Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163
ногами, – прошептал в ответ Ле Грутт.
– Значит, есть опора для рук и ног.
– Для рук и ног.
– Ничего не выйдет.
– Без шансов.
И они осторожно вернулись туда, где ждали остальные. Подойдя к Плаксе Хват, Мортари потер свою похожую на морду терьера физиономию, почесал за ухом, облизал губы и наконец сказал:
– Ничего не выйдет.
– Ничего не выйдет, – повторил Ле Грутт, блеснув большими зубами.
– Если только Барунко не сумеет подбросить нас повыше, к одной из тех пик, – уточнил Мортари.
– Ухватить труп за ногу и надеяться, что она не оторвется, – добавил Ле Грутт.
– Мимо всех тех…
– Опор для рук и ног.
Вздохнув, Плакса Хват повернулась к Барунко:
– Ну?
– Подбросить? Я могу. Только дай, что именно.
– Тебе нужно подбросить Мортари, – объяснила Плакса. – К одной из тех пик.
– Пик?
– Которые на стене.
– На стене?
– Вон там, – показала она.
Барунко огляделся вокруг.
– Стена? – проворчал он. – Покажи.
Симон Нож сплюнул на засаленные булыжники.
– Есть одна проблема, – заметил он.
– В чем проблема, Симон? – прошипела Плакса. – Он же сказал, что сумеет.
Вытащив кинжал, Симон ткнул им в сторону Барунко.
– В те времена, когда Пятерка наводила ужас на городских богачей, – проговорил он, – наш силач еще мог видеть дальше собственного носа. Но теперь…
– Не важно, – возразила Плакса. – Просто покажем ему нужное направление. Как в прошлый раз…
– Ага, – усмехнулась Лурма Спилибус, – в прошлый.
– Мы остались живы! – бросила Плакса; схватив Барунко за руку, она потащила его к выходу из переулка. – Смотри, – сказала она. – Хватаешь Мортари и бросаешь его как можно выше, понял?
– Бросить Мортари, – кивнул Барунко. – А где он?
– Я тут…
Развернувшись, великан схватил Мортари и швырнул его через улицу. Тот с сочным шлепком ударился о дворцовую стену и безвольно свалился на булыжники.
– Нет, – сказала Плакса, – слишком рано. Ле Грутт, иди сюда. Барунко, пусть Ле Грутт возьмет тебя за руку… вот так. Он поведет тебя к стене. Когда ты окажешься там, подбросишь его вверх. Прямо вверх. Понял?
– Понял. Покажи мне стену. Где Ле Грутт?
– Он держит тебя за руку, – ответила Плакса. – Давай, Ле Грутт, веди его туда, и побыстрее.
К ней подошла Лурма, глядя, как Ле Грутт тащит Барунко к стене, у которой лежало неподвижное тело Мортари.
– Плакса?
– Что?
– Пойду разведаю, что там слева. Кажется, я что-то видела.
– Давай, только незаметно.
– Не стоит меня опекать, Плакса, – нахмурилась Лурма, бросив на нее косой взгляд.
Пожав плечами, Плакса посмотрела вслед скользнувшей через улицу Лурме, а затем вновь переключила внимание на Ле Грутта и Барунко.
Симонденалиан подобрался поближе к ней, играя одной рукой с ножом.
– У Барунко не только зрение плохое, – заметил он.
Плакса Хват повернулась к нему:
– Только и умеешь, что критиковать других, Симон. Терпеть этого не могу.
– Что? Да он башкой двери разбивает!
– И не было ни одной двери, которую не смогла бы разбить его башка!
Подойдя к стене, Ле Грутт расположил Барунко под одной из пик, в высохшей луже того, что натекло из насаженного на нее трупа, и что-то прошептал силачу на ухо. Кивнув, Барунко крепко схватил Ле Грутта и рывком швырнул его вверх.
