Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 165
И хотя немцев уже отделяло от опушки метров триста, пули разили их одного за другим. Сначала скосило отставших. Они бежали в такой панике, что загораживали сектор стрельбы из пулеметов своему же танковому экипажу. Отступавшие в первых рядах успели обежать пятившийся в сторону колхоза танк, но тут их настигли пулеметные очереди, выпущенные с левого фланга.
XXXII
Беспокойство Демьяна вызывало отсутствие танков из дозора Панкратова. Был виден один только догорающий корпус танка экипажа Ремизова. «Пантера» на левом фланге только что всадила в него еще один снаряд. Фашистский экипаж словно вымещал бессильную злобу, расстреливая беспомощную, обездвиженную машину.
От мощного взрыва «семидесятку» подбросило правым, повернутым к полю боком, причем так высоко, что она едва не стала ребром, с тяжким гулом опустившись ходовой частью обратно на землю.
Взрыв заглушил шум стрельбы, которую вели укрывшиеся за «семидесяткой». Прошли секунды, но пулемет молчал. Не слышно было противотанкового ружья. Броня приняла на себя страшный удар 75-миллиметрового снаряда, но почему молчат укрывшиеся за танком бойцы? С левого фланга донеслось «та-та-та», но этот пулеметный кашель, казалось, раздавался со стороны опушки.
Демьяна опять захлестнула неудержимая лихорадка боя. Так всегда происходило с ним в те мгновения, когда он стрелял по врагу. Мысль о танкистах вдруг, мелькнув, озарила эту круговерть в сознании. А что с остальными? Что со старшим лейтенантом Панкратовым и его экипажем? Где танкисты Лебедев и Мурлыкин?
Из сосняка выбрались только две вражеских машины. А где третья? Осталась в лесу, и теперь ее догорающий остов чадит вовсю, разнося по лесу ядовитый горький дым? Не так-то просто сокрушить эту сволочную чуду-юду, изрыгающую смерть и огонь направо и налево.
В Демьяне вдруг всколыхнулись ощущения тех мгновений, которые он провел на броне «пантеры». Горячий, грохочущий, лязгающий металл, который ворочается и раскачивается во все стороны, будто непробиваемая шкура разъяренного чудовища, покрытая панцирными щитками-наростами, от которой в ноздри разит прогорклой вонью отработанного бензина. Какой безумец вздумал взобраться на эту чудовищную холку и топтать ее своими грязными ботинками?
XXXIII
А ведь Демьян даже не успел тогда испугаться. Скорее всего оттого, что просто не успел осознать, что с ним происходит. Организм все делал без него, а вернее, за него, не советуясь с сознанием. Хотя нет, ведь там еще был Артюхов. Бедный, несчастный Тюха, на которого хищно и жадно навалилась эта черная крестовая громадина. Да, именно так: он запрыгнул на броню от бессильного, но яростного отчаяния.
Он готов был вцепиться в нее голыми руками. Хорошо бы, если бы экипаж старшего лейтенанта Панкратова продырявил эту проклятую «пантеру», или расчет ПТР, прибывший с Потаповым, метким выстрелом пустил из ее баков горящее топливо. Как черную кровь — из брюха ненавистного чудища.
Или это все привиделось ему в багряном бреду? Этот кошмарный сон наяву длился уже несколько часов, и Гвоздев почувствовал, что уже не вполне различает грань между тем, что может привидеться и что происходит на самом деле.
К реальности его вернул фонтан взрыва, взметнувшийся посреди поля, в нескольких метрах от двигавшейся по левому краю громадины. Следом сразу прогремел второй взрыв, обдав вражескую машину землей и дымом. «Пантера» развернулась и стала удаляться в сторону колхоза. Оттуда накатывал гул канонады. Шум орудийных выстрелов и взрывов становился громче и ширился, как будто весь холмистый окоем слева за полем и впереди обрушивался куда-то в тартарары.
Несколько черных столбов дыма поднялись со стороны колхоза. Они стали расти в небо, уже там, на самой верхотуре медленно расползаясь в стороны.
Грязно-белое облачко всплеснулось вдалеке, на самом гребне череды невысоких холмов. Темно-зеленая точка укрупнялась, сползая по скату холма, а в это время на линии близкого горизонта появилась другая букашка, такого же темного цвета и тут же выпустила белое облачко.
Отчетливый хлопок выстрелов, стремительно нарастая, свистом прошибал неумолкающее лязганье гусениц и рев моторов немецких танков и тут же обрывался разрывом.
— Это… что это… — растерянно проговорил Ряба, вглядываясь в происходящее на поле.
— Это наши танки, — единым духом выпалил Гвоздев и, подчиняясь чувству безотчетной радости, хлопнул бойца по локтю. — Похоже, танковый батальон. Откуда наши дозорные. Гляди, Ряба, и по колхозу бьют. Эх, поддержать надо братишек… А ну, Ряба, вперед! Вперед!..
XXXIV
Танки Т-70 и Т-34 вышли на поле, обойдя колхоз «Октябрьский» с левого фланга. Несколько выстрелов, произведенных экипажами еще на подходе, метров с пятисот, попали в цель. Особенно досталось «пантере», застрявшей на левом фланге. Машина осталась на ходу, но из задней части корпуса уже шел дым.
Один из снарядов, выпущенных наступавшей впереди остальных «тридцатьчетверкой», пришелся по башне второй немецкой машины. Экипажи «пантер» поначалу пытались организовать ответную стрельбу, но после попадания Т-34, развернув башни по ходу, принялись форсированно удаляться.
Вражеские танки поначалу смещались к колхозу, но затем что-то заставило их изменить траекторию движения. Обе машины взяли резко вправо, направившись в сторону реки. О причинах маневра фашистских танкистов Демьян и остальные узнали уже позже, когда заняли колхоз.
Передовые подразделения танковой колонны вышли к колхозу с юго-востока, кружным путем. С близлежащих холмов танкисты провели наблюдение и, оценив обстановку на пшеничном поле боя, приняли решение, не мешкая, выдвинуться на выручку остаткам своего дозора, обогнув «Октябрьский» с севера.
Основные силы танкового батальона, в том числе танки и несколько самоходных установок СУ-122 и СУ-152, взяли колхоз с юго-восточной стороны в «подкову» и с ходу, залпом отработали по фашистской технике, находящейся на колхозной площади.
XXXV
Снаряды «сушек» сразу подожгли стоявшую возле здания колхозного правления «пантеру», как выяснилось позже, — командирскую. Пока «самоходки» вели обстрел, в колхоз ворвался взвод «тридцатьчетверок». Две машины прошли через огороды, с юга, а две — по центральной улице, с восточной стороны.
Орудийным огнем танкисты уничтожили два вражеских бронетранспортера. Покрытые серо-голубыми пятнистыми разводами, они были припаркованы возле каменного одноэтажного здания правления колхоза. Фашисты даже не успели занять более-менее пригодные для обороны позиции.
В кабину одного из бронетранспортеров заскочил водитель, и он тронулся с места, задним ходом пытаясь развернуться посредине площади. В это время с высоты крыши кабины застучал установленный в кузове на станок пулемет. Без перерыва, разматывая пулеметную ленту и пуская длиннющую очередь вдоль улицы, вел огонь второй эсэсовец, без защитной куртки, в наспех накинутом, застегнутом на одну пуговицу серо-мышином кителе.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 165
