— Я отвезу вас на кладбище, — сказала Мэрилин.
— Нет-нет.
— Машина чистая и блестящая. Только что из мойки. Хочу ее вам продемонстрировать.
— Мы тоже помыли вашу машину, Мэрилин, — ответил Брайан. — И отчистили пиццу от заднего сиденья.
Последовала пауза, а затем Энни, Рия и Мэрилин истерически расхохотались.
Брайан испугался.
— О господи, я опять что-то не так сказал? — спросил он, обводя их растерянным взглядом.
Когда они вернулись на Тара-роуд, то никак не могли наговориться друг с другом. Наконец дети отправились спать. Мэрилин и Рия сидели за столом. Разговаривать оказалось неожиданно легко. Никто ни за что не извинялся. Ни за то, что Клименту разрешено ходить наверх, ни за то, что расчищен сад, ни за то, что Тюдор-драйв посещали не только соседи, но даже виновник всех бед Хьюби Грин. Они спросили друг друга, чем закончились приезды их мужей. И каждая ответила честно и вдумчиво.
— Грег показался мне усталым и постаревшим. Я отняла у него год жизни, потому что не могла помочь ему прийти в себя. А ведь Грегу было ничуть не легче.
— Но теперь все будет в порядке? — спросила Рия.
— Думаю, на первых порах он будет осторожен и слегка недоверчив. Если я так сильно замкнулась в себе год назад, то смогу сделать это и теперь. Чтобы вернуться к прежней жизни, понадобится время.
— Но в конце концов это случится, — с завистью сказала Рия.
— А во время приезда Дэнни не случилось ничего такого, что заставило вас подумать о возможности воссоединения? — спросила Мэрилин.
— Случилось. И я подумала, что это уже произошло. Но оказалась не права. Он рассказал мне о финансовой катастрофе, потере дома и всем остальном. В Мемориальном парке, под большим деревом. Потом мы приехали на Тюдор-драйв и… Не будь я такой дурой, я бы поняла, что он просто хотел утешить меня. Но я увидела в этом нечто большее.
— Вполне естественное заблуждение. Возможно, в тот момент он и сам так думал, — сказала Мэрилин.
— Все дело во времени, верно? — с горечью сказала Рия. — Сразу после этого пришло сообщение, что Бернадетта теряет ребенка, и он исчез как молния. Даже если бы у нас было еще двадцать четыре часа.
— Вы думаете, это что-то изменило бы?
— Честно говоря, нет, — призналась Рия. — Было бы только еще тяжелее. Так что, наверное, все к лучшему. Просто я по глупости считала, что все дело в ребенке. Надеялась, что, если он перестанет существовать, увлечение Дэнни пройдет. Но снова ошиблась.
— Сегодня на похоронах вы говорили с ним? — спросила Мэрилин.
— Нет. Мне показалось, что он хотел что-то сказать, но я не доверяла себе и предпочла отвернуться. Мне и в голову не приходило, что я его здесь встречу. Но он сказал Энни, что пришел в церковь как представитель всей нашей семьи.
— Это был красивый жест, — мягко и примирительно сказала Мэрилин.
— О да, на красивые жесты Дэнни мастер, — с улыбкой ответила Рия.
Мэрилин сумела поменять билет и задержаться еще на три дня, чтобы вернуться на Тюдор-драйв одновременно с Грегом. Это могло стать символом начала их новой совместной жизни. Кроме того, у Мэрилин появлялась возможность помочь Рии освоиться и привыкнуть к мысли о продаже дома.
Они говорили о планах Хилари переехать в деревню и о беременности юной Китти Салливан. Говорили о том, что Карлотта собирается вступить в свой четвертый брак. О том, как успешно прошло лето для кулинарии «Джон и Джерри». Личные вопросы они не стеснялись обсуждать тоже. Когда зашла речь о Колме Барри, Рия призналась, что поверила в его роман с Мэрилин.
— Просто источник оказался недостаточно информированным, — стала оправдываться она.
— Ничего подобного не было. Я думаю, он не мог дождаться вашего возвращения, — сказала Мэрилин. — Но раз уж мы затронули эту тему… У вас ничего не было с моим деверем?
— Нет, ваш муж тоже сделал неправильные выводы, — хихикнула Рия.
— Но Энди был бы рад, верно? — спросила Мэрилин.
— Не знаю. До этой стадии мы дойти не успели. Точнее, я не позволила.
Вечером они говорили о том, как Герти сумела создать легенду о покойном Джеке. Дело заключалось не только в том, что теперь Джек был мертв. Просто они стали намного более терпимыми, чем несколько недель назад. Они сидели в прекрасной гостиной дома шестнадцать по Тара-роуд, в окно светила луна, и каждая из них думала о том, что без легенд никто обойтись не может. Мэрилин ни в коем случае не должна была узнать, что в тот страшный день пьяный Дейл убил Джонни и погиб сам, а не наоборот. А Рия ни в коем случае не должна была узнать, что муж, которого она все еще любила, и подруга, которой она все еще доверяла, много лет изменяли ей друг с другом.
— Похоже, тетя Герти не такая богатая, как мне казалось, — сказал Энни Шон Мэйн.
— А что, это имеет значение? — спросила Энни.
— Конечно нет, но я подумал, что это может пойти нам на пользу.
— Как это?
— Ну… допустим, если я останусь здесь учиться… и буду платить ей за квартиру и стол…
— Ничего не выйдет, Шон, — деловито сказала Энни.
— Ну, со следующей недели, когда начнутся занятия в школе, уже не выйдет, но после Рождества я мог бы перевестись сюда… может быть, договориться об обмене учащимися…
Энни встревожилась.
— Да, но…
— Что? Ты не хочешь, чтобы я жил здесь? Мне казалось, что я тебе нравлюсь.
— Ты нравишься мне, Шон, очень нравишься. Просто… просто я не хочу давать тебе пустые обещания. Было бы нечестно позволять тебе думать, что если ты будешь жить здесь, то…
Шон погладил ее по руке.
— Всему свое время, — сказал он.
— Но это время может показаться тебе слишком долгим, — ответила она.
— Я тоже никогда этого не делал, — признался Шон. — И мне тоже слегка не по себе.
— Серьезно?
— Это может быть совсем не так приятно, как говорят. Но у нас будет возможность проверить. — Шон поднял голову и посмотрел ей в глаза. — Конечно, не сейчас, а когда придет время.
— Держу пари, Герти будет счастлива, если ты станешь жить у нее, — сказала Энни.
— Мама, в этом году я хочу взять больше учеников, — сказала Бернадетта. — Ты не станешь возражать, если мы будем заниматься у тебя?
— Конечно, не стану, Бер. Если только ты хорошо себя чувствуешь.
— Я поправилась. Просто мне не хочется, чтобы они начали занятия в одном месте, а продолжили в другом.
— Когда он собирается приступить к продаже дома?
— Не знаю, мама. Я его не спрашиваю. У него и так хватает забот.
