Из ее комнаты он не вышел — выпорхнул. Еще никогда что в этой, что в прошлой жизни с ним не случалось чего-то подобного. Это было круче любой победы, ощущалось даже ярче, чем обретенный титул. Зажав в зубах папиросу, он летящей походкой преодолевал пролет за пролетом, поднимаясь на самый верх, к Кайре. Он ворвался к ней в комнату, улыбаясь:
— Кайра, я..!
И застыл. Девушка стояла у самого окна, окутанная холодным светом Эрцилля. Над ней возвышалась темная фигура убийцы с длинным, кривым ножом в руке. Человек обернулся, и, увидев Келефа, с невероятной, нечеловеческой проворностью кинулся к нему, отталкиваясь от пола всеми четырьмя конечностями.
Юноша едва успел выхватить меч, но его это не спасло — убийца полоснул его ножом по руке, и собакоголовый, опешив от внезапного нападения, выронил оружие. Еще удар, точный и четкий, прямо в горло. Из глубокого пореза побежала кровь, заливая темно-синий халат юноши, лишь деревянная маска спасла его, отведя удар в сторону.
Убийца снова кинулся к нему, занося нож для смертельного удара. Юноша отшатнулся, упал на спину, пальцами сжимая тлеющую сигарету. Во второй руке он стискивал холодный ствол оружия. Человек в черном кинулся на него, острие ножа направлено прямо на сердце, но не успел — тлеющий уголек коснулся крохотного отверстия в трубе, порох с грохотом, вышибающим стекла, взорвался внутри, посылая град острых осколков в нападающего. Выстрел был такой силы, что в тело убийцы с огромной дырой в груди отбросило в другой конец комнаты. В ушах ужасно звенело, зрение двоилось.
Кайра медленно подошла к бездыханному телу. Ее пальцы окунулись в свежую, горячую кровь. Она провела ими по деревянной маске своего спасителя, наклонилась к нему, прошептала:
— Вот — твой цвет.
Глава 27: Кес и тетон
— Бесклановым запрещено появляться дома, на Карде, — тихо сказал Кастор, закрепляя на штативе капельницы маленький пузырек с мутной белой жидкостью. — Возможно, в этом причина его слабости.
— Что это такое? — Харита взглянула на жидкость, что побежала по длинной трубочке. — Что ты ему дал?
— Кардийский миам. Очищенный. — честно ответил пьярим, проверяя, нормально ли жидкость поступает стонущему в бреду Ару.
Харита непонимающе взглянула на высокого парня, склонив голову набок. В ее взгляде читалась мысль, которая, возможно, могла спасти или погубить ее. Шумно вздохнув, она все-таки решилась ее высказать:
— Добыча и очистка миама на малых ахеях запрещена, это закон тагацита.
— Знаю, — улыбнулся Кастор. — Но это было вашим решением. Видимо, вы предвидели такой исход.
— Я… Что? — девушка непонимающе мотнула головой, уставившись на юношу, что собрался уходить. — Эй!
— Дам вам немного побыть вдвоем. Вскоре я приду за вами, не пропадайте.
Не успела Харита ответить, как пьярим, выскользнув за дверь, тихо закрыл ее за собой, оставив ее наедине с лежащим в постели кардийцем. Его руки к этому моменту были покрыты плохо зажившими следами от инъекций, а лицо было бледным от изнеможения. Организм его устал бороться за жизнь, но и сдаваться отказывался. Бледный миам его родной планеты, растекаясь по кровотоку, слегка успокоил его лихорадку. Дыхание Ара стало более ровным, спокойным, и вскоре даже руки его спокойно легли на постель, уже не дергаясь в конвульсиях, как прежде.
Девушка положила голову на кровать рядом с ним, вздыхая и нервно прикусывая губу. Если Кастор обманул ее, если этот способ не сработает, то она продала свою свободу зазря. Что с ней тогда будет? Неизвестно ведь какой он, этот тагац. Ясно наверняка лишь одно — из его рук ее не вытащит уже никто, ни Ар, ни даже знатные родственники, лишь
