чего тогда выпендривался?
— А с отцом зарубился. Он меня жёстко воспитывать пробовал, как мать свинтила. А я тогда к армии немного иначе относился — материно воспитание сказывалось.
— В общагу когда заезжать будешь?
— А сегодня и буду, чего тянуть. Лучше твои команды выполнять, чем отцовское мозгоклюйство слушать.
— Тогда вечером построение… часов в семь. Всех, кто соберётся уже сегодня.
— Слушаюсь, тарщ сержант! — чуть с усмешкой ответил он.
— Смотрю, у вас здесь совсем берега попутали. Ну, да ладно — поправлю. И давай без этого кривляния. На будущее — вне роты по-нормальному, там — со всеми знаками различия, — и Андрей протянул Димке руку, которую тот пожал. На том и разошлись.
Спустившись вниз, одевшись и выйдя из здания, Андрей глянул на часы — осталось примерно сорок минут до встречи с Кругловым — скоро ехать в штаб Анклава. Пока было время, решил дойти до общаги, которую устроили в бывшем ЖК «Молодость». Как поведал капитан, ещё до собрания с рекрутами, его окончательно сдали в эксплуатацию только за пару лет до Чумы, но теперь оно пустовало — кого успели расселить, остальные заразились Чумой. Два дня назад в нём провели дезифенкцию, отчего по его коридорам сейчас витал устойчивый запах хлорки. Пройдясь по этажам, скорее в порядке ознакомления, он не спеша спустился вниз, где столкнулся с капитаном.
— Решил присмотреть себе комнату? — усмехнулся Вадим Игоревич, увидев Андрея.
— Пока не определился, но по совести, так будет правильно — всё-таки присмотр за ними нужен.
— В принципе, да, — кивнул тот, соглашаясь. — Так, это всё потом, а нам надо двигать — не хорошо опаздывать к начальству.
Они вышли на улицу.
— Ну, как прошло знакомство с курсантами? — поинтересовался Круглов по дороге до машины.
— Нормально прошло. Без проблем. Отсеявшихся двое.
— Странно. И что совсем никто не кочевряжился?
— Ну… Первый наряд вне очереди одним взводным заработан.
— Соловьёв?
— Нет, Соловьёв будет моим замом, а наряд получила Власьева.
— Хех! — капитан мотнул головой, явно удивлённый таким поворотом событий, — И за что, позволь узнать?
— За пререкания с начальством.
— Она?! А такая тихая казалась.
— В тихом омуте черти водятся.
— Эт да, бывает. Однако вернёмся к нашим баранам. Сколько отобрал в роту?
— За минусом двоих выходит восемьдесят четыре человека. Сорок пять парней и тридцать девять девчонок. Из всех них шесть взводных и мой зам. Взводных набирал с учётом перспективы, как вы раньше советовали.
— Правильно, — кивнул тот. — И места в общежитии надо готовить с учётом следующих групп.
— А кто ещё приедет?
— Из Балашова колонна будет завтра. Они там вроде сначала не хотели никого отправлять, но что-то у них там поменялось за последние два дня. Собрали чуть ли не сотню ребят. Завтра обещали прибыть. Ещё из Энгельса должны подтянуться — у них там своё начальство. Хотя вроде и подчиняются нашим, но могут и рогом встать. По численности информацией не обладаю. Пока не обладаю.
За разговорами дорога прошла незаметно. Сев в машину, направились в штаб, но плелись медленно — после недавней метели город был засыпан снегом. И хотя Андрей и внимательно поглядывал по сторонам, но ничего особо примечательного не заметил: сугробы, безлюдность, тишина. Больших разрушений не видно. Да и ехали они по явно нежилым районам. На въезде в центр — блокпост с баррикадой и узким проездом.
— Это центральный район анклава. У нас сейчас контролируются всего четыре: Центр, Энгельс, Балашов и ваш — Западный, на самой окраине бывшего Фрунзенского района с заходом на территорию Кумыскиной поляны. Основное место дислокации бывшая ЮрАкадемия. Там и жилой комплекс компактный — «Ямайка». Правда больница рядом была, но народ в «Ямайке» попался дельный — выжили. Не все, конечно, но «шоколадных» не пустили. И медики помогли с дезинфекцией, которые уцелели, конечно.
Он снова уставился в окно. И здесь на улицах людей, кроме пары патрулей, увиденных им, не было. Да и кому сейчас праздно шататься? В Центре было немного меньше снега, зато магазины часто зияли разбитыми витринами — видать, анархия и здесь погуляла на славу. Здание Юридической Академии стояло не повреждённое. Посты на входе. На крышах видны огневые точки.
Круглов с Федотовым поднялись на второй этаж, где также стояли часовые, и невозбранно проследовали в кабинет с надписью «Ректор Академии Васечкин В.В.». В огромном кабинете с не менее огромной приёмной их встретил сначала ординарец в звании старшего лейтенанта, а затем и сам полковник Скрябин. Полковник пожал руку Круглову и ответил на официальное «Здравия желаю» Федотова, отмашкой и протянул руку для пожатия.
— Давай без официоза.
Андрей пожал протянутую руку.
— Располагайтесь, докладывайте.
— Отбор в роту начат. Общежитие на сотню юнармейцев подготовлено. Со дня на день закончим для остальных. Предлагаю назначить комендантом Веру Андреевну Сотникову. Она ещё достаточно в силе, чтобы справиться с этой ватагой новобранцев. Да и заскучала похоже на пенсии. Как, тарщ сержант?
— Поддерживаю, Вадим Игоревич. Она женщина душевная. Если только сама возражать не будет.
— А ей в помощь кого помоложе определим, — предложил Круглов.
— Не возражаю. Андрей, давай теперь ты об отборе.
— Успел посмотреть в плане физподготовки всех пришедших. Пока не прошли двое, — доложил Федотов и добавил, — А дальше сами отсеются, если кто не потянет. Отобрал шесть взводных и замкомроты. Народ более-менее физически подготовлен. Остальное сам подтяну.
Круглов хрюкнул, сдерживая смех, и Скрябин сразу обратил на это внимание:
— Чего ржёшь?
— Знаешь, кого он замкомроты назначил? — Круглов продолжал «хрюкать»
— Ну, если у тебя такая реакция… рискну предположить, что Соловьёва…
— Вот, ты ж! Командир! Такую песню с языка снял!
— И это говорит о том, что я не ошибся ни в Соловьёве, ни в сержанте Федотове. А взводные? — полковник обратился к Андрею.
— Игорь Самойлов, Василий Сысоев, Анастасия Войтенкова, Елизавета Артемьева, Мария Власьева, Александр Завьялов. Пока всё.
— М-дам-с. Вообще-то глаз-алмаз. Но вот с Власьевой, как бы проблем не было. Она в чём-то может и Соловьёву фору дать. Это с виду она девочка-припевочка.
— Поживём — увидим, — пожал плечами Андрей.
— Сказал сержант, влепив ей первый наряд вне очереди! — ухмыльнулся Круглов.
— Вообще-то, Вадим Игоревич, это внутреннее дело роты, — возразил Федотов, обиженно метнув взгляд на
