Барам качает головой.
— Ты меня убьешь! — кричит он в ответ.
— Я не убить тебя хочу, а спасти! Держи же руку! Я втащу тебя обратно!
— Нет!
— Не будь идиотом, чужеземец! — вопит маг. — Хватайся!!
— Меня зовут Барам, — с улыбкой говорит он, а потом разжимает пальцы и летит вниз.
Несмотря на то что Седрика больше не было, Мелиор не хотелось выходить к охране безоружной. К счастью она знала, что под ящиком письменного стола у оверлорда закреплен запасной лучемет, и, когда пламя окончательно угасло, она прошла в его кабинет и принесла оружие.
Доб и Оррис стояли в гостиной лицом к лицу. Доб оценивающе рассматривал мага, будто готовясь к драке. Маг же был просто рассержен. Ястреб сидел в обычной позе у него на плече.
— Скажи ему, что я не хотел, чтобы Барам погиб, — произнес Оррис. — Нечего было стульями швыряться.
— Он говорит «спасибо», за то, что спас нам жизнь,— сказала Мелиор изгою.
— Что-то не очень это похоже на благодарность,— недоверчиво глянув на нее, сказал изгой.
— Тобинмир — довольно странный язык, — пожала плечами Мелиор.
Она взяла посох и направилась к двери, а Оррис — следом.
— Ты сказала ему не то, что я просил, — упрекнул он ее. — Я знаю, как на Лонмире будет «спасибо».
Она так резко остановилась, что он чуть не налетел на нее.
— Тебе следовало поблагодарить его! — сердито ответила она. — Барам чуть тебя не убил!
— Но я бы его отговорил.
— Нет, — энергично покачала она головой. — Он — помешанный, да к тому же еще и ненавидел тебя! Никакими словами ты бы его не остановил! — Она вздохнула. — Я понимаю, что тебе хотелось ему помочь. И я понимаю, что ты в какой-то мере чувствуешь себя в ответе за него. Но Доб сделал то, что нужно. — И она посмотрела ему в глаза, выдержав долгий пристальный взгляд.
Оррис оглянулся на изгоя, повернувшись так, что Мелиор стала видна ссадина у него на виске, и пробурчал:
— Спасибо.
Доб кивнул, как будто понял его.
Мелиор прошла вперед и решительно открыла дверь.
— Что произошло? — тут же спросил один из охранников. — Где оверлорд?
— Седрик мертв, — объявила она. — Меня зовут Мелиор И Лакин, и теперь я — ваш оверлорд.
Охранник моргнул, но ничего не ответил. Стоявшие в коридоре позади него начали перешептываться.
— Тем, кто хочет остаться и работать на меня, — добро пожаловать, — продолжала Мелиор. — Если кто-то желает уйти, держать не буду. Только верните оружие, выданное вам Седриком. — Для большего впечатления она выдержала паузу. — Если кто-нибудь из вас попытается меня остановить, убью.
Она еще чуть-чуть постояла, а потом пошла мимо охраны к лифту вместе с Добом и Оррисом.
— Что ты им сказала? — спросил Оррис, когда закрылись двери лифта.
— Сказала, что я их новый оверлорд, — пояснила она. — И поставила их перед выбором между работой на меня, уходом и смертью.
— Похоже, твое имя имеет здесь вес, — подняв брови, заметил маг.
— Не без этого, — с усмешкой ответила она.
— И как они поступят, ты думаешь?
— Полагаю, большинство из них останется. Многим неприятно будет работать на гилдрина, но сейчас не то время, чтобы бросать хорошую работу, учитывая, во что Седрик превратил Наль.
— Они будут оспаривать твое право занять его место?
— Они считают, что я убила его. Это делает меня законным преемником оверлорда, — мрачно усмехнувшись, сказала она.
Оррис не ответил. И в этот момент Мелиор с болью поняла, какая пропасть отделяет ее мир от его. Даже сомневаться нечего, что он очень скоро покинет Наль.
Они молча доехали до нижнего этажа Дверцы лифта открылись, Мелиор вышла и повторила свою речь перед большим отрядом солдат, встретившим их. Потом вместе со своими спутниками вышла на улицу.
Седрик лежал посреди дороги, раскинув руки и ноги, и смотрел невидящим взглядом в грязное небо. Из его головы все еще медленно струилась кровь. Барам лежал неподалеку, и его конечности и тело также были растерзаны и странно вывернуты. Но глаза оборванца были закрыты, а на лице была написана безмятежность.
Между двумя телами валялся посох Гвилима с кристаллом Орриса. Точнее, то, что от них осталось. Камень рассыпался на множество крошечных осколков, а посох был расколот по всей длине и держался только за счет нескольких тонких щепочек. Там, где камень ударился в тротуар, осталась большая вмятина, от которой во все стороны разбегались трещины.
Мелиор и Оррис стояли, не двигаясь, и молча смотрели на сломанный посох и осколки кристалла Птица издала тихий крик, и Оррис нежно потрепал ее шейку.
— Мне очень жаль, что с твоим камнем так получилось, — сказала наконец Мелиор.
Оррис молчал.
— Ты сможешь найти другой?
— Я знаю одного торговца из Аббориджа, который их продает иногда. Или, если нужно, я всегда могу еще раз поехать в Пещеру Цериллов.
— А новый камень окажется такого же цвета? — спросила Мелиор, посмотрев на свой красный кристалл.
— Не знаю, — ответил Оррис. — За свою жизнь маги по несколько раз теряют птиц, но редко остаются без цериллов. Я не знаю, каким будет новый.
Она наклонилась и подняла сломанный посох.
— Я так хотела вернуть свой камень на посох Гвилима, — сказала она, покачивая головой. — Они же неразделимы.
— Это можно сделать, — сказал Оррис.
— Даже без твоего камня?
— Будет немного сложнее, и он, вероятно, будет небезупречен, но это я могу.
— Я была бы очень счастлива, — улыбнувшись ему, ответила Мелиор.
Она протянула посохи магу, и он отошел в сторонку и сел на поребрик, положив сломанный посох на колени. Анизир спорхнула с его плеча и села рядом, а маг опустил ладони на дерево и закрыл глаза.
— Что это он делает? — спросил Доб.
— Чинит мой посох.
— Чем? — подозрительно прищурившись, спросил изгой.
Мелиор рассмеялась.
— Он же чародей.
Похоже, Добу было трудно это уразуметь, и Мелиор сочувственно улыбнулась. В Нале не было места магии, особенно для такого человека, как Доб. Немного спустя он, похоже, вспомнил, что она гилдрин, и отшатнулся от нее.
— Поэтому ты тогда и победила меня? — спросил он. — При помощи магии?
Забавно было слышать это слово из его уст.
— Гилдрины не владеют магией, — сказала она, смеясь. — У нас иногда бывают пророческие видения.
— И все? — уточнил он, немного подождав, но так и не дождавшись продолжения.