Ле Грутт пролетел мимо пики, отчаянно пытаясь уцепиться за стену, а затем соскользнул вниз. Пика пронзила его левое бедро, остановив падение, и он начал судорожно корчиться рядом с полуразложившимся трупом.
– Идем, – прошипела Плакса, и они с Симоном поспешили к Барунко.
Силач присел в воинственной позе.
– Я сделал все как надо? – спросил он. – Я слышал крик! Он держится?
– Можно и так сказать, Барунко, – ответил Симон.
Мортари внезапно застонал и медленно сел. Голова его настолько распухла сбоку, что казалось, будто из его щеки и виска пытается пробиться наружу еще одна голова.
– Что это на меня капает? – осведомился Барунко.
– Наверняка Ле Грутт, – сказал Симон. Он выронил нож, и тот воткнулся в его правую ступню, пробив кожу ботинка и все прочее, пока не застрял в подошве. Симон уставился на свое подрагивающее оружие. – Проклятье, до чего же больно!
– Хватит дурачиться, Симон, – прошипела Плакса. – Барунко, это был хороший бросок. Честно. Он просто повис на пике. – Прищурившись, она взглянула вверх. – Похоже, теперь пытается освободиться.
Мортари встал, опираясь на стену.
– Щенки, – сказал он. – Никогда не думал, что она ощенится. Следовало догадаться по тому, как она постоянно крутилась под ногами.
К ним присоединилась Лурма Спилибус.
– Я нашла старые боковые ворота, – сообщила она. – И вскрыла замок. Путь свободен.
– Отлично! – Плакса снова повернулась к Барунко. – Барунко, теперь забрось туда Мортари, чтобы он мог помочь Ле Грутту слезть с той пики.
– Забросить Мортари, – кивнул великан.
Плакса толкнула Мортари в огромные руки Барунко:
– Вот он…
Барунко швырнул его вверх.
Послышался глухой удар, скребущий звук, а затем вскрик.
Отойдя чуть дальше от стены, Плакса взглянула вверх, затем уперла руки в бока и сказала:
– Что ж, хороший бросок. Симон, вытащи нож из ноги, ты следующий.
Посол Офал Д’Нит Флатрок крадучись вышел через задние ворота посольства в переулок. Было темно – именно так, как ему нравилось. Сгорбившись в своем черном плаще из змеиной кожи, он бросил взгляд вдоль переулка. Из кучи мусора на него смотрела тощая кошка, шерсть на спине которой медленно вставала дыбом. Встретившись с взглядом ее горящих глаз, Офал высунул язык и моргнул.
Кошка бросилась наутек, разбрасывая сухие листья и шелуху.
Офал углубился в тень, прижавшись к стене и тихо ступая по грязным булыжникам широкими, лишенными ногтей босыми ногами. К королевскому дворцу имелся один путь, целиком состоявший из переулков и неосвещенных участков улицы, которым Флатрок за десять с небольшим лет – именно столько времени он пребывал в качестве посла в городе Фарроге – много раз пользовался. Он рассчитывал, что никого не встретит, но могло случиться всякое. Впрочем, Офал давно привык к тому, что один лишь его вид внушает страх местным жителям. Репутация, которой пользовался единственный посол Кошмарии, имела свои преимущества.
Его посольство действительно было единственным, исключительно вследствие близости Фаррога к Горному королевству. Как правило, его народ избегал контактов с соседними владениями. Подобная близость часто порождала презрение, и история знала множество примеров, когда гостеприимные королевства в конечном счете приходили в культурный упадок и моральное разложение, что неизбежно заканчивалось потерей самоидентичности.
Любая торговля строго запрещалась. Ни один чужеземец не мог проникнуть в королевство за пределами факторий, расположенных вдоль границ на одной из семи горных дорог. Земли по обе стороны от горных дорог представляли собой лабиринт ущелий, отвесных утесов и расселин, и даже там стояли
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163
