С. 209. …в лавке чжурчжэней… — Напомним: именно чжурчжэням, создавшим в Центральной Азии свою империю, принадлежал во время действия романа Северный Китай.
С. 228. …объемистые ксилографы… — Книгопечатание, изобретенное в Китае задолго до того, как оно появилось в Европе, в первые века было ксилографическим: иероглифы текста вырезались на деревянных досках, а затем с этих досок печаталось потребное количество экземпляров.
С. 238. …хотя Университетский совет и закрыл медицинский факультет… — Все эти и подобные им европейские реалии и процедуры и ранее, и здесь без комментариев остаются на совести автора.
С. 240. Потом, не прибавив ни слова, развернулся и покинул столовую. — Не могу не отметить, что описанное поведение наводит на мысли скорее об университете Саламанки, где во времена, скажем, Филиппа Второго повздорили сынок гранда и отпрыск мелкопоместного идальго, — и пора бы им уже браться за шпаги. Для конфуциански образованных молодых людей, обучающихся в одном из высших учебных заведений Поднебесной, оно представляется мне совершенно немыслимым, ибо одной из основных добродетелей воспитанного человека, по Конфуцию, является жан — уступчивость. Ее, разумеется, тоже надо было проявлять с умом. Конечно, я не могу этого доказать, но, скорее всего, Цы повел бы себя так, будто у него как бы просто пустяковая размолвка по недоразумению с давним, старшим и потому безоговорочно уважаемым товарищем. «Почтенный старший братец, да что за пустяки, да нам же спать рядышком, да нам еще учиться и учиться вместе, да прости, если что не так, да я теперь буду неустанно брать тебя за образец в правилах поведения!» — и все это безукоризненно вежливо, но на фоне захваченного места и стремительно уменьшающегося в тарелке супа. Вот тогда Серая Хитрость и впрямь потерял бы лицо — и чем агрессивнее он вел бы себя впоследствии, тем смешнее бы выглядел.
С. 270. …«Божественные записи о системах человеческого тела»… — Без иероглифики, которую автор, разумеется, не приводит, да вдобавок и при нешибкой понятности испанской транскрипции, очень трудно себе представить реальные названия перечисляемых здесь трактатов — притом к тому же, что я не являюсь специалистом в области традиционной китайской медицины. Однозначно можно сказать одно: в конце названия книги лу непременно следует переводить как «записки», «записи», а цзи — как «собрание», «сборник». Но и только. Скажем, Уцзан здесь следует, скорее всего, понимать как «Пять внутренностей». Применительно к традиционной медицине этот термин означал пять основных внутренних органов: сердце, печень, селезенку, легкие, почки. Шэнь — это, конечно, «чудесный», «сверхъестественный», но вряд ли уж «божественный». Встречающийся несколько позже термин нэйшу, возможно, надо понимать как «внутренние искусства» или (уже с другим иероглифом шу) «внутренние присущности»… Замнем для ясности.
С. 272. …рассечения губы и перелома. — А вот тут надо отдать автору должное: он почти ничего не перепутал, разве что насчет зубов какая-то неувязка. Правда, непонятно, почему для Цы эти сведения оказались внове, коль скоро он в течение многих месяцев чуть ли не наизусть вылизывал доставшееся ему от отца Уложение о наказаниях. На самом деле упомянутый здесь юридический механизм назывался бао гу, то есть, если переводить буквально, «сохранение ответственности», а если более осмысленно — «сроки сохранения ответственности за последствия». Статья 307 Уголовного уложения династии Тан, полностью и дословно повторенная в сунском «Сун син тун», гласит: «При избиении или нанесении телесного повреждения руками и ногами срок сохранения ответственности ограничивается 10 днями, при избиении или нанесении телесного повреждения с использованием постороннего предмета — 20 днями, при нанесении телесного повреждения колющим или режущим орудием либо кипятком или огнем — 30 днями, при переломе либо выворачивании конечности тела либо повреждении кости — 50 днями. Не обязательно, чтобы разом наличествовали и избиение, и нанесение телесного повреждения. Имеется в виду, что и при избиении, и при нанесении телесного повреждения и в том и в другом случае ответственность за последствия сохраняется 10 дней. Обычно нанесение человеку телесного повреждения является следствием нанесения побоев. Но сейчас говорится, что не обязательно, чтобы разом наличествовало и то и другое, поскольку телесные повреждения могу быть получены, например, при падении вследствие преднамеренного испуга. Следовательно, телесное повреждение и физический ущерб могут и не быть следствиями нанесения побоев». И далее: «Если в пределах срока наступила смерть, соответственно каждому данному случаю наказание определяется как за убийство человека. Если же смерть наступила вне пределов срока или хотя бы и в пределах, но по другой причине, соответственно каждому данному случаю наказание преступнику определяют по закону только о соответствующем избиении и нанесении телесного повреждения. По другой причине — имеется в виду, что отдельно добавился какой-либо иной недуг и из-за него наступила смерть. Допустим, человек был избит и получил телесное повреждение на голове. Через рану на голове в этого человека проникла горячка, и вследствие горячки дошло до смерти. Тогда наказание определяется как за убийство человека. Если же смерть наступила не вследствие горячки, случившейся от раны на голове, а отдельно вследствие другой болезни, это и есть по другой причине».
