Последующий прием оказался таким же утомительным, как он и ожидал. Но, возможно, он не чувствовал бы себя таким раздраженным, если бы сексуальная химия не мучала его разум и тело. Каждый раз, когда Виена прикасалась к нему или говорила что-то на ухо, ему требовалось настоящее усилие, чтобы не заскрежетать зубами или не прижать ее к себе сильнее — что ему не всегда удавалось, так же как ему не всегда удавалось не пялиться на ее нижнюю губу, которую он жаждал прикусить.
Его утешало только то, что она также боролась с влечением к нему, что было нелегко. Но с другой стороны, притворяться, что между ними не существует сексуальной напряженности было не легче. А теперь это было еще сложнее.
Он собственнически держал ее за руку, пока они переходили от толпы к толпе, общаясь и налаживая контакты. Несколько раз ему приходилось бросать предупреждающий взгляд на мужчин, которые смотрели на нее слишком долго, как будто кольца на ее пальце ничего не значили.
Или же все же нет?
Они были реквизитом, как она и сказала. Но он привык забывать об этом. Точно так же, как он часто забывал, что она на самом деле не принадлежит ему — по крайней мере, не в том смысле, который имел значение. Что беспокоило его.
Однако ситуация была такой, какой она была. Ему было лучше одному. Хотя на деле, он просто предпочитал оставаться один.
За исключением… это правило, похоже, больше не применялось к Виене.
Дейн думал, что ему будет трудно делить с ней свое личное пространство. Но она не мешала ему, а наоборот становилась единым целым с ним. Ему становилось спокойнее при мысли о возвращении домой с пониманием, что она будет там, однако он не осознавал это до того дня, когда ее там не оказалось. Дом внезапно показался слишком большим, слишком тихим, слишком холодным. Даже безжизненным. Вплоть до ее возвращения, а потом в нем стало так уютно и тепло.
Рядом с ним стоял один из его старых коллег. Дарси улыбнулся Дейну и сказал:
— Когда я впервые услышал, что ты женился, то не поверил. Но я должен сказать, что супружеская жизнь тебе подходит.
Жена Дарси улыбнулась Виене.
— Когда ты только начала работать на Дейна, то вообще представляла, что однажды станешь его женой?
— Нет, я даже не думала об этом, — ответила Виена. — Тем более, что он мой босс — я не верю в то, что можно совмещать работу с удовольствием. Но, что ж, порой от судьбы не уйдешь. Бороться с неизбежным просто бессмысленно.
Дейн долго смотрел на нее, ее слова звенели в его голове. Они резонировали с ним, меняя его сознание. Еще не готовый обдумать все это до конца, он сжал ее бедро и прошептал ей на ухо:
— Потанцуй со мной.
Ему просто нужно было быть ближе к ней… потому что ему всегда этого недостаточно.
Не обращая внимания на ее жалкие оправдания избежать танца, он повел ее на танцпол и крепко прижал к себе. Взвинченная от напряжения и неловкости, она не могла встретиться с ним взглядом. Он притянул ее к себе и сказал:
— Расслабься.
Она старалась изо всех сил, но не смогла полностью успокоиться. Несколько раз она пыталась сбежать от него. Честно говоря, он не помнил, чтобы кто-то пользовался ванной столько раз в течение нескольких чертовых часов. Однако он не предоставил ей того пространства, которого она добивалась. Она не могла надеть платье, кричащее «трахни меня», а потом ожидать, что он будет держаться от нее на расстоянии.
Вернувшись в гостиничный номер, она нервно переминалась с ноги на ногу, пока они просто смотрели друг на друга. Наконец, она сглотнула и сказала:
— Спокойной ночи.
Дейну хотелось схватить ее, притянуть к себе и впиться в ее губы, которые дразнили его с первого дня их встречи. Но… ему нужно было все обдумать.
— Спокойной ночи.
Пока она направлялась в свою комнату, он отошел к бару и налил себе выпить. Ее слова всплыли у него в голове…
Бороться с неизбежным попросту бессмысленно.
Он залпом выпил виски, наслаждаясь жжением.
Бессмысленно. Да, было чертовски бессмысленно продолжать бороться с желанием обладать ею. Он мог продолжать эту борьбу — возможно, даже какое-то время. В этом смысле он был упрям. Но в какой-то момент он уступит. Если не сегодня, то другой ночью.
Проблема заключалась в том, что если он трахнет ее снова, то уже не отпустит. Никогда. У него не было никаких сомнений по этому поводу.
Но как у них вообще что-то могло получиться? Он так долго был один, что не знал, сможет ли он жить с кем-то еще. Не знал, сможет ли он объединить свою жизнь с жизнью кого-то другого. Не знал, справиться ли он, или было бы справедливо попросить ее рискнуть.
Он расхаживал взад и вперед, казалось, несколько часов. Размышляя. Обсуждая. Проклиная. А позже каким-то образом оказался в ее спальне, уставившись на нее сверху вниз.
Ее великолепные волосы веером разметались по подушке, она крепко спала, бретелька ее шелковой кофточки соблазнительно свисала с плеча.
Он опустился в кресло в углу и сделал еще один глоток своего напитка, в его голове по-прежнему царил хаос. Одно он знал наверняка. Если он не предложит Виене то, в чем она нуждалась, если он хотя бы не попытается дать ей это, то в конце концов потеряет ее. Не только как его жену. Нет, он потеряет ее во всех отношениях.
Она бы не просто развелась с ним, она бы искала работу в другом месте и прекратила все общение между ними. Она хотела бы находиться от него как можно дальше, потому что, хотя она, вероятно, не признала бы этого вслух, Виена по-своему заботилась о нем. Она бы хотела, чтобы эти чувства исчезли. Она бы ушла от него так же, как ушла от этого ублюдка Оуэна.
Дейн внимательно наблюдал за ней, когда она была рядом со своим бывшим. То, как она смотрела на Оуэна, то, как говорила
