Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
Я вздохнула и повернулась на бок. Завтра люди Волка принесут мне клятву верности и пообещают никогда не возвращаться к берегам Норвегии. А к чему им возвра-. щаться? У них здесь ничего не осталось. Зато я отправлюсь на Сюллинги с самой верной и надежной охраной, какую только можно представить. Там отпущу их на все четыре стороны и останусь жить у старого отшельника. Если он так мудр, как утверждает молва, то поможет мне избавиться от паука – страшной, скрепившей наш давний договор печати мар. А нет печати – нет и договора. Все просто…
Я сладко потянулась и коснулась руки задремавшего скальда. Он дернулся, но, поняв, кто растревожил его сон, насмешливо протянул:
– А-а-а, это ты, валькирия.
Я засмеялась. Этому скальду предстояла нелегкая жизнь, однако его имя запомнят и понесут из уст в уста. Уж слишком он упрям и смел. Даже в шатре Олава не сумел смолчать…
– Если я валькирия, – смеясь, сказала я, – то запомни мои слова: пройдут годы и ты встретишь могучего конунга, который даст тебе великое имя. Это имя переживет многих богов…
– И какое же имя даст мне тот неведомый конунг? – поддержал шутку Халльфред.
– Трудный, – уже засыпая, ответила я. – Он назовет тебя Трудным Скальдом[119].
На другое утро пленники, которых я по привычке именовала берсерками, и Олав выполнили обещанное. Первые поклялись в верности и пообещали никогда не возвращаться на скалистые берега Норвегии, а Олав прилюдно отдал мне «Акулу» и весь хирд Хаки.
До отъезда я видела будущего конунга всего два раза, и то мельком. Теперь он ходил не один, а в сопровождении своих воевод и все время куда-то торопился. Иногда казалось, что Олав нарочно избегает меня, то ли не желая вспоминать прошлое, то ли обидевшись за своеволие, однако в последний вечер перед отъездом он сам вошел в приютивший меня дом. Было уже темно, и очаг лишь слабо освещал жилище, но будущего конунга сразу узнали. Отовсюду понеслись приветственные возгласы. Чувствуя, что Олав пришел проститься, я встала,
– Ты не вернешься? – подойдя ко мне, спросил он и сам же горько ответил: – Не вернешься.
Я попробовала улыбнуться, но улыбка вышла кривая, будто кто-то чужой насильно растягивал мои губы.
– Может, это и к лучшему? – вглядываясь в его лицо, сказала я. – К чему тебе прошлое? Пора забыть о нем, конунг.
Я первая назвала его конунгом. Это было неправильно, потому что тинг еще не избрал его, но я была уверена – Олав станет конунгом этой страны. Он помедлил, а потом протянул мне что-то завернутое в мягкую шкуру:
– Возьми и прощай.
Провожаемый людскими голосами, он развернулся и вышел прочь. На миг показалось, будто с его уходом изба опустела.
– Прощай, – шепнула я одними губами и развернула подарок. Внутри под шкурой оказался меч в ножнах. Короткий и легкий, он был выкован под женскую руку. Скальд заглянул через мое плечо и восхищенно ахнул. Я убрала оружие. Его холодный блеск уже не радовал моих глаз, и была приятна лишь память о том, кто его подарил.
Утром «Акула» покидала фьорд. Провожать нас вышли все – от любопытных мальчишек до убеленных сединами стариков. Слухи о вечернем визите конунга всполошили весь Нидарос. На меня глазели как на диковинку, и я впервые порадовалась собственной слепоте. Она позволяла не видеть восхищенных и испуганных взглядов.
– Возьми и меня с собой, – стоя уже у самых сходен сказал скальд. Я улыбнулась:
– Твоя земля тут, Халльфред.
– А твоя?
– У меня, как и у берсерков, нет земли. Есть море, небо, этот старый драккар и вера. Нам больше ничего и не нужно.
