Эсккар пожал плечами. С предателями можно будет разобраться позже, когда установится порядок и снова соберется совет.
— Когда Трелла поправится, она решит, кого следует наказать. Как Никар?
— Он получил скверный удар от Ариама, но теперь он снова в своем доме, его перенесли туда друзья и члены семьи. Через несколько дней он снова будет на ногах.
— Что еще?
Ноги Эсккара ныли от усталости. Веки его снова отяжелели, сонливость нахлынула на него, как волна.
— Случилась как минимум дюжина убийств, после того как прекратились бои: люди мстили тем, кто поддерживал Кортхака.
— Что ж, этого следовало ожидать. Есть среди жертв кто-нибудь, достойный моего внимания?
— Не то чтобы… Просто я узнал одного из убитых. Кожевенник, прежний хозяин новой рабыни Таммуза. Тело нашел старый Кури, кажется.
Эсккар снова пожал плечами. Кого будет волновать пьянчуга-кожевенник, которого никто не любил?
— Дракис потерял большую часть своих людей, — продолжал Гат. — Он получил несколько ран, но захватил и удержал ворота, несмотря на то что врагов было намного, намного больше. Он принял самый тяжелый бой, но благодаря ему Бантор уничтожил большинство людей Кортхака и взял в плен остальных. Они так и не сумели открыть ворота, земля была усеяна их телами.
— Дракис жив?
— Вентор сказал, что жив. А Гронд отдыхает внизу. Он должен поправиться через несколько недель. Этот человек словно отлит из бронзы.
— Он не только спас мне жизнь, он нашел, как войти в дом, Гат.
— Тогда ты должен снова повысить ему жалованье, полагаю.
Эсккар коротко улыбнулся, осушил свою чашу и снова ее наполнил.
— Я уже велел Алексару позаботиться об этом. Алексар составляет поисковые отряды, которые охотятся на оставшихся людей Кортхака.
Гат восхищенно покачал головой.
— Ни царапинки на человеке! Сражался у обоих ворот, убил по меньшей мере дюжину человек, и даже не запачкал одежду.
— Ты встречался с Явтаром? — спросил Эсккар. — Я дал ему несколько человек и велел охранять пристань, чтобы ни одна лодка не покинула Аккада.
— Да, он тоже сражался у главных ворот. Я отдал такой же приказ тем, кто охраняет эти ворота: никто не должен покинуть город, пока мы не обнаружим всех людей Кортхака и предателей. Я послал всадников, чтобы ездили вокруг стен, выискивая тех, кто попытается улизнуть.
Сотни разгневанных аккадцев, жаждущих мести, присоединились к поискам оставшихся людей Кортхака. Египтян нетрудно было распознать по темному цвету кожи, но некоторых разбойников, которых привел в город Ариам, все еще надо было извлечь из их укрытий. Воины и горожане обыскивали дом за домом и одного за другим сгоняли в тюрьму негодяев, захвативших Аккад.
— Хорошо. Когда Бантор вернется, мы сможем начать объезжать округу.
— Воины перерыли весь Аккад в поисках Ариама, но никто не видел этого грязного предателя. Его тело не было найдено среди трупов. В конце концов какой-то мальчик сказал, что видел, как Ариам и несколько египтян перебрались через южную стену.
Эсккар зевнул.
— Бантора все еще не покинула боевая ярость. Он не вернется, пока не найдет Ариама. Я велел ему привести Ариама живым, если удастся.
Гат допил свое вино и оторвал кусок от ковриги хлеба.
— Бантор — хороший боец. Думаешь, он поймает Ариама? Этот человек похож на змею, которая прячется в болоте.
— Ты бы не задавал этого вопроса, если бы видел Бантора.
— Я буду счастлив помочиться на тело Ариама. Он шлялся по Аккаду с таким довольным видом, будто он один из богатых торговцев с тремя толстыми женами, — Гат подался вперед, наклонившись над столом. — У тебя закрываются глаза. Почему бы тебе не пойти поспать? Я сменю Алексара и постою на страже внизу.
Эсккар не успел начать спорить: Гат ушел, закрыв за собой дверь в верхние комнаты. Эсккар пытался доесть хлеб, но у него не было аппетита. Его мысли разбегались, поэтому он опустил голову на руки и закрыл глаза, чтобы несколько мгновений отдохнуть.
И заснул глубоким сном. Таким глубоким, что не слышал, как слуги заходили во внутреннюю комнату и выходили из нее, не слышал, как просыпался его сын и плакал, требуя, чтобы его накормили.
Когда Эсккар проснулся, его шея и руки онемели, спина болела. В горле пересохло, и он осушил чашу воды. Потом потянулся.
Теперь он чувствовал себя отдохнувшим, и взгляд в окно сказал ему, что он проспал больше часа. Дверь в спальню была открыта, оттуда слышался голос Треллы. Эсккар встал, громко скрипнув креслом, и через мгновение появилась Друсала.
— Тебя спрашивает госпожа Трелла, господин Эсккар. Ты сможешь к ней подойти?
Трелла улыбнулась при виде Эсккара. Аннок-сур ушла. Саргон лежал на руках Треллы и сосал ее грудь; бок ее перетягивала повязка. Друсала выскользнула из комнаты, оставив супругов наедине.
— Ты уже видел своего сына, Эсккар?
Голос Треллы звучал сильнее, и она протянула к мужу руку.
Эсккар сел на край кровати, осторожно, чтобы не побеспокоить ребенка.
— Да. Повитуха рассказала мне о том, как он появился на свет, и о том, что ты перенесла. Тебе больно?
Он взял ее руку в свою.
— Вентор и Друсала говорят, что я поправлюсь, — ответила Трелла. — Боль проходит — теперь, когда ты и Саргон — оба здесь.
— Трелла, прости. Я должен был явиться раньше, — выпалил Эсккар.
— Мы поговорим об этом потом, муж мой. Важно одно: ты вернулся, чтобы спасти Аккад.
— Я вернулся не ради Аккада. Я пришел ради тебя. Как только я услышал… я вернулся, как только смог.
Трелла сжала его руку, на глазах ее навернулись слезы.
— Ты спас жизнь своего сына. Только это имеет значение. Кортхак убил бы нас обоих, после того как потешился бы всласть.
Мысль об унижении, которое вынесла Трелла, причинила Эсккару острую боль, и он крепче сжал ее руку.
— Кортхак напомнил мне, что прошлой ночью ты спасла мне жизнь. Если бы ты не ткнула своим маленьким ножом… Откуда ты взяла такую штуку?
— Это родильный нож. Подарок Друсалы. Мы ей многим обязаны.
Ребенок пошевелился у груди Треллы и снова успокоился, а та погладила его головку.
— Мы знали, что Кортхак что-то скрывает, но я никогда не думала… Никто из нас не подозревал ничего подобного.
Она покачала головой, сознавая, что потерпела поражение.
— Он смеялся надо мной, говорил, что я всего лишь невежественная девчонка, пытающаяся играть в правителя. Он заставил меня… Мне пришлось…
Эсккар протянул руку и прикоснулся пальцем к ее губам, остановив поток слов.
