Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 174
Его голова казалась слишком большой для узких плеч, она едва держалась на шее, но из складок обвислой кожи на гостя внимательно смотрели яркие, живые глаза.
— Как поживает мой старый друг Тшеди? — спросил король писклявым, тонким голосом.
Зуга в последний раз видел деда по материнской линии двадцать лет назад; он запомнил только длинную развевающуюся белую бороду.
— Очень хорошо, — ответил Зуга — Он шлет вам привет и наилучшие пожелания.
Старик в кресле удовлетворенно кивнул большой нескладной головой.
— Можешь преподнести дары, — разрешил он, и оттуда, где сидели индуны, донесся легкий гул голосов.
Даже колдун у костра поднял глаза, когда три воина Ганданга, сгибаясь под тяжестью, внесли огромный бивень и опустили перед креслом короля.
Колдуну явно не понравилось, что кто-то посмел прервать церемонию ритуального очищения и отвлек всеобщее внимание от его персоны. Он с двумя помощниками снял с огня дымящийся горшок, поднес его к трону и опустил между ног короля, обставив эти действия как помпезное представление.
Колдун и его помощники подняли большую накидку из вышитой шкуры леопарда и растянули ее, как палатку, над креслом короля, так, чтобы под ней скапливался пар, поднимавшийся из горшка. С минуту из-под мехового одеяла доносились приступы кашля, потом колдун убрал накидку. С короля ручьями стекал пот, он задыхался, из покрасневших глаз лились слезы, но с кашлем из него исторглись все демоны, а слезы и пот очистили его тело.
Собравшиеся в почтительном молчании ждали, пока король переведет дыхание. Колдун удалился готовить следующую порцию варева. Все еще хрипя и кашляя, король запустил руку в сундучок, стоявший позади кресла, и вытащил запечатанный пакет, присланный Зугой.
— Скажи эти слова. — Король протянул пакет гостю, требуя, чтобы тот прочел письмо.
Король был неграмотен, но тем не менее хорошо понимал назначение письменности. Почти двадцать лет он вел переписку с дедом этого белого человека, и тот всегда присылал письмо с одним из послушников своей миссии, чтобы тот прочитал его королю и записал ответ.
Зуга выпрямился и вскрыл пакет. Он прочитал послание вслух, попутно переводя с английского, и слегка приукрасил первоначальный текст.
Когда он закончил, старейшины племени погрузились в почтительное молчание, и даже король по-иному, с уважением взирал на стоявшего перед ним высокого человека в великолепном наряде. Отсветы костра плясали на полированной латуни пуговиц и блях парадного мундира майора, алая ткань, казалось, полыхает, как языки пламени.
Колдун подошел к королю, неся горшок с дымящимся снадобьем, и хотел снова вмешаться, но Мзиликази раздраженно отогнал его.
Зуга понимал, что настал момент, когда интерес короля достиг высшей точки, и вкрадчиво спросил:
— Видит ли король эти знаки моей королевы? Это ее особые знаки; такой знак должен иметь каждый правитель, он доказывает его власть и незыблемость его слов.
Гость обернулся и сделал знак носильщику, стоявшему на коленях у ворот позади него. Перепуганный парень подполз к ногам майора и, не осмеливаясь поднять глаза на короля, вручил Зуге небольшую коробочку из-под чая, в которой лежали резная печать из слоновой кости и палочки воска.
— Я изготовил такую печать для короля, чтобы все знали его власть и могущество.
Мзиликази не мог скрыть любопытства; он вытянул шею и подозвал гостя поближе. Зуга опустился перед ним на колени и расплавил воск в крышке от чайницы, подогревая ее свечкой, зажженной от костра. Подготовив воск, он прижал к нему печать и, когда воск застыл, протянул оттиск королю.
— Это слон. — Мзиликази с едва скрываемым изумлением узнал изображение зверя.
— Великий Черный Слон матабеле, — подтвердил Зуга.
— Скажи эти слова. — Король коснулся надписи по краю печати и велел перевести ее.
— Мзиликази, Нкоси Нкулу.
От восторга король захлопал в ладоши и передал отпечаток старшему индуне. Восковой оттиск переходил из рук в руки, все ахали и прищелкивали языками.
— Бакела, — сказал король Зуге. — Приходи ко мне на следующий день после церемонии Чавала. Нам нужно о многом поговорить.
Взмахом руки он отпустил молодого белого человека в роскошном наряде и безропотно отдался заботам настырного лекаря.
После полуночи взошла полная луна, и, приветствуя ее, люди подбросили в костры свежих дров. Забили барабаны, началось пение. До этой минуты ни один человек не смел собрать ни зернышка из нового урожая, восход луны возвещал о начале Чавала, танце первых плодов, и весь народ предавался веселью.
На следующее утро начался праздник. Многочисленные полки выстроились перед королем, колонной вошли на обширную арену огороженного частоколом загона для скота, и земля сотряслась от топота шагающих в унисон босых пяток. Двадцать пять тысяч закаленных, мускулистых, хорошо обученных воинов одновременно поднимали ноги до уровня плеч и с силой обрушивали на землю.
— Байете! — приветствовали они короля.
— Байете! — снова топнули ноги.
— Байете! — раздалось в третий раз, и танец начался. Ступая след в след, покачиваясь и распевая, полки подходили к тронному креслу Мзиликази. Сложные фигуры исполнялись одновременно и так слаженно, что можно было подумать, что шествует одно-единое существо. Шиты скрещивались и разворачивались, как чешуя громадной рептилии, пыль клубами нависала над рядами танцующих, и они появлялись из завесы, как привидения. Вокруг их ног мелькали юбки из хвостов циветты, из шкур обезьян, лис и кошек, и казалось, будто люди отделились от земли и парят на облаке пыли в мягких волнах мехов.
Из рядов танцующих выходили лучшие бойцы и герои каждого полка, они с гордостью кричали «Гийя!», прыгали выше головы, яростно пронзали копьем воздух и выкрикивали боевой и победный клич. Под жарким солнцем пот увлажнял их тела и стекал крупными каплями.
Вздымавшиеся волны всеобщего возбуждения охватили Мзиликази, король один за другим осушал подносимые девушкой горшки с пивом, глаза его вылезли на лоб, и он не мог больше сдерживаться. Он с трудом поднялся с кресла и заковылял на опухших, изуродованных ногах. Воины расступились, освобождая ему место.
— Мой отец — лучший танцор в стране матабеле, — сказал Ганданг, сидевший на корточках возле Зуги.
Старый король попытался подпрыгнуть, но не сумел оторваться от земли. Он шаркал ногами, разводил руками, будто что-то хватая, пронзал воздух игрушечным копьем.
— Вот так я убил Баренда из племени гриква, и так погибли его сыновья.
Народ взревел.
— Слон танцует, и земля трясется. — Топот десяти тысяч босых ног подстрекал короля кружиться в жалкой пародии на могучие танцы юных воинов.
— Так я дал пинка тирану Чаке, и так я отрезал перья с головных уборов его гонцов и отослал их обратно, — визжал Мзиликази.
Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 174