Скальд долго бежал за «Акулой», перепрыгивая с камня на камень и будто соревнуясь в беге с шустрыми мальчишками, но вскоре все фигуры на берегу слились в сплошную пеструю полосу, и я потеряла его из виду.
К полудню поднялся ветер, но меня не пугали соленые брызги моря и его грозный рев. Все на «Акуле» казалось знакомым и привычным. Я на ощупь легко находила нужные вещи и по голосам определяла своих людей. Под вечер, когда в высоком небе серебряными россыпями поплыли звезды, вспомнился Хаки Волк. Может, верно говорили болотные старики, что если дотронуться до умирающего, то получишь в наследство частицу его души? Иначе почему мне было так легко и спокойно с этими почти незнакомыми воинами?
Однажды на рассвете меня разбудил Скол.
– Вон там Сюллинги, – указывая в синюю даль, сказал он, но я увидела только рваный туман и темноту за ним.
– Ты знаешь тот остров, где живет отшельник? Кормщик кивнул. Он мало говорил, но о каком бы крае света ни заходила речь, всегда знал туда дорогу.
Гребцы налегли на весла. Я встала у борта и сдавила пальцами чей-то щит. Мимо проплыли серо-зеленые валуны, а впереди темной полосой поднялся высокий берег. Здесь… Сердце дрогнуло, и опомнившийся паук принялся скрести его своим шершавыми лапами.
– Табань! – приказал Скол и пояснил: – Тут подводные скалы. Остров большой, но наполовину скрыт водой. Нужно дождаться прилива и войти в залив на высокой волне. Иначе «Акула» сядет на мель.
Мне почему-то стало страшно и захотелось повернуть назад. Зачем я приплыла на этот чужой и негостеприимный остров?! Погналась за призрачной надеждой, а сбудется ли она? Даже боги не пожелали связываться с марами, почему же мне станет помогать какой-то отшельник? Но его отказ означал бы для меня нечто худшее, чем смерть.
На миг мне показалось, будто «Акула» застыла на самом краю мира, перед чудовищной ямой и одно-един-ственное слово может сбросить ее вниз.
– Прилив начался. – Хальвдан вытянул из-за борта длинный шест и показал, как высоко поднялась вода. Викинги зашумели.
– Нужно спешить, – поторопил Скол. Я кивнула, села на скамью и взялась обеими руками за твердую, нагретую ладонями рукоять весла.
– Эй-хо! – крикнул Скол.
Одним слитным усилием мы навалились на весла.
– Эй-хо, эй-хо! – ритмично выкрикивал Скол и вдруг рявкнул: – Табань!
Вода под бортом зашумела, и «Акула» плавно ткнулась бортом в невысокую скалу. Хальвдан метнул на сушу абордажный крюк, перескочил через борт и прикрутил канат к валуну. Так же поступили на корме. Судно замерло. Настала пора выполнять обещанное…
Поднявшись, я вытерла неожиданно вспотевшие руки и обернулась к хирдманнам. Я знала их привычки, голоса, запахи, но не видела их лиц. Воины Хаки Волка так и остались для меня непонятными существами с двойной сутью…
– Освобождаю вас от данной на Нидаросе клятвы! – сглотнув комок в горле, сказала я. – Вы свободны и вольны делать все, что пожелаете. Прощайте.
Никто не ответил. Только волны лизали скалу да кормщик услужливо подставил руку, помогая мне взобраться на нос «Акулы». С него прыгать на берег было легче. Я сощурилась и различила впереди серый, покрытый мшистыми зелеными наростами плоский камень. «Туда и прыгну», – решила я и оттолкнулась. Котомка с вещами стукнула по спине, меч – прощальный подарок Олава – звякнул о камень. Кое-как поднявшись на ноги, я отряхнула колени и, не оглядываясь, двинулась вверх по тропе. Приходилось идти очень осторожно, не отрывая взгляда от земли, и викинги видели, как мне трудно, но никто не вызвался помочь.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
