наносить последний удар.
— Я обещал, что наш разговор займёт не более пяти минут, — нарушил он тягостное молчание. — И собираюсь сдержать слово. Я понимаю и в чем-то сочувствую вам, Александр Васильевич, вы оказались заложником личной преданности полностью разложившейся личности и вашим пониманием патриотизма. Но поверьте, это бес вам нашептал, что родина нуждается в вашей любви. Примите отставку как должное и тихо уйдите в тень. Иначе я вытащу вас под телекамеры и навешу историю с ядерными фугасами, планом введения в стране чрезвычайного положения ради сохранения власти полутрупа Ельцина и идей создания зондеркоманд «Русского легиона».
— Лично вы навесите? — криво усмехнулся шеф СПБ.
— Александр Васильевич, вы же мните себя политиком, так ведите себя, как политик, а не как заплечных дел мастер. — Салин поморщился. — Неужели вы не понимаете, что такие требования могут исходить только от достаточно мощной группы, способной провоцировать принятие нужных ей решений в любых эшелонах власти.
— Группы патриотов?
— Несомненно, — ответил Салин. — Моё время вышло. Позвольте на прощание совет старого политика. Идите в Думу, это ваш страховой полис. С Дона, как говорят, выдачи нету. И берегите компромат, который вы собрали на своём посту. Это ваш единственный капитал. Профукаете, нового не заработаете. Кстати, а почему вы не спрашиваете, откуда у меня информация?
— А разве ответите?
— Почему бы и нет? — Салин, приготовившись встать, опустился в кресло. — Задержусь на секундочку… Видите ли, Александр Васильевич, ваш сотрудник, некто Подседерцев имел неосторожность заподозрить мой фонд «Новая политика» в причастности к ядерному шантажу. Оправдываться не в моих правилах, пришлось начать контригру. Она и привела меня сюда. Если мы с вами нашли общий язык, то имейте в виду, с Подседерцевым я дело иметь не желаю.
— В каком смысле?
— Вам решать. — Салин пожал плечами. — Лично я провалов не прощаю.
Он достал из кармана микрокассету, положил на подлокотник кресла.
— Ох, опять компромат. — Шеф СБП промокнул лысину полотенцем. — Как вы не оригинальны!
— Так ведь в политике ничего нового нет, — мягко улыбнулся Салин. Принялся полировать уголком галстука стекла очков. Демонстративно не обращал внимания на микрокассету, лежащую под локтём. — На микрокассете, которую кто-то случайно обронил в вашем закрытом спортклубе, содержится запись показаний молодого сотрудника СПБ об операции «Мираж». Так, кажется, Подседерцев назвал план создания ударных отрядов «Русского легиона». Ещё сотрудник говорит о том, как начальник управления СПБ принуждал его к сокрытию информации о четырёх ядерных фугасах, размещённых в подземных коммуникациях Москвы. И о том, что ваша группировка решила использовать ЧС в городе для отмены выборов.
— Врёт, конечно, — ехидно улыбнувшись, вставил шеф СПБ.
— Врёт, — кивнул Салин. — Потому что никакого Подседерцева в СПБ нет и никогда не было, не так ли, Александр Васильевич?
* * *
16:45 (в.м.)
Старые львы
— Тогда стояла задача уничтожить СБП. Либо они нас, либо мы их. А погибнет или нет Подседерцев под обломками СБП, меня меньше всего интересовало. Другое дело, что надо было проконтролировать, но ты сам помнишь, просто не до того было. Салин водрузил на нос очки, что на его языке жестов означало — «дискуссия закрыта». — О том, как Подседерцев вывернулся, и кто ему помог, подумаем позже. Сейчас надо решить, передавать эту информации. Кремлю или нет.
— Конечно, передавать. Пусть у Игоря Дмитриевича голова и болит. Только из вредности надо передать. — Решетников поднял обе руки. — Голосую «за».
— Владислав, у тебя есть особое мнение? — обратился к помощнику Салин.
— Поддерживаю. Чем больше склок в «Конторе», тем нам спокойнее.
Салин потянулся к телефону.
— По Карине Дымовой вопрос ставить будешь? — спросил Решетников.
— В порядке очереди, — ответил Салин, набирая номер.
* * *
Оперативная обстановка
Контроль ВЧ-связи
Абонент «А» — 202-1111 (фонд «Новая политика», Салин Н.В.)
Абонент «В» — 201-7007 (Администрация Президента РФ)
Примечание: звонок переадресован
на № 201-14-14 (Резервный центр управления)
А. — Здравствуйте, Игорь Дмитриевич. Салин Виктор Николаевич. Посмел вас побеспокоить по очень важному делу. У вас найдётся для меня минутка?
В. — А-а, Виктор Николаевич… Здравствуйте ещё раз. Ровно минута у меня для вас есть. Слушаю.
А. — Как я знаю, с Останкинской башни освобождена группа заложников. Скажите, по их показаниям, руководитель террористов мужчина крупного телосложения, выше среднего роста, лысый, так?
В. — Вы, как всегда, информированы лучше всех. Откуда данные?
А. — Стараемся быть в курсе событий. Игорь Дмитриевич, думаю, вам будет небезынтересны установочные данные на этого человека.
В. (Пауза 30 сек.) — Что ж, поделитесь, если не жалко.
А. — Считаю своим долгом. Особенно, в сложившихся обстоятельствах. Итак, Подседерцев Борис Михайлович, бывший офицер Службы Безопасности Президента.
В. — Занятно… Сведения точные?
А. — Оцените сами. Все материалы могу передать вам по первому требованию. Могу выслать к вам своего курьера. Но мне кажется, что переслать с вашим фельдъегерем будет надёжнее.
В. — Фельдъегерем. Что хотите в обмен за информацию?
А. — Взаимопонимания.
В. — Приятно слышать. А состав участников?
А. — Только вы и мы.
В. — Остальные — по боку?
А. — Я бы сказал — «лишние».
В. (пауза 20 сек.) — Согласен. Условия?
А. — Прежние. Нам нужны позиции в производственном комплексе страны.
В. — Передаёте список предприятий. Они будут национализированы указом президента. Что ещё?
А. — Правительственная программа.
В. — Считайте, что принята.
А. — Кандидатура куратора?
В. — На ваше усмотрение.
А. — Куратора мы выдвинем. Но мы бы предпочли личный контроль.
В. — Я не ослышался?
А. — Да. Коней на переправе не
