заглядывая внутрь. Почему-то он не смотрит на Врана со своей обычной враждебностью или мрачностью — почему-то он вообще не смотрит на Врана. Только на Баю.
И его светло-голубые глаза говорят Бае: всё… не очень хорошо.
И Бая даже догадывается, что именно.
— Да, мы уже закончили, — отвечает Бая, поднимаясь. — Отдыхай, Вран. Сивер, запри за мной дверь.
— Отдыхать? — медленно повторяет за ней Вран. — Запирать дверь? Мне как-то не хочется отдыхать, красавица — особенно за запертой дверью. Едва ли она вызовет у меня крепкий и наполняющий силами сон. Почему бы мне не пойти с тобой?
— Ну уж нет, — усмехается Бая. — Учись выполнять наказы главы своего племени, Вран с Белых болот. Если я хочу, чтобы ты был здесь — значит, ты будешь. Недолго. Справишься с этим?
— Конечно, — растягивает губы в улыбке Вран.
Неискренней. Как же неискренна эта улыбка — но у Баи, похоже, и впрямь нет времени превращать её в искреннюю.
Бая взбегает по земляным ступеням. Бая пропускает Сивера, чтобы он воспользовался ножом и запер дверь. Бая замечает краем глаза, что Сиверу — уже с крайне недовольным и нетерпеливым выражением лица — приходится опуститься перед оконцем ещё раз, потому что его подзывает Вран. Бае было бы любопытно узнать, что нужно от него Врану — если бы Бая не увидела того, что видит.
Круг для собраний заполнен — а в середине него стоят Искра с Вешем.
Круг для собраний заполнен. В кругу собрались все, кто способен ходить — от только-только окрепшего волчонка до дряхлой старушки. Заняты все камни и брёвна, для кого-то даже не хватило места — и они стоят позади, образуя второй, такой же плотный круг.
А Искра занимает место Баи. А Веш, Веш, которого вообще не должно здесь быть, занимает место Сивера — по правую руку от Искры.
Почему-то Баю злит именно это. Не то, что Искра самовольно собрала всех волков посреди ночи — разбудила волчат, вытряхнула из землянки стариков, потревожила сон тех, кто только-только успокоился после возвращения Баи с Сивером, впустила в круг собраний племени с Белых болот даже беглецов из бывшего племени Врана, которые не имеют к Белым болотам и их делам никакого отношения. Не то, что Искра встала в этот круг сама, словно желая Бае что-то показать, не то, что она не выставила за границу их дома Веша — но то, что она поставила Веша рядом с собой, там, где всегда стоит Сивер. Словно Веш — не просто милостиво принятый той, кто не имел на это права, обратно в племя беглый волк, словно Веш — знахарь, тоже имеющий свои права. Словно Веш хотя бы попытался сделать то, что полагается знахарям — не связываться ни с какими волчицами, например, чтобы быть полностью посвящённым своему племени. Даже Самбор, тоже самоназванный знахарь, следовал этому правилу — но не Веш, видимо, живущий по всем правилам сразу и ни по одному — одновременно.
— Бая, — говорит Искра. — Мы все тебя ждём. Садись.
Беременная волчица поднимается с камня, уступая Бае место.
Бая смотрит на эту волчицу. Смотрит на это место.
Волчица быстро садится обратно, пряча от Баи взгляд.
Бая идёт к кругу. Останавливается. Сдвигаются в стороны другие волки, другие члены её племени, молодые и старые, зрелые и недавно родившиеся. Освобождают ей проход, уступают ей новые места. Бая качает головой.
— Боюсь, я не привыкла сидеть на собраниях, устроенных неизвестно кем, сестра, — говорит она, смотря на Искру. — И я не очень понимаю, почему здесь сейчас сидят остальные. По-моему, я никого не созывала.
— А следовало бы, — цедит откуда-то голос Верена.
Бая находит его глазами.
И понимает: вот оно что.
— Да, следовало бы, — зевает Искра. — Почему-то за всё то время, пока ты бегала к своему Врану из Сухолесья, у нас не было ни одного собрания. А мы бы послушали, как Вран из Сухолесья убил, например, Нерева. Или Зиму. Или Самбора. Или как ты отправилась за ним в деревню, но не забрала их тела. Верен, что бы ты предпочёл — тело своего брата или Врана из Сухолесья?
Бая никогда не видела, чтобы на лице Верена, улыбчивого, немного вспыльчивого, но преданного и доброго обеими своими душами Верена отражалась такая злость. Даже не злость — ненависть.
И, похоже, не к одному Врану из Сухолесья.
— У меня не было времени для собраний, сестра, — спокойно отвечает Бая. — Я была занята делами не только своего племени, но и других — как видишь, в этом странном кругу почему-то есть и те, кто решил не участвовать в набеге на человеческую деревню, а вернуться в свои племена. А рядом с тобой стоит тот, кто должен был вернуть тела наших соплеменников, чтобы вернуться в племя наше — но решил этого не делать. Я не могу попросить Хозяина вырастить мне дюжину дополнительных рук, Искра — я бы не унесла все их тела за раз. А Веш, уже принятый в деревне однажды и лишивший наших соплеменников жизней и голов, может договориться с людьми — я в нём не сомневаюсь, похоже, людям очень нравится слушать его истории о ведьмах и колдунах.
— Жизней и голов наших соплеменников лишил не Веш, а Вран из Сухолесья, — фыркает Искра. — Кстати, что он должен был сделать, чтобы вернуться в наше племя? Посмотреть на тебя грустными глазами и сказать, что он украл душу у Травного?
Вот как.
Какие, оказывается, длинные у Искры уши.
Или не у Искры?
Впрочем, это уже неважно.
— А какое тебе дело, кто и что должен делать, пустоголовая ты брехунья? — вдруг зло рявкает на все Белые болота голос Сивера. — Ты, может, глава этого племени? Или, может, твой болтливый дружок — его знахарь? Выходи из этого круга, Искра, или, клянусь лесом, я вытащу тебя из него за твои прилизанные волосы. Выйди из него — и хорошенько подумай, прежде чем в следующий раз осмеливаться открыть рот на свою главу. А ты…
Сивер подходит к Бае — и, о, Сивер явно не против воспользоваться этим освобождённым проходом. Сиверу совершенно безразлично, насколько законно устроенное Искрой собрание — конечно, безразлично, потому что, судя по всему, Сивер собирается прервать его прямо сейчас. Воплотив в жизнь свою единственную не пустую угрозу и намотав волосы Искры на кулак.
— Нет, Сивер, — ловит Бая Сивера за плечо.
И как раз вовремя — потому что за мгновение ока круг смыкается обратно, а волки вскакивают со своих мест уже
