по регламенту Ведограда, над местными животными эксперименты проводились редко и только для исследовательских целей, не предполагающих предоставления каких-то либо неудобств для скота. За каждым коровником, свинарником или птичником закреплялся свой зверомаг, полностью посвящавший себя труду и науке одновременно.
Яромир, когда узнал, кто именно стал новым зверомагом — неприкрыто удивился. Он был немного знаком с этим парнем, хотя и пересекался с ним всего раз или два вне школы, так как и младший Полоцкий редко появлялся на светских раутах среди высшего ведьмаговского общества. В Подгорье же они едва кивали друг другу при встрече. Но Яромир, как и многие другие, был прекрасно наслышан о том, что семья Рублева занимается добычей драгоценных металлов, из которых и делались магические перстни. А то, что наследник такого дела взялся изучать Зверомагию — было странным. Неужели его родители так легко позволили наследнику уйти в другую отрасль?
Дни шли своим чередом, сменяя один другого, продолжалось магическое обучение юных ведьмагов, являющихся надеждой большого государства — Магической народной империи.
Шла масленичная неделя, конец которой пришелся почти на день весеннего равноденствия.
В первые дни Масленицы, которую еще кличут Комоедицей, в столовой скатерти-самобранки стали угощать подопечных свежеиспеченными блинами с маслом, вареньем и разной более сытной начинкой. Этот день считался первыми закличками весны: приходит Ярила — Весеннее Солнце, да приводит с собой Лелю — Весну.
Первые солнечные блины, появившиеся на тарелках, школьники складывали в салфетки, а потом относили к Пуще в качестве треб Медведю, олицетворению Велеса. Они раскладывали угощения на лесных пеньках. Онисим в эти дни был несказанно счастлив и сыт.
Чуть позже проводились также весенние обряды, называемые вторыми закличками и посвященные дню Жаворонков: ведьмаги провожали зиму, пекли сдобных “жаворонков”, которыми угощали у Пущи птиц, раздавали угощения первым встречным в коридорах школы, запевали песенки-веснянки. В блоках проводилась генеральная уборка, все помещения окуривались вереском и можжевельником, зажигая травы на сковороде.
Следом выбрасывался весь скопившийся за зиму хлам (его у юных ведьмагов оказалось немало), а дальше все шли жечь обрядовые костры, в которых сжигали ненужное старье и очищали себя от ненужного груза. Многие, кто хотел сохранить здоровье или избавиться от болезней, прыгали через высокий огонь в костре. В этот день Онисим уже переживал за то, чтобы неразумные школьники не спалили к чертям его лес.
Масленичная неделя подходила к концу, и пока снег растаял не до конца, был липким и податливым, наступили и третьи заклички. Школьники, большой и веселой толпой высыпавшие к Заколдованной Пуще, где на большой поляне был расчищен снег, водили хороводы и пели веснянки:
Ой, весна моя, Ты, весняночка! Из-за темных лесов, Из-за синих морей приходи! Солнцем, светом озари! Жаворонки, перепелушки, Птички ласточки! Прилетите к нам! Весну ясную, весну краснуюПринесите нам! В тот же день проводилась игра-зимобор — взятие снежной крепости. Юные ведьмаги, забыв о том, что носили форму разных цветов и учились на разных курсах, поделились на две команды. С помощью простых заклинаний и заговоров, которые знали старшие, большой толпой построили огромную крепость.
Мирослава, в команду которой попал Женька Тихомиров и его друзья Костик и Рома, заняли оборонительные позиции на самой высшей точке снежной крепости. Их команда должна была защищать, а вторая — свергнуть их временную власть. По обычаю, если у последней получится это сделать быстро — значит, весна совсем скоро на полных правах опустится на землю.
— Ну, Морозыч, не потеряй свои перстни, когда будешь обкидывать нас снежками! — сказал ей Никита, снявший тулуп и натягивающий повыше перчатки, оставаясь лишь в рубахе и меховой безрукавке. — Не переживай, ради того, чтобы попасть тебе в лоб, — она быстро хлопнула его ладошкой поверх шапки-ушанки в районе лба, — не жалко и потерять! — Какие мы смелые! — хохотнул Вершинин. Он стал даже подпрыгивать в нетерпении. Их команда уже заготовила сотни снежков для первой атаки. — Давайте только без братоубийства, — фыркнул Яромир, который тоже был взбудоражен. Кажется, ему все это приходилось по вкусу, хотя по внешнему виду так сказать было сложно. Но его черные глаза будто блестели на мартовском солнце, переливаясь перламутровыми капелями.
— Нет, ну это как пойдет! — весело воскликнула Мирослава и подмигнула другу.
— Я серьезно!
Она, не ответив, развернулась и побежала к снежной крепости, где ее ждал Женька, также разминавший плечи. Для парней это явно была не просто игра. Они готовились к настоящему бою!
Прозвенел удар колокола и то, что стало происходить дальше — Мирослава помнила плохо. Преподаватели даже не пытались угомонить учеников, которые за зиму засиделись в школе и накопили слишком много «плохой» энергии. Приходила весна, приносившая все больше тепла и солнца, являющегося сильным магическим источником, поэтому юные ведьмаги избавлялись от старой и застоявшейся энергии, напитываясь новой, молодой и горячей.
Наверное, это было даже согласовано и одобрено медзнахарями, раз те позволили всем выйти на улицу, где температура еще не поднялась выше нуля. Здесь ничего не делалось просто так.
Не успел еще затухнуть звон колокола, как снежки полетели в обе стороны. Те, кто находился на крепости, бросились в прямую лобовую атаку с теми, кто пытался взобраться наверх. Они кубарем неслись вниз, бороздя снег. Вокруг слышались крики и смех, кто-то выкрикивал команды, пытаясь контролировать тот хаос, в котором уже сложно было различит где свой, а где чужой. Лишь светящиеся ленты белого и зеленого цвета на плечах помогали это понять.
Игра длилась долго. Ни одна из сторон не хотела сдаваться, из последних сил борясь за свое место. И хоть те, кто оборонялся, знали, что они должны уступить место весне, игра захватила их настолько, что в азарте не хотелось сдавать позиции и проигрывать.
— Мира, пригнись! — крикнул ей Женька, который поверх ее головы бросил большой снежный ком, от которого с трудом увернулся Никита.
— Врешь, не возьмешь! — кричал во все горло яриловец и, вонзая пальцы в снег, карабкался выше.
— Еще снарядов! — крикнул Тихомиров, и Рома с Костиком стали быстро налепливать и магией отправлять снежки к своему “предводителю”. Тот, умело распределяя запасы, уже магией отправлял снаряды вниз. Он выглядел ошеломляюще в глазах Мирославы: плетя пальцами заклинания, стоял ровно и даже закрывал глаза, а снежки поднимались в воздух, кружа вокруг него так быстро, что казалось: парень будто становится снежной бурей.
Никита, видя это представление, взмахнул одной рукой, очерчивая полукруг.
— Скутум! — выкрикнул он недавно выученное заклинание щита, что мог отразить небольшую физическую атаку. Сдержать колдовство он не помогал.
И да, несколько снежков, врезавшись в магическую преграду, лишь покачнули
