демократов, социалистов и коммунистов, но очень быстро стало ясно, что долго оно не просуществует.
Помимо уже проявляющегося внутреннего раскола на пути имелось слишком много препятствий: карательная позиция союзников на переговорах в Париже[473]; поднятый Югославией вопрос о Триесте, который правые партии использовали как повод для раскола; огромные трудности экономической политики, которая раздваивалась между необходимостью восстановления страны и удовлетворением требований рабочих. Но главной причиной подрыва сотрудничества между различными партиями, входившими в правительственную коалицию, стало развитие международной обстановки. По мере усиления «холодной войны» США стали оказывать все большее политическое давление по вопросу о прекращении сотрудничества с коммунистами и их союзниками. Пальмиро Тольятти, с присущим ему острым чутьем в международных делах, прекрасно осознавал проблему. Вот почему он казался столь скупым на уступки и компромиссы ради сохранения своего политического плана, предложенного по возвращении в Италию в марте 1944 г. Важнейшей уступкой, имевшей самые серьезные последствия, было голосование коммунистов за проект 7-й статьи Конституции страны, по которой признавались и подтверждались Латеранские соглашения, подписанные в 1929 г. Б. Муссолини. К такому решению, критикуемому всеми левыми партиями, коммунистический лидер пришел не только из соображений целесообразности. Возможно, этим он хотел порвать с устаревшими и бесплодным буржуазным антиклерикализмом рабочего движения дофашистского периода.
В любом случае если речь при этом не шла о возможном маневре, то данная уступка кажется неуместной. Немногим более месяца спустя после голосования по 7-й статье вернувшийся из поездки в Соединенные Штаты А. Де Гаспери, под предлогом раскола, происшедшего в рядах ИСП после ухода ее правого крыла под руководством Джузеппе Сарагата[474], спровоцировал новый правительственный кризис, в результате которого был сформирован новый кабинет министров из христианских демократов и нескольких технократов. Наиболее известен Луиджи Эйнауди, которому был доверен рост министра финансов. Его приход к управлению экономическими делами ознаменовал собой радикальные перемены в этой области. Под давлением постоянных требований профсоюзов и необходимости восстановления страны коалиционное правительство на деле проводило строго инфляционную политику: показатели стоимости жизни за несколько лет превысили показатели 1938 г. в 50 раз. Однако предоставление рабочим прогрессивной шкалы оплаты труда сохранило их покупательную способность. Экономическая политика Эйнауди, напротив, была целиком направлена на поддержание стабильности лиры: кредиты были ограничены, количество денежной массы снижено. Тем не менее производство все еще не достигло довоенного уровня, простаивало, безработица росла, достигнув ужасающей цифры — 2 млн человек. Но лира была спасена, а существование Итальянского государства обеспечено, даже с точки зрения экономики.
В это время Учредительное собрание уже практически закончило свою работу, и вскоре итальянцам предстояло избрать две палаты парламента, предусмотренные Конституцией. Никогда ранее предвыборная борьба в Италии не была столь ожесточенной и беспощадной. Народно-демократический фронт (Fronte Democratico Popolore per la librta, la pace, il lavoro), объединивший коммунистов и социалистов, которые взяли в качестве символа предвыборных баталий портрет Джузеппе Гарибальди, пытался играть на экономических трудностях, вызванных восстановлением капитализма, но практически без успеха. Со своей стороны ХДП поставила свою предвыборную кампанию в зависимость от драматического выбора между свободой и коммунизмом, между США и СССР. На всех площадях и улицах Италии были развешаны плакаты с изображением разрезанного на две части куска хлеба, одна из которых была выпечена из американской пшеницы, а на других плакатах был изображен солдат, который из-за колючей проволоки советского концлагеря умолял свою мать проголосовать против его преследователей. Кто же будет сомневаться в выборе между Америкой, поставляющей хлеб и обещающей помощь в виде плана Маршалла, и Россией, не возвращающей пленных итальянцев и подминающей под себя Чехословакию? Также необходимо вспомнить, что исторически любовь Италии к Америке уходит своими корнями очень глубоко: на Юге Италии практически нет семей, у которых не было бы родственников в Соединенных Штатах, и большинству даже посчастливилось увидеться с ними, когда они пришли на родину предков сражаться в составе армии генерала Марка Уэйна Кларка. Американцы также отправляли посылки с продовольствием и одеждой, что в тяжкие для Италии времена было больше, чем просто приятный подарок. Накануне выборов 18 апреля 1948 г. были разосланы письма, в которых говорилось, что голосовать надо против коммунистов, за партию, которой доверяет Америка, т. е. за ХДП. Духовенство также включилось в предвыборную борьбу: даже монахини-затворницы, больные в приютах, пациенты домов для умалишенных участвовали в голосовании, потому что эта акция по предложению христианских демократов была объявлена обязательной.
Результат выборов превзошел все ожидания экспертов, которые, в принципе, отдавали себе отчет о том, как будут разворачиваться события: 12 708 263 голоса, или 48,5 %, т. е. практически абсолютное большинство, было подано за ХДП, 8 137 467 голосов, или 35 % за Народный фронт, а остальное мизерное количество голосов разделили между собой мелкие партии. Для христианских демократов и всех, кто их поддерживал, это была неоспоримая победа.
Тогда же в силу вступила Конституция, выработанная Учредительным собранием, но установленное в ней представление о республике, основанной на труде, как говорится в 1-й статье, и открытой всем социальным течениям, отныне стало казаться устаревшим в свете нового поворота событий. Единство движения Сопротивления, выраженное в Конституции, смыла со сцены волна «холодной войны» и оно было восстановлено, пока шла эта «война». В 1949 г. Италия вступила в Организацию Североатлантического договора (НАТО). Таким образом, выбор во внешней политике был сделан.
Выборы 18 апреля 1948 г. завершили послевоенный период истории страны. В целом для Италии он закончился удачно. В любом случае, итоги оказались намного лучше, чем после Первой мировой войны. Если в 1919 г. можно было говорить об «искалеченной победе», то в 1948 г. можно было считать, что, проиграв войну, Италия выиграла мир. Территориальные уступки Франции (Ла-Бриг и Танд) являлись незначительными, в то время как Альто Аджидже (Южный Тироль), на который предъявила права новая Австрия, остался в составе Италии, и все благодаря искусной дипломатии А. Де Гаспери. Только на восточной границе страна должна была уступить Югославии земли, на которых большинство составляло славянское население, но Италия сохранила за собой Триест, который в 1956 г., после нескольких лет пребывания в статусе Свободной территории под контролем союзников, окончательно вернулся к ней. Страна потеряла колонии, за исключением Сомали, где Италия сохранила мандат управляющего государства до 1960 г., но мало кто сожалел об этом в мире, где быстро происходил процесс деколонизации. Внутри страны была восстановлена демократия, выборы проводились регулярно, а экономическое положение благодаря американской помощи стало постепенно улучшаться. Промышленники вновь взглянули в будущее с оптимизмом;
