверсионных групп противника, которые могли нанести удары по жизненным и важным оборонным объектам. Не случайно военные предприятия были рассредоточены и размещены по разным местам, где производилось артиллерийское и стрелковое вооружение. Только в завершающей стадии его собирали в одном месте и направляли на фронт или на склады.
По состоянию на 10 сентября 1941 г. на охрану тыла Ленинградского фронта в общей сложности было выделено 23-й армией – 253 человека, 42-й армией – 500 человек, 55-й армией – 1320 человек. Большая численность войск НКВД по охране тыла 55-й армии была вызвана значительной протяженностью ее оборонительного рубежа от г. Пушкина до Усть-Ижоры. Служба охраны тыла осуществлялась заставами и заградительными постами[876].
Специфика служебно-боевой деятельности войск НКВД по охране армейского тыла состояла в том, что они выполняли боевые задачи в прифронтовой полосе, ширина которой составляла от 15 до 25 км и более. В мае – октябре 1942 г. в армейском тылу Ленфронта было задержано 5444 военнослужащих. При рассмотрении материалов на задержанных особыми отделами было арестовано за дезертирство 304 человека, расстреляно перед строем – 56 человек, передано материалов в военную прокуратуру без оформления арестов на 59 дезертиров, возвращено в свои части 4396 военнослужащих[877].
За первую половину 1942 г. в войсках фронта было выявлено 855 военнослужащих, допустивших членовредительство[878]. Служба войск охраны тыла Ленфронта строилась на основе постановлений Военного совета. Начальник войск НКВД по охране тыла этого фронта генерал-лейтенант Г. А. Степанов в приказе от 2 ноября 1942 г. № 0095 определил порядок выдачи пропусков гражданским лицам на право передвижения в войсковом тылу.
В эти напряженные месяцы, связанные с подготовкой операции «Искра», Л. А. Говоров на основании директивы заместителя наркома обороны СССР от 14 ноября 1942 г. издал приказ от 19 ноября 1942 г. № 0248 «О сохранении от расхищения построек и имущества, оставленного и эвакуированного населения», в котором приказал:
«1. Командующему армией, командирам соединений и частей прифронтовой 25-километровой полосы оставляемые эвакуированным населением постройки, сельскохозяйственный инвентарь и другое имущество взять под ответственность и сохранность от растаскивания и разграбления,
