Женщина, немного поразмыслив, кивнула.
– Ты прав.
– Продолжать?
Правда, в следующий момент ее лицо омрачилось, стоило только взглянуть на лужи запекшейся крови.
– Прости. Я правда хочу узнать все и научится конечно же.
Девушка приблизилась к нему, обняв, чем окончательно убедила в своем бескорыстии.
– Просто получилось как-то очень уж двусмысленно.
Она не была похожа на Соню ни на йоту. Та в свое время следовала за Бергом по пятам, засыпала чередой технических вопросов, с бесконечными просьбами продемонстрировать то или иное умение. Он не мог отказать ей. Также, как и Эверт сейчас.
– Один круг означает мир, другой показывает на стороны света и указывает на страну, – продолжил он вышагивать вдоль прямых и не очень линий. – Мертвый язык по контуру – это элементы заклинания.
Он присел в центр, поворачивался то в одну, то в другую сторону, показывая на ничем непримечательный «мусор», пятна и капли.
– Усиление, через магию рун и магию крови.
– Это не кровь, а флуоресцентный раствор. В нем есть фтор…
– Боги! Провидение!
Эверт взмолился, добавив в свои интонации притворного возмущения.
– Дайте мне сил! Это кровь! Она светится, потому что Соня уже испытала заклинание. Вот почему одни люди мертвы и задвинуты за контур.
Лира кривила губами. Вид при этом у нее был виноватый.
– Продолжай, пожалуйста.
– Остальные предметы принадлежат храмам, в которых мы были. Ветки, камни, пепел и все остальное.
– Эверт, если она использовала заклинание на ком-то, то ведь у него должна появиться сила?!
Верно.
– Тогда почему этот кто-то еще не проявил себя?
– Опасается внимания к себе.
Хотя… Она ведь права в этом предположении. Герцогиня Хайд, маркиз... Уровень титулованности сообщников достаточно высок, а где титулы, там амбиции и власть. Таких хлебом не корми, а дай продемонстрировать мощь.
– Ну хорошо, – Лира отошла подальше, встав к витражному окну. – А кристаллы?
Верно. Этому кому-то понадобится кристалл, а все они, пустые так точно, под учетом. Использованный хинн не представляет никакой ценности для мага и для тех, кто пытается раскрыть его состав. Берг изобрел вещество, что меняет свойства стоит ему только начать заполняться, превращаясь в «батарейку». Так он их называл.
– Значит, будет проще поймать этого кого-то.
– Эверт, тебе не кажется, что все это как-то слишком? – Лира хмурилась, ведя губами в знакомом и незнакомом ему жесте. – Очень уж большой радиус распыления!
– Я говорю тебе то, что вижу, – Эверт показал себе под ноги. – Эта магия годится для магического всплеска, а люди в контуре предназначены для ее усиления.
Она не поняла, а он терпеливо пояснил ей.
– Магия крови и некромантия запрещены, но продолжают оставаться самыми сильными в плане магических колебаний. Они высвобождают колоссальное количество энергии.
– Но…
– Она использовала их, потому что их не жалко.
Лира оперлась бедрами о полку с нагромождением увеличительных стекол, несколько из них упали, ударившись о скатанный ковер, покатились и исчезли из виду в частично разобранном поле.
– Практика показывает, что все в основном стараются для себя и таких альтруистов как ваша компашка еще поискать.
– Компашка? – усмехнулся новому прозвищу граф Дельвиг. – Откуда столько неуважения к власть имущим?
Лира дернула плечом.
– Меня просветили об уровне вашей оторванности от мира и о степени патриотизма. Жить ради интересов государства и плевать на собственную жизнь…
Она вообще зря времени не теряла пока он блуждал по коридорам времени, узнала о ем многое, тогда как он практически ничего не знает о ней.
– Я тебя еще раз спрошу: зачем она приволокла сюда попаданцев? Зачем ей нужна была я?
Эверт чувствовал, что она намекает ему на что-то, но дает догадаться самому.
– Говори уже! – потребовал он.
Его «кошка» продолжала дергать кончиком хвоста и ждать правильного решения.
– Нет. Если наши мысли совпадут, то это будет означать, что я как минимум на пятьдесят процентов права.
– Скорее на семьдесят пять.
Супруга, глядя на него испытывающим взглядом, легко и непринужденно пожала плечами.
– Чего так отчаянно может желать эта женщина? У нее есть магия, титул, деньги. Зачем думать обо всех?
Она права только в одном. У Софии Арчибальд есть только магия. Всего остального она лишилась, навернувшись на типовых пунктах брачного договора. Родственники Берга отвернулись от нее, а своих у нее не оказалось. Ее не ждут при дворе, в столице, да и в целом в стране.
– Мне больше нравится версия с переворотом. Она стала бы одной из самых сильных женщин в мире. Почему ты думаешь, что она пытается вернуть Берга?
Лира кивнула, вмиг растеряв всю прошлую отстраненность.
– Или кого-то еще. Ктулху, Вельзевула, Бульбазавра?!
Это она демонов так называет? Если так, то это глупость несусветная – вызвать того, кто поработит и убьет тебя в конечном счете.
– При нем у нее было все, а теперь ничего. Весь мир знает, что она воровка и отказывается иметь с ней дела. Я ведь права?
Эверт приблизился к ней, не выпуская ее из виду, словно она пыталась сбежать от него.
– Мы оба слышали, как она кричала об общем благе.
Женщина фыркнула, позволив ему притянуть себя к его груди. Такие моменты как этот уже нравились Эверту. Они перестали ссориться, стали спорить и еще – ей все равно, что они находятся не в спальне, где можно творить любые нежности и на то, что они находятся в таком неподходящем месте. Другая бы извела его своей манерностью и вбитыми представлениями о приличиях.
– И есть еще кое-что, что не укладывается в предложенную тобой картинку.
Девушка приподняла брови, чтобы через секунду посмотреть с укором на упавшую на лицо непокорную прядь.
– Что же это?
– Переворот, – напомнил он ей, словно и не говорил этого пару секунд тому назад, – а еще твое присутствие.
Он бы еще понял присутствие одних только мужчин, но Лира… Не может быть, чтобы Софии было настолько все равно на этот момент. Тем не менее полоумная баба заморочила голову своим сообщникам, а заодно и им.
– Может…
Лира замолчала.
– Хорошо. Но почему она убила одних и практически не тронула других?
Она погладила его по лицу, коснулась губ, прошептав в них короткое и быстрое: «ммм, ты такой колючий!». Ей нравилось это, но Лира повернула его лицо обратно, прежде чем Эверт попытался украсть у нее новый поцелуй.
