своего эго на поводу. Да, можно было бы упиваться пятиратником, отравляя себя и сходя с ума от постоянного хождения по грани между чувствами и вырывающимся демоном, зачать и надеяться выжить, а не быть пожранной изнутри или ещё чего хуже — родить ребёнка, передав ему демона, который уничтожил в конце концов и меня, и его. Неоправданный риск, не подкреплённый ничем, кроме "авось". Вот цена мечты.
— Настолько любил, что в итоге убил… И меня подставил.
— Ничего личного, ты просто так удачно оказалась в её доме… Грех было не воспользоваться. Жаль только, что твоя ищейка помешала…
— Не переживай, до Дальви и Линни тебе всё равно не добраться. За ними присматривают мои люди. А Гарольд — да, умеет оказаться в ненужном месте в ненужный момент с пользой для дела.
Гай сплюнул, скривив рот:
— Надеюсь, он подох, как собака в той норе.
Я усмехнулась, покачав головой:
— От нас с Мартенсом ещё никто мёртвым не уходил. Кроме врагов.
Гай пнул ещё несколько камней:
— То есть, ты меня считаешь врагом?
Зря. А ведь могли бы быть вместе. Напрасно ты не приняла всерьёз мои ухаживания. Ты только представь, какие бы у нас могли родиться дети!
— Ты с ума сошёл? Я же фактически живым трупом была. Вначале твой отец мне спину сломал, потом ты добавил ещё, почти на два года отправив меня на больничную койку… Видимо, из любви. Тоже большой.
— Я действительно хотел тебя убить. Ты убила моего отца, могла встать у меня на дороге и помешать моим планам. И я думал, что это ты причастна к проклятию. К тому же в твоей библиотеке хранились весьма любопытные и очень полезные для меня фолианты… Если бы не твой бешеный кот, всё бы получилось… А потом внезапный подарок судьбы: ты приехала в Леарн. Сама. Честно говоря, не поверила своим глазам, когда среди дел, принесённых секретарём, увидел твоё. Я пересмотрел свои взгляды и понял, что это неспроста. Иметь тебя в союзниках гораздо интереснее, чем отправить гнить в земле.
— Ты ведь специально тогда пришёл на вызов магистра Шейро. Не только потому, что магистр Сортон прикрывал все шалости тех юношей.
Гай кивнул:
— Естественно. Хотел посмотреть на тебя в спокойной обстановке. От отца я знал, что ты одержимая. И даже пытался спровоцировать твоего демона. Но ты так виртуозно его гасила внутри себя, что невольно заинтересовала ещё больше. Знаешь, ты мне даже понравилась. Есть в тебе что-то такое, что цепляет взгляд и притягивает.
— На шрамы мои запал? Я слышала, что бывают такие оригиналы, предпочитающие необычных партнёров в постельных играх… — иронично присвистнула я.
— А вот твоё нежелание принять мои ухаживания меня расстроило. Ещё ни одна женщина мне не отказывала. А ты выбрала "этого". Инквизитора. Вот уж никогда бы не подумал, что ты, неоднократно пострадавшая от "рук" его дядюшки, решишь сойтись фактически с врагом.
— Вот здесь ты ошибаешься. Я не выказывала своё предпочтение никому из вас двоих.
Гай расхохотался, а затем вытер выступившие слёзы:
— Ты можешь сколько угодно пытаться обвести всех вокруг пальца своей холодностью или нейтральностью, но я-то видел, как ты на него смотрела, когда вы были вместе. А потом он зачастил к тебе в гости… Почему он, а не я? Он же зацикленный на своей работе фанатик с окаменевшим много лет назад сердцем. Открой секрет, чем ему удалось тебя "зацепить"?
Нет, Гай, он не фанатик. Он просто очень ответственно относится к своей работе, чтобы не допустить ошибку, ценой которой может быть человеческая жизнь. Наверное, в этом мы с ним и похожи… Естественно, вслух произнесла иное, в принципе, не такое далекое и от правды:
— Он меня нанял найти убийцу своей жены. Поэтому мы с ним обсуждали нюансы старого расследования.
— Чушь!
Я пожала плечами:
— Можешь верить, можешь не верить — твоё право. Кстати, ты, наверное, подзабыл увлечённый лишь своими желаниями, что любят не за что-то и не потому что. Любят — потому что любят…
Пока Гай раздражённо мерял скалистую площадку шагами, злобно поглядывая в мою сторону, я краем глаза заметила Берта, стоящего на соседнем уступе. Раз Ольсингер так открыто обозначил своё присутствие, значит, все Призраки на своих местах. Пора было заканчивать пикировку. Всё, что хотела — я либо уже знала, либо получила окончательные подтверждения своим догадкам.
— Кстати, всё хотел спросить: на чём я прокололся, что ты за считанные дни узнала всё?
— Эрик. Давно подозревала его замешанным в нападении на меня, а тут решила проверить. Точнее, попросила проверить общие пересечения.
— Твой жадный ленивый братец, мечтающий стать Тёмным архимагом, не прилагая особых к этому усилий, опять всё испортил.
— Да нет. Ты и так был у меня на подозрении. Как и Родерик.
Гай вытаращил глаза, а затем снова расхохотался:
— Нет, вы оба всё-таки друг друга стоите! Всегда ставите долг превыше всего. Несмотря на чувства, привязанности или общие интересы. Ну да ладно. В последний раз делаю тебе предложение разделить со мной власть над этим миром. Вдвоём мы достигнем этого гораздо быстрее. А Родерика, если выживет, так уж и быть: разрешу использовать в качестве постельной игрушки, раз уж ты бесчувственных любишь.
— А ты уверен, что Карас позволит тебе владеть этим миром? Мне кажется, что твоё дальнейшее существование не очень сильно его заботит. Остатки личности подавит, а телом будет пользоваться в своих интересах.
Лицо Гая резко потеряло свои черты, превратившись в размытое нечто.
— Откуда ты знаешь это имя?
— Привет тебе от Найрета, Карас!
Я отскочила в сторону, уходя от удара и взмахнула серпами Эшеры, зажатыми между пальцами на манер когтей. Горный край был уже пятнадцать минут, как отрезан от остального мира…
Глава 10. Майеры
После последней встречи с Риной Родерик не находил себе места. Чем чаще он с ней общался, тем больше понимал, что всё, что он слышал о ней от дяди сильно искажено и преувеличено. Начиная с самой первой встречи на рыночной площади, а потом и Тарнейских полях ведьма не переставала его удивлять. Когда другие на её месте бежали бы из города, поглощаемого Тьмой, теряя тапки, она не побоялась её убрать, да ещё и приняв боевую ипостась, чем сильно рисковала. А это участие в судьбе Стайна и предложение найти убийцу Адалин? И это самая опасная из Тёмных?! Родерик достал личное дело лейры Сандры, на котором теперь красовались ещё и "гражданские" имя и фамилия.
В Академии о ней