С. 282. …Сын Неба, Умиротворяющий предок. — Примерно так — Умиротворяющий Предок, Предок-Миротворец — можно перевести храмовое имя четвертого императора Южной Сун, по-китайски звучащее как Нин-цзун. Увы, на самом деле при жизни его никто так не называл и в принципе не мог называть. Храмовые имена, соответственно основным событиям и результатам царствования данного императора, присваивались владыкам только посмертно, и уже под этими именами они фигурировали в похоронных и поминальных ритуалах, а через это — входили в историю. Именно поэтому в храмовые имена всегда после иероглифа смыслового, описательного включался иероглиф цзун — Предок; таковым был покойный для любого из последующих императоров данной династии (только храмовое имя основателя династии кончалось на иероглиф цзу — Прародитель). Чисто по жизни императора Нин-цзуна, пока он еще не вступил на престол, звали Чжао Ко. Однако называть Сына Неба по его личному имени и при жизни, и тем более после смерти было чревато.
…Сын Неба тратил жизнь на нескончаемый протокол приемов, церемоний и конфуцианских ритуалов, не имея ни малейшей возможности что-то переменить. — Голос демократической Европы зазвучал во всю мощь. Но ведь ритуал на то и ритуал, чтобы его соблюдать, а не менять, когда левая нога захочет, по собственному произволу. Ритуал выполняет целый ряд важнейших социальных функций, и прежде всего — обеспечивает единство различных социальных групп страны и преемственность живущих в ней поколений. То, например, что даже самый обездоленный крестьянин в Китае, выполняя тот или иной погребальный обряд по усопшему родителю, твердо знал, что и сам император на тот же самый день после похорон своего августейшего родителя выполняет тот же самый обряд (причем он таки его действительно выполнял), — цементировало народ куда сильнее, чем сто тысяч кумачовых лозунгов «Народ и партия едины» или показное панибратство американских президентов. С другой стороны, вековая неизменность ритуала как нельзя лучше дает всей кожей ощутить, что у страны есть прошлое и, стало быть, будет будущее; разрушение же ритуала подвешивает ее в сиюминутном «сегодня» без роду без племени, без перспективы и надежды. Если из прошлого нечего взять, стало быть, его все равно что не было и мы тут нынче сами с усами, чего хотим, то и воротим; если в будущее нечего передать, значит завтра все равно помрем, и, стало быть, гуляй, рванина. Попробовала бы британская королева явиться в парламент в мини-юбке и начать свою ежегодную речь примерно так: «Ну что, чуваки? Хули ж вы тут…» Однако иным культурам европейцы совершенно искренне и вроде бы даже из благих побуждений предлагают в качестве свободы и прогресса именно вот такое… Если же говорить о том, что происходило за рамками ритуала, то на самом-то деле царствование Нин-цзуна было полно событий: он попытался отвоевать у чжурчжэней Северный Китай (безуспешно), заключил и реально поддерживал с чжурчжэнями мир, обезопасив вверенную ему страну от вторжений (успешно, хотя и далеко не бесплатно), развивал города (успешно), сослал было, поддавшись влиянию одной из придворных клик, но вскоре выказал недюжинную твердость и вернул из ссылки великого философа Чжу Си, основателя неоконфуцианства — учения, вскоре ставшего идейной основой Китая вплоть до XX в.
