секунд — ему явно не хотелось разговаривать о случившемся, но он все же ответил, почти вытолкнув одно единственное слово:
— Тяжело.
Шепчущий проводил взглядом уходящего Рэна. Очередной этап плана удачно завершен, его недавние вложения в протеже сработали и уже начали приносить дивиденды. Хотя, признаться честно, он и сам перестал верить, что из этой затеи что-то выйдет, когда узнал о формате проводимого турнира. Впрочем, несмотря на то, что все получилось, сладости от победы не было: после турнира осталась лишь глубокая усталость, от которой хотелось как можно скорее сбежать в долгий сон, что наступит на этот раз гораздо раньше и будет длиннее, чем обычно, — путь к вершине оказался слишком тяжелым. Испытание… Воспоминания о нем бурлили в душе до сих пор.
* * *
Отражения в зеркалах дробились и множились, затягивая взгляд в свою холодную бесконечность. Небольшой летний домик, бессмыслица, пустое развлечение столичной аристократической молодежи с его родины. Одна единственная комната, окон нет, все стены, от пола и до потолка, закрыты зеркалами, мебели нет, и лишь симметричные ряды светильников заливают захлопнутую мышеловку не дающим теней светом. Все одинаковое, ориентация теряется мгновенно, и только внимательность и наблюдательность пленника дома позволят ему найти скрытую дверь и выбраться наружу.
Шепчущий никогда не любил эти забавы, предпочитая тратить свое время на оттачивание более практичных навыков.
Все три дня перед турниром он потратил на изучение архивов клана в поисках любых упоминаний об Испытаниях. Не то, чтобы информации не было — ее, хотя и явно не совсем откровенной, нашлось предостаточно, но вся она оказалось абсолютно бесполезной. Одинаковых Испытаний не было вообще. И даже системы или каких-либо иных закономерностей в них не просматривалось. Владыка мог назначить что угодно: изматывающую череду поединков, войну со всем миром разом или выполнение неожиданной миссии, никак не связанной с обычными задачами или умениями Игроков.
И что же от него хотели здесь?
Наг настороженно стоял посреди комнаты, не спеша покидать ее центр, и лишь изучал обстановку, стараясь не упустить ни одной из возможных зацепок. Время шло, отражения исправно повторяли каждый его жест, но ничего не происходило. Чувства молчали, нет ни лишнего движения, ни звука, комната не менялась, противник не появлялся. Выхода тоже видно не было. И змей рискнул применить первые заклинания: давно испытанный комплект поисковых карт сработал исправно — ловушек и скрытых иллюзиями деталей не появилось. Что ж, можно сделать следующий шаг.
Осторожно подобравшись к первой стене, он начал систематическое изучение, для начала не прикасаясь ни к чему…
Прошел час или вечность — внутренние часы молчали, но голод пока не давал о себе знать. Стены, пол, завитушки рам и подставки светильников — всё было осмотрено, ощупано и чуть ли не опробовано на зуб. Ни двери, ни тайников. Ни движения воздуха. А ведь его недостатка не ощущается. Это явно не простой зеркальный домик очередного повесы, любителя веселых компаний и розыгрышей.
Наг мерно полз вдоль стен — так ему лучше думалось. Первое, второе… последнее зеркало, поворот. Первое, второе… повторить. В какой-то миг взгляд выцепил мелкое несоответствие, находящееся в созерцательном трансе сознание спокойно запустило изучение комнаты с самого начала. Рама, зеркало, отражение, рама, зеркало, отражение. Все двойники пристально смотрели на него, но во взгляде одного из них вместо напряженного внимания горело радостное ожидание.
Их глаза встретились, и остальные отражения будто поблекли, покрывшись легкой белесой дымкой старого стекла. Только одно зеркало продолжало сиять прозрачной чистой глубиной и живыми красками. Медленно, не отрывая взгляда от Шепчущего, Отражение ему улыбнулось. Широкой, предвкушающей улыбкой хищника. Сверкнули клыки. Как же отвратительно видеть эту давно отрепетированную гримасу со стороны!
Не издавая ни звука, не делая ни одного лишнего движения, незаметным глазу перетеканием хищника, нацелившегося на свою жертву, копия начала ме-едленно выдвигаться из зеркала, обретая плоть. Тишина давила сильнее всего, вызывая из глубин памяти древний ужас, что жил в сердцах его еще не освоивших первые орудия предков. Тишина и взгляд, неотрывно следящий за нагом. Их противостояние началось!
…Огненная стрела, Молния, Каменный кулак — получилось! Пока на зеркало еще хватает трех простейших заклинаний, но такими темпами скоро придется переходить на серебряные. Стекло пошло трещинами и, будто чуть подумав, осыпалось мелкими сверкающими осколками. Вылезший на две трети двойник, лишившись части тела, растаял легкой дымкой. Осмотреться, не пропуская ни одной рамы. Одно из оставшихся зеркал опять будто стало новым, обрело краски, и Отражение все также тихо и неотвратимо заново начало свой путь к цели. Взгляд искрился весельем, с каждым разбитым зеркалом — все сильнее. Проигнорировать фантомного поганца, что специально появлялся за спиной ради создания дополнительного психологического эффекта, и продолжить дальнейшее изучение комнаты. Нельзя поддаться рутине — можно упустить какую-нибудь мелочь и угодить в ловушку противника. Многолетний опыт сражений и интриг приучил его сохранять терпение и спокойствие даже во время самых напряженных схваток.
Без изменений. Тогда продолжим. Наг педантично засек скорость проявления копии и занялся своими делами. Подползти к разбитому зеркалу, отбросить подальше осколки, чтобы замедлить восстановление. Шепчущий не особо рассчитывал на результативность данного действа, но продолжал упорно раз за разом его повторять: даже несколько лишних секунд могут оказаться решающими. Но все это было лишь прикрытием. На самом деле он незаметно, но от этого не менее тщательно, изучил освободившуюся от стекла стену. Если Отражение поймет, чем именно он занимается, то перестанет появляться точно за спиной, и загнать его в нужное зеркало станет сложнее.
Наг перепробовал всё: оружие, когти, облеченный в броню хвост и даже любимые клинки, что не должны были знать преград, — бесполезно. Они вредили зеркалам и ухмыляющейся копии не более легчайшего прикосновения пера. Только атакующие заклятья из карт оказались в силах разрушить хрупкое стекло, да и то лишь на время отодвигая момент полного воплощения противника. Зеркала неизбежно восстанавливались, что с ними ни делай, и каждый раз — пусть чуть-чуть, но быстрее.
Огненная стрела, Веер ножей, Стальной еж. Тяжелый шипастый шар, врезавшись в стекло, разлетелся кучей острых игл — на зеркала действовали любые заклинания, но в качестве последнего наг всегда выбирал то, что наносит удар по площади, максимально открывая стену.
Разум провел сотни расчетов, перебрал все возможные варианты, из памяти были извлечены сведения обо всех известных комбинациях и нетрадиционных способах применения взятых на Испытание карт. Он даже потратил немного времени, чтобы перепроверить пару своих старых записей в Книге. Если отражение — его точная, полноценная копия, с тем же набором карт, что
